– Если только пещера над ним не является главным резонатором.
Вербов озадаченно помигал фонарём.
– Не лишено смысла. Хотя с другой стороны, мы видим только часть какого-то гигантского устройства, ища для объяснения его работы устоявшиеся стереотипы. Резонатор квакера – наше предположение. Вполне вероятна иная версия истины. Нам сейчас сильно помогла бы консультация с экспертами «Десны». Единственное, в чём можно не сомневаться, что мы случайно влезли в технический узел базы старогеев, кем бы они ни были. И у меня тлеет надежда, что через него мы, как привидения, доберемся до центра управления базы.
– Как через систему вентиляции?
– Что ты имеешь в виду?
– В забугорных боевиках герои пробираются в святая святых суперохраняемых зданий и центров именно через вентиляционные короба и системы коммуникаций.
Вербов издал смешок.
– В точку. Возможно, это наш единственный шанс. Только мы совершенно не представляем, куда надо двигаться. Герои боевиков знали схемы и планы зданий, у нас же нет ничего, кроме веры, надежды и удачи.
– Это неплохое подспорье, командир, оно всегда нам помогало. Вспомни Сирию, Ирак, Люксембург. Мы выжили. И здесь найдём выход.
– Не сомневаюсь.
Вербов глянул на циферблат коммуникатора, высветивший цифры времени.
– Мы здесь уже больше часа.
– Запас воздуха в ранцах костюмов рассчитан на пять часов.
– Не соблазняй командира на подсудные действия, майор, надо вернуться и выяснить, справился ли «Краб» с «осьминогами». Доложим Брайдеру, поговорим с Герасимовым и Шпачковым, после чего и устроим экскурсию по этому техническому узлу.
– Как прикажете, товарищ полковник.
– За мной.
Путь назад занял около двадцати минут.
Вербов выглянул из «червоточины» конуса наружу, «осьминогов» не обнаружил, вызвал Лобанова. Сердце заработало в ритме тревоги, после того как капитан батиплава не ответил на вызовы.
– Что там? – спросила Инга нетерпеливо.
– Их здесь нет, – глухо ответил он.
Глава 24
Без оружия
Пинчук насчитал тринадцать «осьминогов», к ним прибавилось несколько двурылых «акул», и Лобанов решил не связываться с этой серьёзной агрессивной компанией, тем более что Вербов с Богушанской успели скрыться внутри конуса.
– Отступаем!
– Но мы не можем бросить командира! – возмутился Шторкин.
– Успокойся, парень! – окрысился Максим. – Мы их не бросаем. Но если начнём драку, погибнем все!
«Краб» развернулся, как танцор, на одном месте и рванулся через весь зал к арке тоннеля, соединявшего полости «музея».
Два «осьминога» и одна «акула» пустились в погоню, настигли батиплав у арки, Лобанов приготовился развернуть аппарат, чтобы отмахнуться от преследователей «шпагой» лазера, но «осьминоги» остановились перед аркой, и «Краб» успел вонзиться в неё как камень, выпущенный из пращи. «Акула» стремительно обогнала батиплав, двигаясь намного свободней, чем изделие человеческих рук, порыскала впереди, как бы обнюхивая второй зал «музея», хлестнула по кабине хвостом, словно отвешивая пощёчину, и умчалась обратно.
Лобанов перестал форсировать водомёт, расслабился, вытер потные руки о комбинезон, оглянулся.
– Как дела, орлы?
– Надо было установить в носу и на корме пару гранатомётов, – пробурчал Пинчук, – тогда мы с ними были бы на равных.
Шторкин промолчал, всматриваясь в экран, принимавший сигнал от кормовой видеокамеры.
– Разворачиваемся? – спросил Комов.
– Посоветуемся сначала.
«Краб» продолжил движение, направляясь к «стойбищу» подводных лодок.
«Десна» была на месте. Ничто не говорило о том, живы там члены экипажа и экспертной группы или нет, смогли они оживить генераторы или не смогли. Но на зов Лобанова ответили, как только он подвесил батиплав в десятке метров от рубки:
– Парни, слышите меня?
– Слышим и видим, – отозвался капитан Брайдер. – Удалось перезагрузить комп. Пытаемся запустить реактор. Придётся заменить регулирующий пакет. Что у вас?
Лобанов коротко рассказал о событиях, пережитых экипажем «Краба» в соседнем зале, о встрече с американским батиплавом и об атаке «осьминогов».
– Странно, что они вас не тронули, – сказал Брайдер с сомнением в голосе. – Отогнали, и всё. Обычно охрана базы действует гораздо агрессивнее.
– Это наша охрана так действует, человеческая, а старогеи не люди. Может быть, им вообще недоступны эмоции. Отработали программу, прогнали непрошеных гостей и вернулись в казармы.
– Какие казармы?
– Это я образно.
– Всё равно поведение этих подводных бандитов необычно, «Мистик» ведь они изрядно потрепали?
– Потому что американцы наверняка снабдили своих подводников каким-нибудь оружием, а у нас только лазер и прожектора. Может, охрана чует, у кого есть оружие, у кого нет, и старается его нейтрализовать. Не зря молчат наша «Камчатка» и американский «Канзас», а мы живы.
– Считаешь, экипажи погибли?
– Хотелось бы верить, что нет, – признался Лобанов. – Но веселее от этого не становится. Что посоветуете? Вербов и его майорша остались в том зале, в конусе.
– Побеседуйте пока с Трофимом Акимовичем, я подумаю.
Заговорил Герасимов:
– Максим Ильич, ещё раз расскажите, что у вас происходит, поподробнее, пожалуйста.
Пришлось повторить всё то, что Лобанов говорил Брайдеру.
– Вполне возможно, вы действительно нашли некий важный объект, – выслушав, сказал начальник экспертной группы. – Хотя, может быть, и не центр. Всё будет зависеть от того, что увидят наши десантники.
– Мы возвращаемся за ними.
– Минуту, капитан. – Голос принадлежал Брайдеру. – Предлагаю больше не рисковать. Мы можем забрать «Краб» на борт подлодки.
– А как же командир?! – встрепенулся Шторкин, обескураженно посмотрев на Лобанова.
– Минут через десять, – добавил Брайдер, – мы запустим реактор и сможем самостоятельно перейти в зал с этим вашим конусом. Лодке «осьминоги» не страшны.
– Нет, капитан, – отрубил Лобанов. – Нам всё равно потом придётся снова выходить на «Крабе», он намного меньше и маневренней. Сделаем так: мы возвращаемся обратно, а вы подойдёте к нам, когда лодка сможет двигаться. Проход между залами достаточен, чтобы «Десна» прошла, хотя идти надо сверхосторожно.
– Справимся. Но подождите пару минут, к вам присоединится ещё один человек.
– Кто? – удивился Лобанов. – И как?
– Эксперт Шпачков. На борту «Десны» есть глубоководный костюм, полковник Вербов оставил один экземпляр.
