— И что, Лори,— нарушила она затянувшееся молчание,— у него есть какой-то план действий?
— Ага! — радостно кивнул мальчишка.— Гинмар сказал, что если ты согласишься, то завтра ночью он встретит тебя в хранилище манускриптов. Туда он сможет прийти.
«Он с ума сошел»,— подумала девушка. Второй раз это не сработает. Ей ни за что не удастся повторить тот сумасшедший трюк с веревкой... Тогда в общей суете было не до нее, а сейчас, когда над Риатеосом нависла угроза, дворец наверняка усиленно охраняется. Впрочем, почему непременно с веревкой?.. Наверняка можно найти другой путь.
— Лори! А ты сам-то как туда попадаешь?
— Я не могу тебе рассказать, это секрет.
— Ну и не говори, мне-то что. Меньше хлопот. Ты думаешь, мне больше всех надо? Пусть твой Гинмар ждет меня сколько душе угодно, а я туда не пойду!
Уголки рта Лори уныло опустились.
— Со-оня,— робко протянул он,— а если я покажу тебе путь?
В глазах девушки блеснули озорные искорки. «Так-то лучше»,— удовлетворенно подумала она.
* * *
На этот раз пришлось идти по какому-то темному узкому тоннелю, вроде подземного хода, и Соня чувствовала себя не очень уверенно.
— Не бойся,— подбадривал ее Лори, голос мальчика гулким эхом отзывался под сводами.— Я здесь ходил не один раз. Это старый ход, который Гинмар сам когда-то обнаружил. Его отец не знает, что он им пользуется.
— А куда он ведет?
— В зверинец. Мы там и встречаемся, или же я оставляю ему условный знак. Это любимое место Гинмара в Риатеосе.
— Значит, правда, что он не боится хищников?
— Правда. Он запросто заходит в любую клетку, я сам видел. Гинмар играет с пантерами и тиграми, будто это всего лишь кошки, а мне на них и смотреть-то страшно. Та-акие зубы! И глаза.,. Они прямо ждут, как бы кого-нибудь живьем сожрать!
— А как же мы?.. Я...
— Ерунда. Они же за решеткой,, небось не вылезут. Я проведу тебя в зверинец, а дальше сама справишься. Тебе не о чем беспокоиться, если ты знаешь дворец.
— Не настолько хорошо, как хотелось бы,— призналась Соня.— В том крыле я не предполагала когда-либо побывать.
— А, ерунда,— повторил Лори. Его уверенность в Сониных способностях продолжала оставаться абсолютной.— Ты справишься!
— Придется,— вздохнула девушка. Она не привыкла бросать начатое дело.
Совсем скоро Соня почувствовала, что они преодолевают крутой подъем. Некоторое время спустя Лори осторожно отодвинул массивную крышку, забросанную толстым слоем опилок, и подтолкнул девушку вперед:
— Давай, Соня! Удачи тебе.
Выбравшись на поверхность, Соня огляделась.
Лучше бы она этого не делала. Звери, настроенные, как ей показалось, весьма недружелюбно, уставились на нее; резкий запах ударил в ноздри, а вой и рев, несущиеся со всех сторон, были настолько сильны, что она с трудом заставляла себя не прижимать к ушам руки. «Они же в самом деле в клетках,— успокоила себя девушка.— Глупо так трястись... Интересно, зачем Ита-ну столько зверей? Их же здесь сотни!..» Осторожно, но быстро ступая, чувствуя, как по спине ползут противные липкие струйки пота, и вспоминая на ходу, как поскорее добраться отсюда до нужного места, Соня прошла мимо клеток, храбро улыбаясь — хотя со стороны эта улыбка наверняка больше походила на судорожную гримасу.
— Соня?
Девушка чуть не подпрыгнула на месте от неожиданности и недоуменно повернула голову, стараясь понять, кто ее окликнул. На мгновение у нее мелькнула безумная мысль, что ее позвал кто-то из хищников. Однако из темноты навстречу ей шагнул Гинмар.
