— Не смей прикасаться! Это священный знак Великой Матери, а не «побрякушка»!
— Что-о? — У Сони от любопытства вытянулось лицо.— Впервые слышу.
— Считай, что ты и сейчас ничего не слышала,— отрезал Эйдан, заинтриговав ее еще больше.
Вообще-то, когда ей хотелось выяснить что-то важное, в этом Соня не знала себе равных. Неужели у братца завелись серьезные секреты, в которые он, видите ли, не хочет ее посвящать? Да и касается ли это только одного Эйдана? Она уже успела обратить внимание на то, что отец стал гораздо серьезнее относиться к младшему сыну. Готовит себе достойного преемника, надо полагать. Но почему тогда выбор пал не на Хункара?
— Что-то ты много строишь из себя,— презрительно фыркнула Соня,— темнишь, скрываешь. Да я в жизни не поверю, будто бы ты...
— Что — я? — воинственно вскинулся Эйдан.
— Ни-че-го,— пропела Соня, прищурившись и с удовольствием ощущая себя отъявленной стервой.— Я так думаю, пока меня не было дома, отец, конечно, попытался найти мне замену хоть в твоем лице, вот ты и вообразил о себе невесть что. Хотя каждая собака знает, если уж говорить о качествах настоящего бойца, что я более метко стреляю, чем вы с Хункаром вместе взятые, и бегаю быстрее, и в умении метать ножи я давно превзошла вас.— О своих похождениях с шайкой Удода она, разумеется, благоразумно промолчала, как и о том, что уже имеет опыт сражения и убила нескольких человек. Ясное дело, Эйдану подобное и не снилось, где ему!
— Однако все это,— резюмировал. брат,— не делает тебя ничем большим, нежели глупенькой самодовольной девчонкой. Я — другое дело— Он всерьез разозлился и даже побледнел от гнева.— Соня, придет день, и я встану во главе гирканских армий. Да, я поведу их войной на Запад. И стану величайшим полководцем всех времен!
— Ты?!
— Да, именно я — Предсказанный.— Он сжал в ладони свой амулет.— Так сказал оракул Дже-гаддан, слепой провидец, когда я появился на свет. Соня, это великая тайна нашей семьи, о которой никто не должен знать,— опомнившись, с тревогой предупредил он,— понимаешь? Когда мне сравняется восемнадцать зим, я пройду Посвящение Рыси и смогу исполнить свое предназначение. Осталось еще три зимы, и это свершится.
— Отец знает? — Соня тут же удивилась глупости собственного вопроса.
— Конечно, и мать тоже, но они до последнего времени скрывали это даже от меня самого. Чем меньше людей знают нашу тайну, тем безопаснее, ведь за мной идет настоящая охота. В общем-то, отец потому и счел необходимым все-таки предупредить меня, чтобы я был осторожным.
— Тебя хотят убить? — И без того огромные глаза Сони расширились еще больше.— Но кто?
— Этого мы не знаем наверняка. Отец надеется, что раз уж удавалось хранить тайну пятнадцать зим, то еще три мы как-нибудь продержимся, а потом будет уже слишком поздно пытаться расправиться со мной!
— Эйдан...— Соня не находила слов.— Но в таком случае я... я должна быть рядом с тобой! Если они выйдут на твой след, мы будем вместе сражаться. Клянусь, я в силах тебя защитить!
— Благодарю,— усмехнулся он,— но, полагаю, я справлюсь и сам. Ты, главное, держи язык за зубами, это будет мне лучшей защитой и помощью.
Соня поняла из его объяснений далеко не все. Ей требовалось время, чтобы привыкнуть к мысли о том, что ее брат — вовсе не обычный юноша, каким она привыкла его считать. Предсказанный, будущий великий Вождь Гиркании, Сын Матери Рыси — это надо же! Легенду о чудесном Спасителе, Божественном Полководце она слышала не раз, ибо в Гиркании прихода его ожидали уже не одно столетие. И все же Эйдан... ее брат... Неужели это правда?! Гордость переполнила ее сердце.
