Хотела я бабушке что-то сказать, утешить, как вдруг с ужасом поняла, почему мне схема с плаката знакомой кажется. Я ведь ее в бумагах Андрея видела! Меня словно ледяной водой окатили. Так вот, кто все это затеял?! Ну, держись, предатель! Говорят, от любви до ненависти – один шаг. И если уж возвышенные чувства принесли мне одно разочарование, может, хотя бы месть окажется сладка?
* * *
Графине я про свои догадки рассказывать не стала. Зачем расстраивать ее еще больше?
К следующему визиту оккупантов подготовилась заранее: составила план действий, написала бабушке записку.
Погода в день «икс» выдалась отличная: прохладная, пасмурная. Подумав, я обернулась муравьишкой. Заняла удобную позицию в парадной, у самого выхода. Когда Андрей проходил мимо, кинулась ему наперерез и молниеносно забралась на ботинок, а с него – под штанину. Вцепилась в ткань всеми лапками, а про себя причитаю: «Хоть бы не упасть, хоть бы не упасть!» От страха аж жвалы пощелкивают. Выше лезть тоже боюсь. Вдруг у Андрея нога зачешется? Он же и не заметит, как меня раздавит. Умереть не умру, но боль будет дикая. Знаю, проходили.
Как-то мы с графиней сильно поссорились, и я три дня паучком жила – изображала тварь бессловесную. Тяжело было форму держать, но я же упрямая, вся в бабушку. В последний день на моей черной шкурке даже цветные пятна проступать начали. А потом меня слопала какая-то птица! Я ее и рассмотреть не успела. Больно было – не описать! Едва оклемалась…
Дорога в «стан врага» показалась бесконечной. По тому кусочку земли, что я видела из-под штанины, сложно было определить, где мы находимся. Больше помогали слух и внутреннее чутье. Улица, машина, снова улица, подъезд. Наконец Андрей хлопнул дверью и остановился. Я тут же сбежала по его ботинку и юркнула под первый попавшийся шкаф. Остановилась у ближайшей ножки, откуда хороший обзор, перевела дух. Отлично, Андрей и не заметил, что на себе диверсанта принес. Бросил сумку в прихожей, разулся и ушел на кухню. А я тут же вернула свой истинный облик и полетела по дому. Хозяин если приглядываться не станет, меня и не заметит – подумаешь, в каком-то углу тень чуть темнее.
После бабушкиной усадьбы квартира Андрея показалась крошечной. Потолки низкие, кухня тесная, комнаты только две. На фотографиях в журналах, которые приносил Афанасий Никитич, людские жилища выглядели значительно лучше.
В кухне и произошел казус. На плите кастрюлька стояла, и из нее просто одуряюще пахло. Пока Андрей вышел, я не выдержала и сунулась туда. Нет, в постоянной пище, как люди, я не нуждаюсь. Но съесть что-нибудь вкусненькое готова всегда: будь то призрачный бабушкин чай с пирожными или подаренное Никитичем яблоко. В кастрюльке оказался суп. И такой вкусный: «М-м-м!» Пока снимала пробу, не заметила, как крышку упустила. От грохота испугалась и в довершение еще и кастрюльку на пол скинула. Заметалась по кухне – куда деваться? Успела за штору запрыгнуть, а в следующую секунду уже и Андрей прибежал.
– Вот черт! – воскликнул он.
Поглядел на кастрюлю, выключил конфорку на плите и неожиданно пошел к окну. Я вся похолодела от страха – неужели заметил? Но нет, он только окно открыл. Кастрюлька с крышкой отправились в раковину, а художественные разводы на полу Андрей затер тряпкой. Потом достал из холодильника куриную ногу, понюхал зачем-то и положил разогреваться. И такой у него в этот момент был несчастный вид, что меня от жалости аж замутило.
«Ну-ка, соберись! – одернула я себя. – Ты зачем сюда явилась? Подрывные работы вести. Вот и с почином!»
Не успел Андрей доесть, как у него телефон зазвонил.
– Да? Да, уже еду, – прочавкал парень в трубку. – Нет, сама никуда не уходи! Жди меня. Ну, какой трамвай? Я скоро буду!
Андрей резко поднялся, закинул остатки курицы в мусорное ведро и через минуту уже хлопнул входной дверью.
А на меня вдруг такая обида накатила! К кому это он на всех парах полетел?! «Жди меня, я скоро буду…» Тьфу! Ладно, выясню позже. Тут я вспомнила про сумку Андрея, которую он в прихожей оставил. Самое время ей заняться. И я с наслаждением бросилась потрошить «запретный плод».
Ничего себе, сколько макулатуры! Планы, отчеты, чертежи. Нашлись и те самые «Графские развалины», что были на плакате: и в цвете, и черно-белые, и с какими-то пояснениями. А под некоторыми еще и подпись Андрея стоит как «ответственного за проект». Ух, какая меня сразу злость проняла! «Значит, хочешь наш с бабушкой дом разрушить? Сначала о своем позаботься!» И дальше все пошло как по маслу…
Через два часа на входной двери щелкнул замок – хозяин вернулся. Я окинула удовлетворенным взглядом сотворенное мной безобразие и в предвкушении залезла на шкаф.
Первым в прихожей с кучей пакетов наперевес появился Андрей. А сразу за ним, к моей полной неожиданности, зашла невысокая, худощавая старушка: на носу – очки, в руках – маленькая сумочка, на лице – смесь утомленности и ехидства. Она так сильно напоминала старую графиню, что я чуть было не упала со шкафа!
– Та-а-ак… – протянула незнакомка подозрительно довольным голосом. – Так я и думала! Бардак!
Андрей споткнулся и вытаращил глаза. Похоже, мне удалось его впечатлить.
– Но… как?! Глюк какой-то… Я же когда уходил… Может, воры?!
– Ты свою лень на всяких воров не списывай! – не дала договорить старушка. – Господи, а пыли-то сколько, паутины! Ты что, завел себе ручных пауков?
– Да нет же! Бабуль, я правда…
– Не бабулькай! Я еще женщина молодая. Вон, в больнице такого многообещающего кавалера встретила: всего семьдесят шесть и инсульт только один был. Возьму и перееду к нему, раз у меня такой непутевый внук.
– Ну, ба-а, ты как обычно, – закатил глаза парень.
Почему-то я никогда не думала, что Андрей тоже может жить с бабушкой. Попыталась разобраться в навалившихся чувствах и эмоциях, но так и не смогла. А через минуту я уже забыла обо всем на свете – такой в квартире цирк начался. Под строгим надзором бабушки Андрей как заведенный бегал по комнатам и наводил порядок. Иногда старушка не выдерживала, вскрикивала: «Ну что ж ты делаешь!» Потом выхватывала у внука пылесос или тряпку. Запала хватало на пару секунд – бабушка падала в кресло, прижимала одну руку ко лбу, другую к груди и начинала так убедительно стонать, что даже я готова была кинуться на помощь. Чтобы создать в доме образцово-показательный кавардак, мне потребовалось два часа. Удивительно, но Андрей с уборкой справился за полтора. Вот что значит верная мотивация.
– Андрейка, я все поняла, ты смерти моей хочешь, – слабым голосом произнесла старушка, когда в квартире вновь воцарились чистота и порядок. Один глаз она прикрыла, зато другим бдительно следила за внуком.
– Бабуль, ну чего ты опять, – приземлился в соседнее кресло Андрей.
– Ты мне скажи, сколько я еще должна ездить по больницам и санаториям, чтобы ты, наконец, женщину в дом привел? Кто о тебе позаботится, когда меня не станет?
