– Вот правильно тебя студентом в армии погоняли! Что у тебя в голове, Господи! Почему Афины? Почему не Марса, мы же ружья делаем-продаем!
– Э-э-э, тут тонкость есть! Марс – бог воинов…
– Афина то же, не ерунди, какая разница?
– Афина еще и мудростью заведует. Только не той, которой блещут старые люди, а скорее, секретами технологии. Если хочешь, ружье – технология на войне – самое что ни на есть афинино хозяйство.
– Тьфу, дерьмо, может мне пойти петуха в жертву принести? Все-таки вы католики малохольные все! Что ты языческой мутью голову забиваешь? Христа тебе мало?
– Тут еще одна тонкость. Если с точки зрения чистой логики рассматривать греческий политеизм, то его нельзя относить к религиозному учению в полном смысле. Это, на мой взгляд, философская система, отражающая воззрения на материалистическое устройство мира в религиозных терминах. Это псевдорелигия, понимаешь? Применительно к нашему уровню познания, конечно. Ты обратил внимание, что у греков понятие души разработано крайне слабо, а понятие посмертного воздаяния вообще отсутствует?
– А чёрт лысый! Знаешь что, давай я тебе Адама выпишу, а? Будешь с ним языком чесать, у меня сейчас голова лопнет! Как ты так можешь!? Слова почти все знакомые, а нихрена не понятно!
Так мы и жили.
Я принимал ружья от мастеров, следил за качеством стволов, замков, общей сборки. Хотя, жесткое цеховое устройство практически исключало появление дурного товара, но лишний опытный глаз в таком деле не повредит.
На примере местного примитивного огнестрельного оружия отлично прослеживалась спираль истории. Казалось бы, дульнозарядное, недальнобойное, неприцельное, ненадежное, а вот поди ж ты.
Во-первых, это только начало. Толи еще будет. Во-вторых, я как историк прекрасно знал, что мой мир много тысяч лет назад прошел через стадию освоения точно таких же кривых корявок.
Потом наступило всеобщее военное благоденствие унитарного патрона, да и то, тяжелая артиллерия лет через сто перешла на раздельное заряжание. Еще через полвека ученые теоретики и суровые практики в голос завопили о безгильзовом устройстве выстрела.
Сперва погрузили пулю в цилиндр взрывчатой смеси и вновь наступило благорастворение. Носимый боезапас больше, патронов в магазине больше, убивай не хочу!
Но не тут то было. Быстро выяснилось, что при адской скорострельности ствол нагревается и пороховой цилиндр легко взрывается преждевременно. Да и снаряжать магазины приходилось только в фабричных условиях, а в поле – фигушки. Проблемка та еще.
А потом наступила эпоха ЖВМ – жидких воспламеняющихся материалов. Пули подавали в замок, и туда же из двух баллончиков поступали компоненты взрывной смеси. Какое счастье! Мощность ого-го! Скорострельность ого-го!
А ведь это, как не крути, то самое раздельное заряжание, с которого все началось давным-давно. И держалось оно с вариациями тысячу с лишним лет. Во как. С ним и глубокий космос покоряли и воевали с беспокойными соседями. Только недавно последние образцы ЖВМ ружей ушли в музеи.
Теперь личное оружие все сплошь рельсовое. На страшной силе электромагнитного поля основанное. Метает пулю с направляющей, понимаете ли, разница напряжения поля.
А это уже полная архаика, выполненная на современном уровне. Вроде лука или арбалета. Ведь снаряд разгоняет не высвобожденная мощь химической реакции горения, а скрытая сила физической субстанции, только не механической природы, а электрической.
С доспехами тоже самое.
Совсем скоро грохочущее торжество огнестрельного оружия избавит земных вояк от тяжести лат, которые потеряют всякую актуальность.
И у нас так было. А представьте современного пехотинца без штурмового скафандра? Ха-ха-ха. Тяжелые варианты любому турнирному доспеху фору дадут в смысле веса. Килограмм по полтораста всяческих удовольствий. Без экзоскелета или электромышц с места не тронуться. Но это так. К слову.
Слава Богу, я ни разу не напился настолько, чтобы Жану, или еще кому, все это вывалить. Дисциплина ума, мля.
Беда пришла в город откуда не ждали.
То есть ждали, наверное, но эпидемия всегда приходит внезапно.
Хреновая вода. Антисанитария такая, что любой асгорский врач, даже неизбалованный военный «шприц», повесился бы. Плюс плотность населения, что проживало в городе на грязных улицах буквально на головах друг у друга.
Сточные воды с разнообразными нечистотами, а проще говоря, говном, что сливали в Шельду, а потом оттуда же пили. Кипятить воду, что за глупость! Руки-то помыть перед едой не всегда догадывались.
И вот вам результат – моровое поветрие.
Мы с Жаном были в отъезде по делам в Льеже. А когда вернулись, ноябрьский город встретил нас траурным крепом унылого колокольного звона и десятками трупов, что лежали перед домами. Специальные команды по утрам собирали их и сваливали во рвы за городом.
На этом профилактические мероприятия заканчивались, если не считать весьма условного карантина, заключавшегося в том, что явно больных в город не пускали и из города не выпускали. Что такое инкубационный период, понятное дело, никто здесь не подозревал.
Люди сделались злыми и замкнутыми. Все на всех косились, подозревая зараженного, но поделать ничего не могли, а от того свирепели еще больше. Никто не понимал, что происходит.
Сперва грешили на чуму, но любой мало-мальски сведующий лекарь отметал такой диагноз сходу.
Заболевший бедняга страшно дристал, раз по тридцать на дню. Пардон за подробность, дристотня, то есть стул, делался жидким, с какой-то пенистой дрянью хлопьями, наподобие неведомого злакового отвара. Жар и бессонница в ассортименте. Потом больной начинал блевать почем зря.
Ну а после всего тело становилось очень холодным, наступали судороги одышка и смерть. Иссушенное обезвоживанием тело с выступающими ребрами и пергаментным лицом выносили на улицу, накрывали тряпкой и ждали похоронной команды.
Какая там чума?! Зараза была не такая убийственная, но за ноябрь население похудело человек на триста, не считая бедноты, которую кто когда считал? Выздоровевших было очень мало.
Если дело доходило до тошноты – можно было смело читать отходные молитвы.
Лютеране обвиняли папистов, а паписты кляли еретиков лютеран.
Вторые служили молебны и усердно молились, а первые с кальвинистским фатализмом ждали пока Бог не укажет гневным ветхозаветным перстом на очередного грешника, которому наказание за грехи на роду написано. Проклинали ведьм и колдунов, несущих дьявольские козни, хотя публично лютеране в дьявола вроде как не верили.
Не самые действенные приемы борьбы с пандемией, да других не знали, хотя лично мне более человечным и христианским казался подход католиков.
Как бы то ни было, в январе болячка пошла на убыль, то ли молебны сработали, то ли, мор не жаловал холода. Но ещё полторы или две сотни несчастных успели покинуть этот мир совсем нелёгким способом.
