Я послушно развернулась и снова пошла по кругу, шаг за шагом удаляясь от старого кладбища и внимательно глядя себе под ноги. Пропустить важное не боялась – вместе со мной напрягали глаза четверо отличных воинов, да еще Лин шел по пятам, старательно попадая в мои следы, чтобы не затоптать что-нибудь приметное. Плюс нюх у него был гораздо лучше моего. И слух заодно. Поэтому если и есть тут какая-то гадость, то таким отрядом пропустить мы ее никак не могли.
К сожалению, почти двухчасовые поиски ничего не дали.
Я обошла лес на полкилометра в обе стороны, спустилась к полю, прошлась вдоль берега реки, но не нашла совершенно ничего. Ни отпечатков лап, ни следов убийства, ни одежды, ни оружия, ни костей, ни разгрызенных черепов, ни отпечатков когтей… вообще. Полный, как говорится, ноль. И даже подозрительных нор, в которых любили селиться Твари, отсыпаясь в дневные часы и поджидая добычу по ночам, тут тоже не имелось.
Ближе к вечеру я почувствовала, что начинаю уставать. Несмотря на отсутствие кольчуги и не менее тяжелого меча, которых не снимала с выносливого демона. Лин, правда, не жаловался – понимал, что если он начнет возмущаться, то тогда эту тяжесть придется таскать мне. А силы очень скоро могли понадобиться. Всем нам. Особенно живущим впроголодь Теням.
Чтобы немного передохнуть, я позволила Асу занять свое место и еще часик подремала в тишине и покое, пока он по второму кругу обходил местность и пытался понять, что же мы пропустили. А когда проснулась и решила продолжить, оказалось, что на лес уже спустились сумерки. Да такие густые, что пришлось срочно натягивать защиту и смотреть в оба, памятуя о том, что некоторые особо живучие Твари могут выползти из своих нор гораздо раньше, чем к полуночи.
То, что Тварь может быть не одна, мы, подумав и посовещавшись, решили во внимание не брать – слишком уж размеренными были нападения. Как будто и правда она время от времени проспалась, искала себе добычу, а затем, наевшись до отвала, снова залегала в спячку. И сам факт, что после ее трапезы, по словам крестьян, оставались только голые кости, мог свидетельствовать о том, что Тварь имеет весьма приличные размеры. Плюс научилась хорошо маскироваться. Скорее всего, не имеет выраженного запаха. Возможно, как выверна, способна становиться невидимой. Не исключено, что ядовита. Может оказаться очень подвижной, хотя пока больше данных было за то, что она все-таки нападает из засады. И вполне вероятно, питается крайне неприглядным способом.
Плохо еще то, что за целый день мы так и не смогли определить место лежки Твари. Если тут орудует действительно она и действительно такая, что нападает исподтишка, то зверюга непременно должна была найтись поблизости. Повторяю: в противном случае деревня уже оказалась бы пуста, как дырявый горшок, потому что за такое длительное время Тварь не погнушалась бы заглянуть туда на огонек.
В конце концов, я устала, погрязла в догадках, разозлилась, а затем решила пойти другим путем и, плюнув на осторожность, сняла перчатку.
Угроза моего обнаружения была ничтожна (поблизости даже ведьмы ни одной не водилось!), а вот вероятность быть сожранной голодной Тварью возрастала с каждым часом. Должна же от Знака быть хоть какая-то польза, кроме бесплатной еды, доставляемой птичками и зверушками, и груды ржавого железа, спрятанного в моей пещере? Пусть-ка поработает, голубчик. Раз уж Ишты и создания Айда – антагонисты, то Знак, как и в прошлый мой опыт, должен хоть что-то показать. То ли пятно на мысленно нарисованной карте, то ли запах подкинуть, то ли Тварь на меня вывести. И любой из этих вариантов меня бы полностью устроил.
В итоге, посоветовавшись с братьями, я решила поступить со Знаком, как с выбитым зубом Твари-Тени: закрыв глаза, сперва представила его, а затем, отделив от себя, отправила вперед тонкий узкий луч, долженствовавший указать направление к тому месту, где сидит проклятая зверюга. В какой-то степени это действительно было так – близость Твари я и правда каким-то образом ощущала. Но смутно, вроде легкого беспокойства и появившегося на языке привкуса горечи. Поначалу, конечно, не обратила на это внимания, но потом Лин вдруг заявил, что Тварь я вполне могу обнаружить самостоятельно. И что для этого мне нужно ее просто почувствовать. Точнее, ощутить себя частью окружающего мира, постараться с ним слиться, как я сделала это в Эйирэ, после чего попытаться понять, что же в этой, новой «мне-Равнине» неправильно.
Совет был дельный и очень своевременный. К тому же практичный и несложный, о чем я немедленно известила смутившегося от похвалы демона. Потом отыскала свободное пространство, попросила Лина следить в оба и в течение получаса мучилась, чтобы сделать то, о чем и сама уже начинала догадываться. Но дело шло долго, трудно и с упорной головной болью, которая постоянно мешала сосредоточиться. И, к сожалению, такого полного слияния, как в Эйирэ, добиться все равно не удалось. Так, слабое подобие и жалкая попытка повторить тот оглушительный, случившийся по наитию успех.
Хотя кое-что толковое у меня все-таки вышло. С трудом, с руганью, но вышло. И спустя целый час неподвижного сидения на земле (а Лин настоял, чтобы я непременно опустила на нее свою пятую точку – для лучшего, вероятно, контакта, как бабы в праздник урожая) мне все-таки удалось понять, в какой части леса сконцентрировалось мое беспокойство.
Как ни странно, нужное место оказалось не слишком далеко – всего полчаса пешком в обход кладбища, через колосящееся поле и полуразвалившийся мост, за которым обнаружилась очень живописная опушка, буквально созданная для того, чтобы с нее писали пейзажи. Думаю, Шишкин или Поленов пришли бы от нее в восторг. Тогда как мне, с каждой минутой ощущавшей все больший дискомфорт, скоро стало не до красот местной природы.
По мере того как мы подходили, во мне зрело и крепло ощущение холода в области сердца. Так, будто чья-то недобрая воля вытягивала оттуда живительное тепло, и теперь там росла и ширилась дыра, сквозь которую постепенно утекали все силы.
«Запомни это чувство, – напряженно обронил Ас, вместе со мной неотрывно глядя на подозрительно тихую опушку. – Думаю, именно так ты – Ишта – ощущаешь присутствие Тварей. Тварей, забирающих силу из этой земли и убивающей саму жизнь, которую ты как Хозяйка даришь ей своим присутствием».
«Мне холодно, брат, – прошептала я, с каждым шагом все больше замерзая. – Я чувствую себя так, будто сижу в старом склепе, от стен которого веет смертью».
«Твари и есть смерть, Гайдэ. Айд – Владыка Тени, хозяин неправедных душ, их повелитель и господин. А Твари – его создания, призванные не пускать их обратно в мир живых. Твари тянут из нас остатки жизненных сил, пьют нашу кровь, уничтожают плоть. Твари – это и есть воплощение смерти. Или воплощение Айда – мертвого бога, как его иногда называют. Поэтому, чувствуя их, ты тем самым чувствуешь и его. А он, будучи хозяином Тьмы, несет смерть всему, что ты создаешь».
Мое сердце словно сжали ледяные когти.
«Она там, – прошептала я, устремив неподвижный взгляд на подозрительную рощицу. – Я чувствую… она там, Ас. И она, кажется, знает, что я иду».
