— Рейв? — спросила, на миг перестав жевать и всматриваясь в мужчину внимательнее.
Какое интересное совпадение. Я ведь приняла его за короля мертвых, которого звали точно та кже. Но ведь он не может быть тем самым… Правда?
Встряхнула головой, схватив еще один кусок мяса. Какие только глупости не лезут в голову, когда мозгу не хватает пищи. Король мертвых умер так давно, что уже и не верится в его существование. Ну правда, как мог один человек поднять целую армию нежити? Сейчас даже самые сильные некроманты не могут воскресить одного мертвеца.
Конечно, некроманты у нас не очень-то в моде. Совсем не в моде, надо заметить. Да и все заклинания призыва уничтожены еще полтысячелетия назад. Но ведь мог же кто-то восстановить утерянные знания? Но нет, не получилось. Значит, либо не так-то это просто, либо и вовсе невозможно.
— Так кто ты такой и откуда взялся? — продолжала я беседу.
Все-таки, может, не такой уж этот Рейв и хам? Девушку накормил, руки не распускает.
Под ложечкой тоскливо засосало. Как будто мне даже хотелось, чтоб распускал. Ну, не дура ли? Пьянею от пары кусков жирного мяса. Говорят, что женщины любят ушами, а мужчины — желудком. Может, я мужчина?
— Я — некромант, как и ты, — спокойно ответил он.
— О, правда? — удивилась я, отчего-то не задумываясь, как он определил мою специализацию. Только маги довольно высокого уровня видят цвет Анарель. У некромантов он черный. Спутать невозможно. — Значит, тебе так же не повезло, как и мне. Сочувствую.
Стоит признать, после этого известия мужчина начал нравиться мне еще больше. Мы как будто два собрата по неудаче.
— Не повезло? — приподнял бровь он, и во взгляде читалось самое настоящее непонимание. — Ты смеешься? Я счастлив быть некромантом.
Я нахмурилась. Все же он и правда не в себе. Кто же в здравом уме будет радоваться такому дару, когда с ним ни работы нормальной не найти, ни друзей? Некромантов никто не любит. Да и в быту мы почти бесполезны. Упокоить дикую нежить никто из нас давно не способен. А поставить защитные ловушки и тотемы, способные напугать незваных мертвяков, может любой лекарь или даже элементалист.
— А какое у тебя направление? — решила я немного смягчить линию разговора, надеясь, что причины радости Рейва вот-вот станут ясны.
— Направление? — не понял он.
— Ну да. Некромант-философ, менталист, психолог, проклятийник или, может, историк, как я? Философ изучает отношение к некромантам в литературе и искусстве, менталист специализируется на разных мороках, проклятийник — самая востребованная профессия. Он умеет снимать порчу, как наведенную специально, так и полученную случайно на местах гибели людей. А историк учит теорию, когда произошли те или иные события, знает корни возникновения эшгенрейского языка…
Мне показалось, что в глазах мужчины сверкнул смех. Он поднес кулак к губам и закашлялся, опустив взгляд.
— Я практик, малышка. Некромант-практик.
— Никогда о таком не слышала, — нахмурилась я. — Что значит практик?
— Это значит, что я умею все, что положено уметь некроманту. Проклятья, язык и еще очень много всего, чего ты не перечисляла.
— Да брось, — фыркнула я. — Ты, часом, не магистр-полиглот?
По спине пробежала дрожь, когда я взглянула в его темные глаза, на дне которых что-то опасно сверкнуло.
Я ведь не могла попасть в цель? Рейв ведь не магистр магии?
Еще раз оглядела мужчину с ног до головы. На вид — лет тридцать. Ну, какой из него магистр? Тем, как минимум, под полтинник.
Успокоилась и отложила жирный лопух с деревянными палочками. Мясо закончилось, и я была вполне готова простить самодовольному мужчине маленькую ложь. Ну хочется ему делать умный вид — на здоровье.
Но в следующий миг на лице Рейва мелькнула едва уловимая хитрая улыбка. Он мягко протянул ко мне руку, скользнув пальцами по тыльной стороне ладони.
Горячее прикосновение лизнуло огнем, пустив под кожу волну искр. Я задержала дыхание, ощутив, как неожиданно утягивает в свою глубину его взгляд цвета горького шоколада.
— Хочешь, докажу тебе, что не лгу, — вкрадчивым, чуть мурлыкающим голосом проговорил он. — Поверь, я умею удивлять.
Он придвинулся ближе. Теплое ласкающее дыхание коснулось кожи. Прокатилось по щеке, заставляя ощутить близость губ. Опустилось к шее, обжигая, унося в какой-то темный водоворот, где я неожиданно начала забывать, кто я и где нахожусь.
— Что ты делаешь?.. — выдохнула, закрывая глаза, чувствуя странное спокойствие рядом с ним. Словно это и не незнакомец вовсе, а человек, которого я знаю много лет. Словно он просто не может причинить мне вред.
— Ничего, что тебе бы не понравилось, малышка, — с мягким придыханием проговорил он, а я вдруг отчетливо услышала, как сорвался его голос на слове «малышка». Как перешел во что-то сдавленное, хриплое. Отчего стало еще жарче.
Мозги уже вот-вот собирались включиться, а губы — произнести что-то типа «я не такая, дай каравая», но в следующий миг случилось нечто ужасное. Нечто, заставившее воздух покинуть грудь, а горло — сжаться в страшном спазме. Зубы стиснулись, и я едва не прикусила язык.
Тело начало неконтролируемо трясти.
Темные боги, если ничего не сделать, я вот-вот задохнусь.
ГЛАВА 3
Рейв
В первый момент Рейв не понял, что случилось. Внезапно вокруг грудной клетки Ангелины вспыхнуло черное пятно, длинными липкими щупальцами опутывая легкие. Она начала задыхаться прямо у него на глазах.
Темные брови некроманта сдвинулись, острый взгляд, привыкший подмечать любые изменения обстановки, мгновенно переметнулся с лопуха, на котором прежде лежало мясо, до веток, на которых дрожала девушка, и затем по всему периметру помещения. Рейв искал причину ее тяжелого состояния.
Но причины не было. В пище отсутствовал яд. Сухой валежник не источал ни грамма проклятийной магии. А сама медвежья берлога была самой обычной берлогой.
Все это могло означать лишь одно: Ангелина больна. И проблема заключалась в том, что Рейв не был лекарем. Он был некромантом. Так что если малышка прямо сейчас склеит ласты, то максимум, чем он сможет помочь, — сделать из нее после смерти в меру симпатичную умненькую нежить. Скажем, стрыгу. Или даже лича. Хотя магии на это сейчас вряд ли хватит сил.
Девушку начало трясти. Глаза закатились, а изо рта пошла пена.
— Дело дрянь, малышка, — мрачно бросил мужчина и решил предпринять едва ли не единственную отчаянную попытку помочь ей.
Положил ладони на черное пятно в центре груди девушки и приказал тьме подчиниться. Впитывал ее кожей, старался почувствовать источник проклятья, если все дело было в нем. Заставлял неизвестную порчу сменить цель и перекинуться на него.
