Маленькие заплывшие глаза женщины зло сверкнули.
— А кто это у нас здесь? — проговорила она сухим сиплым голосом.
Внутри зомби раздался тревожный звонок. Громкий, предупреждающий.
Инстинкты мертвеца были гораздо мощнее человеческих. Но и они сработали слишком поздно.
Ливия развернула коляску и выставила перед собой скрюченную кисть, напоминающую куриную лапу. В тот же миг Тьма всколыхнулась, смертоносной лавиной направившись в сторону нежити.
Зомзом дернулся, испытав приступ ужаса, но не смог пошевелиться. Ни одна конечность не работала. Он словно превратился в марионетку. Куклу, у которой живы лишь глаза.
А затем женщина покатилась к нему. Заскрипели колеса. В тишине коридора тяжелое, натужное дыхание черной некромантки почти резало чувствительный слух зомби.
Под страхом смерти в мозгу мертвеца пал запрет хозяина: Зомзом больше не боялся убивать живых. Он чувствовал, как его собственная воля становится сильнее. Чувствовал, что вот теперь-то он легко и без проблем мог вонзить клыки в чью-нибудь тонкую шею. Разодрать когтями грудную клетку, добираясь до мягкого сердца. Он смотрел на Ливию, и даже ее болезнь не затуманивала голод.
Но он не мог двигаться.
— Что, не ожидал увидеть меня здесь? — прокаркала женщина, глядя на мертвого слугу снизу вверх. — Никто не ожидал. Немощная, смертельно проклятая герцогиня. Бесполезная и беспомощная.
И через мгновение кашлянула громко и звонко:
— Как бы ни так!
Но в тот же миг закрыла себе рот опухшей рукой и заозиралась по сторонам.
— А ты что здесь делаешь, маленький зомби? — продолжала она, склонив голову. — Вынюхиваешь что-то? И как прошла твоя ночь? Достаточно познавательно?
Она опустила руку в маленькую коробочку из серебра, достала оттуда жирного шевелящегося червяка и положила себе в рот.
Снова раздалось чавканье. Ведьма открывала пасть, и Зомзом видел черный язык, покрытый слизью.
— Да, ты сегодня достаточно узнал. Видел прикованную к постели герцогиню, которая вовсе не прикована, — продолжала она, посмеиваясь. — А знаешь, что узнала сегодня я? Ох, это было интересно. Оказывается, твой хозяин не так уж и бессмертен, да, мой мертвый друг? Он тебе рассказывал?
В этот момент она подняла руку и резко вонзила пальцы в мертвую грудь зомби.
Зомзом заурчал, но так и не смог ничего сказать. Он почувствовал, как незнакомая, давно забытая боль пронзает тело. Как Тьма, что создала его, начинает его же и разрушать.
Ему было страшно. Ужасно страшно умирать во второй раз. В этот момент в голове вспыхнули острые воспоминания. Ранящие, разъедающие. Как где-то в другой жизни на него прыгнул медведь. Как огромная лапа с когтями ударила его по груди. И все. Пустота.
— Мне никак не поквитаться с твоим хозяином, — прохрипела женщина, гадко улыбаясь. — Пока. Но на тебе я ведь могу отыграться, правда?
Зомзом почувствовал, как хрустят кости в его теле, ломаясь. Одна за другой. Пока он не упал на холодный пол грудой мяса.
Но это не доставляло боли, как того хотела злая некромантка. Тьма уже ушла из него и вот-вот должна была уйти и жизнь. В эту секунду Зомзом вспомнил, как его звали.
Зомберт. Вот почему где-то глубоко внутри ему нравилось имя, данное хозяином. Рейв Эридан всегда чувствовал больше, чем другие. Знал то, чего не знали обычные люди.
Последняя мысль, проскользнувшая в голове, оставила щемящий след. Мертвецу было немного жаль, что он больше не увидит хозяина и его Ангелину. Но он вдруг почувствовал то, чего ему, оказывается, так не хватало.
— Хоть кто-то ответит за мои страдания, — прорычала Ливия, пропуская последний импульс, высасывающий магию, через тело мертвеца.
Зомзом закрыл глаза. Он бы улыбнулся, если бы помнил, как. Но это уже не имело никакого значения, как и слова Ливии.
То, чего он подсознательно ждал все последние недели, случилось. Зомберт, наконец, был свободен.
ГЛАВА 23
Ангелина
Сегодня ночью он был не такой, как всегда. Молчаливый, горячий.
Мой Рейв.
Вчера я сняла кольцо, но он все-таки пришел. Загадочный, словно сбитый с толку какими-то одному ему известными мыслями. Но он был со мной.
И меня до сих пор бросает в жар, стоит вспомнить об этом.
Я так до конца и не поняла, кто был рядом со мной: «ночной» Рейв или «дневной». Или они оба. Но, похоже, мне это было не слишком-то интересно.
Однако я хотела бы знать кое-что другое. Хотела бы понять, что его терзает. Но увы. Утром, стоило поднять голову от подушки, стало ясно — он уже ушел. Простыня до сих пор пахла им. Хотелось укутаться в этот тонкий, еле уловимый аромат и не вставать с постели никогда-никогда.
Но мне слишком многое нужно было сделать. Совсем скоро должны начаться переговоры с королевским Советом. Я понятия не имела, что мне там делать. Но была уверена в одном: мне просто необходимо там быть.
Совсем недавно, ночью, Рейв сказал, что никогда не оттолкнет меня. Что бы ни произошло, если я буду настойчива, он не сможет отказать.
И он не отказал. Когда я попросила взять меня с собой на поле перед замком, то была почти уверена, что в ответ получу отказ. Это же чистой воды сумасшествие. Там, на зеленом холме, выстроится вся армия Альденора. И нет никакой гарантии, что Совет не решится на подлость. Не захочет убить Рейва и всех, кто будет рядом с ним, не дожидаясь конца переговоров. Это разом закончит всю эту жестокую не начавшуюся войну.
Но Рейв позволил мне быть с ним.
Мысль о том, что некромант и вправду никогда не оттолкнет меня, настолько сильно грела сердце, что мне казалось, внутри у меня уже все горит. Нетерпением, радостью, восторгом.
Любовью.
Я старалась не думать о том, что он ничего не ответил мне, когда я призналась ему в своих чувствах. Пускай. Может быть, он еще не готов это сказать. Зачем торопить? Ведь я сказала это не ради того, чтобы надавить на него. Я сказала, потому что хотела.
Потому что это было правдой.
Ближе к середине дня я почувствовала, что происходит что-то необычное. За окном на площади выстраивались десятки мертвецов. Их защищали стены Файрел, но я знала, что такое же, если не большее количество нежити находится за стенами.
Вокруг сновали живые воины. Кто-то отдавал приказы. Стрелки занимали позиции около бойниц. Наверх поднимались тяжелые бочки.
Бьельндевир, расправив крылья, кружил над замком.
В этот момент в мою дверь постучал какой-то слуга и с поклоном доложил:
— Госпожа Вальбур, его темное величество просит вас пройти во двор. Вы будете сопровождать его во время переговоров.