И все же он не имел права, не должен был так презрительно отказываться от предложенной ею помощи, демонстрируя свое превосходство... Соня чувствовала себя глубоко уязвленной этим пренебрежением и всю ночь не могла сомкнуть глаз, размышляя то об Эйдане, то об оставленном ею возлюбленном. Наверное, Кииту, вредная старуха, сделает все, чтобы Сулар не дождался ее возвращения и покинул Хауран как можно скорее.
Ну зачем старая ведьма сунула нос в их отношения, ей что, больше всех надо? И ведь все было так хорошо! Соня даже застонала, вспоминая страстные ласки и поцелуи Сулара. Вот это мужчина! Ну и пусть он много старше ее... Ни один юнец не идет с ним ни в какое сравнение. И уж он-то вовсе не считает ее маленькой глупой девчонкой, для него она — прекрасная желанная женщина... Он ясно показал это во время их последней встречи! Сулар никогда не смотрел на нее свысока...
Соня вцепилась зубами в уголок подушки, стараясь сдержать всхлипывания. Правда, Кииту сказала, что он женат и у него пятеро детей. Ну и что? Понятно, такой мужчина не мог не найти себе спутницу жизни. Но ведь она, Соня, довольствовалась бы и тем, чтобы вместе с ним сопровождать его караваны, а потом... Потом... он не устоял бы и бросил ради нее жену. Разве так не бывает? Сколько угодно. Это ведь она, Соня, согревала бы его холодными ночами в пустыне, сражалась бы вместе с ним, всегда была бы рядом. А та, другая... Да с Соней Сулар в два счета забыл бы о ней!
Девушка была уверена, что промучается так до рассвета, однако здоровый молодой организм взял свое, и она сама не заметила, как уснула.
На следующий день, стремясь как-то развеять гложущую сердце тоску и тревогу, она отправилась гулять в одиночестве. Никакой определенной цели у нее не было, хотелось просто скоротать время. Вернувшись домой только под вечер, Соня обнаружила всю семью в крайней тревоге.
— Где ты была? — воскликнула мать, порывисто прижимая ее к себе.
— Да нигде, просто гуляла,— в недоумении проговорила Соня.— А что такого?
Келемет переглянулся с женой.
— Ни шагу за порог без разрешения,— резко бросил он.— Поняла? В округе неспокойно. Говорил я тебе, Сиэри, не стоило ей пока приезжать!..
— В чем дело? — чуть позже поинтересовалась Соня у Эйдана.— Все словно обезумели...
— Просто возле дома крутился какой-то незнакомец,— пояснил брат,— вот они и переживают. Боятся из-за меня. Отец велел усилить охрану, никто не должен покидать дом без его разрешения и не объяснив, куда и зачем идет и когда намерен вернуться. Это всех касается, тебя тоже. Соня, ты меня слышишь?
У нее и вправду был такой странный вид, словно слова Эйдана в одно ухо влетали, а из другого вылетали, не касаясь сознания. Тем не менее Соня поспешно кивнула:
— Да, конечно, слышу.
— Будь осторожна,— еще раз предупредил он.
Ну как же. Станет она сидеть поджав хвост, когда ее брату грозит опасность. Да ничего подобного! Если некий тип в самом деле охотится за Эйданом, именно она, Соня, сумеет выследить его и убить. Вот тогда пусть кто-нибудь только посмеет сказать, что она всего лишь малолетняя дурочка, которая ни на что не годится!
Дождавшись, пока стемнеет, Соня выскользнула из постели, бесшумно открыла окно своей комнаты и спрыгнула на землю, мягко и неслышно, точно кошка. Ничего и никого. Ни звука, кроме обычного пения тысяч цикад. Она добежала до невысокой изгороди и, легко перебравшись через нее, очутилась на дороге.