— Пришла все-таки. Я надеялся на тебя...
— Лори сказал, ты будешь ждать в хранилище...
— Знаю. Я так и просил передать. Мне нужно было убедиться, что ты рискнешь пробраться туда. До последней секунды плохо верилось, что один раз ты уже умудрилась там побывать.— Гинмар усмехнулся.— Поразительно! Неужели тебе никто не помогал тогда? Ладно, не переживай так. Уж не думаешь ли ты, что я способен тебя выдать? Боги, да в моих глазах все золото и все бриллианты мира не стоят трех жизней, которые ты спасла из огня.— Он восхищенно и благодарно смотрел на Соню.
— Вообще-то я не ради тебя старалась...
— Какая разница...
— А чего тебе еще от меня надо?
— Всего-навсего помочь выбраться отсюда.— Гинмар развел руками.— Мой отец наложил ка-кое-то заклятие, которое не позволяет мне покинуть дворец, а я считаю, если мы не прекратим молчать и не выйдем открыто к людям, будет еще хуже. Ведь нас обвиняют несправедливо. Маги Ианты хранят ее, а не губят!
— Он боится, что тебя убьют,— покачала головой Соня.
— Глупости. Только не меня! Я никому сознательно не делал зла, это каждой собаке известно. Я люблю Ианту...— Гинмар говорил так убежденно, что Соня поверила, тем более что слова молодого человека совпадали с ее собственными размышлениями и выводами.
— И что ты хочешь?
— Выведи меня тем же путем, каким пришла сюда. Представляешь, я сам не могу найти дорогу. Вдвоем у нас получится. А как только я окажусь за стенами Риатеоса, чары Магистра не будут иметь надо мной силы.
На миг Соню охватило ощущение, что она поступает неправильно, душу царапнуло неосознанное беспокойство, но она отбросила сомнения и протянула руку...
* * *
Замысел Гинмара увенчался успехом. Но пробираться по ночной Ианте тоже оказалось не самым простым делом. Заметив стражников, Соня и Гинмар тут же прижимались к стенам домов, ныряли в подворотни, не желая отвечать на ненужные и оп1асные вопросы. Возле городской тюрьмы в столь неурочное время, как ни странно, вовсю кипела работа: при свете факелов какие-то люди поспешно сколачивали внушительных размеров деревянный помост. Соня и ее спутник переглянулись. Очевидно, здесь не позже чем на рассвете должна состояться казнь. Но кто преступник, которого в скором времени ждет неминуемая и жестокая смерть? Гинмар остановился. Он вырос среди людей, ходивших буквально по лезвию ножа, и многие из тех, кого он считал друзьями, заканчивали свои дни в тюрьме, если властям, конечно, удавалось их поймать. Да и Соня отнюдь не была законопослушной обывательницей. И как сердцу вора не дрогнуть при виде готовящейся казни, если на месте осужденного вполне может, рано или поздно, оказаться он сам? Девушка без слов поняла чувства Гинмара и, повинуясь внезапному порыву, шагнула вперед.
— Для кого трудитесь так усердно? — спросила она у одного из плотников, который в этот момент отошел чуть в сторону от остальных и, ругаясь сквозь зубы, перевязывал грязным обрывком ткани палец, неосторожно задетый собственным топором. Мужчина с подозрением покосился на Соню: белки его глаз казались розоватыми в свете пламени костра.
— Известно для кого. Трех ведьм накануне отловили. Одну я даже сам знал: рядом жила, стерва. Стало бы мне раньше известно, чем она занимается, своими руками бы...— Он зло сплюнул.— Да их разве разберешь... По виду-то люди как люди, а у самих одно на уме: как бы других извести. И нечего здесь шляться! — рявкнул он, теряя терпение,— Ходят тут, вынюхивают...
