Крид оглянулся, не сумев спрятать изумление в глазах.
– Торпедами? Я не подумал…
Макьюэн самодовольно усмехнулся.
– Вы не военный человек, капитан. Следуйте моим приказам, и всё будет хорошо.
«Мистик» всплыл, пошатываясь из стороны в сторону. Одна из его цистерн была прилично помята, что сказывалось и на равновесии аппарата. Обошли светящийся конус, вглядываясь в рисунок звёздочек, складывающихся в красивую ажурную спираль.
– Подойди ближе, – сказал Макьюэн.
Крид повернул к конусу, в этот момент на батиплав сверху свалилась целая орава «осьминогов»!
Удар был настолько сильным, что возившихся под панелью управления членов экипажа и самого Крида подбросило вверх на пару ярдов! Раздались крики из десантного отсека.
Крид с трудом дотянулся до сиденья, однако новый удар снова подбросил его в воздух.
Экраны, показывающие жилистые щупальца с ромбовидными присосками, облепившие кабину, погасли. Последнее, что увидел Крид в глубине своего экрана, был круглый белый глаз, лишённый зрачка, глянувший, казалось, прямо на него.
Впечатление было такое, будто «осьминоги» принялись играть батиплавом в баскетбол, потому что вакханалия ударов и бросков длилась долго, больше часа, по ощущениям Крида. Хотя когда он пришёл в себя, оказалось, что прошло от силы три минуты.
От последнего удара-толчка аппарат завертелся юлой, и его обитатели, обстучавшие собой все стенки и стойки, потеряли сознание. Крид лишь помнил, что «Мистик» куда-то волокли и снаружи доносился скрежет ломающихся конструкций. Но корпус батиплава выдержал «баскетбол», спасая жизнь подводников.
Второй раз приходить в себя было труднее.
Болели ушибленные плечи, руки, колени и голова. Сердце колотилось, как после бега на длинную дистанцию. Во рту пересохло, как в пустыне. Хотелось свежего воздуха и холодной воды.
Крид наконец разлепил глаза.
«Мистик», очевидно, лежал на боку, так как его пол торчал чуть ли не под углом в девяносто градусов. Сам капитан был втиснут между сиденьями экипажа и видел только тусклый красный светлячок аварийного освещения над панелью управления.
– Боб!
Тишина в ответ.
– Бен!
Послышался шорох, скрип, стон, в проходе между сиденьями зашевелилась тень.
– Здесь я…
– Живой?
– Не знаю…
– Ищи Боба. – Крид с трудом сел, кое-как умостился на подлокотнике капитанского сиденья, дотянулся до микрофона переговорного устройства. – Макьюэн, как вы там?
– Шит! – ответил командир группы грубо. – Что происходит?! Мы врезались в бетонную стену?!
– Нас атаковали «осьминоги». – Не слушая Макьюэна, Крид выключил связь, начал оживлять панель управления.
Через несколько минут экипаж привёл себя в более или менее рабочее состояние с помощью нашатыря и подручных средств из аптечек скорой помощи, принялся восстанавливать технику, радуясь, что кабина не разгерметизирована и аварийная система функционирует.
Ещё через несколько минут с грехом пополам заработала вентиляция, включился один из экранов.
– ИУС не работает, – хрипло сказал Дуглас. – Насосы не включаются. Гидролокатор повреждён. Рули тоже гавкнулись…
Но его никто не слушал.
Так как «Мистик» и в самом деле лежал на боку, а три его видеокамеры были разбиты, изображение передавала только носовая камера, экран которой превратился в голубовато-зелёное окошко: помещение, в котором оказался батиплав, было освещено какой-то замысловатой «свечой» в форме зонтика, накрывшего огромное прозрачно-жемчужное яйцо.
– Ну и где это мы? – осведомился Хейг, разукрашенный ссадинами и синяками.
– В курятнике, – попытался пошутить не менее «татуированный» синяками Дуглас. – Судя по этому «яйцу».
– Очень смешно…
– Занимайтесь делами, – буркнул Крид, вызывая командира «котиков». – Капитан, зайдите к нам, если сможете.
Макьюэн появился через минуту, угрюмый, как преступник перед казнью. Через весь лоб у него тянулась белая лента антисептика, заклеившая царапину. На скуле багровел кровоподтёк.
Крид отодвинулся.
– Смотрите.
Макьюэн уставился на «яйцо» в глубине экрана.
– Что это?
– Какое-то сооружение неизвестного назначения. «Осьминоги» оттащили батиплав от конуса и перенесли сюда.
– Выйти туда можно?
– Там давление… кэп, а давление-то упало! Было под четыреста атмосфер, а сейчас, судя по показаниям датчиков, – всего сто сорок!
– Неужели нас перенесли со дна к поверхности?!
– Ну не совсем к поверхности.
– Так можно или нет? – с раздражением повторил вопрос Макьюэн.
– Давление в сто сорок…
– Не ваша забота, у нас хорошие гидрокостюмы.
– Ну-у… если вы хотите рискнуть… Бен, проверь шлюзовой узел.
Дуглас на четвереньках полез через сиденья, как большой паук.
Батиплав качнуло.
Бортинженер выругался, свалившись на переборку.
– Какого… – начал Хейг.
Окно экрана заслонила чья-то мешковатая тень, и на замерших в кабине людей вновь глянул круглый белый глаз, полный лютого фосфорического равнодушия…
Глава 27
Слабый хватается за пистолет
Бежать было поздно, «Краб» наверняка засекли, и Лобанов принял единственно верное решение – идти на сближение с американской субмариной и первым начать переговоры.
«Канзас» (а это был именно он) медленно двинулся в зал, сияя прожекторами, и начал тормозить. Остановился он, не доплыв до «Краба» всего метров пятьдесят.
– Связь! – скомандовал Лобанов сам себе, начиная мигать прожектором в ритме азбуки Морзе.
Батиплав заметили. Прожектор лодки ударил по аппарату весомой оплеухой, мигнул.
Лобанов начал вызывать чужую субмарину, меняя диапазон частот гидроакустической рации.
В динамиках кабины родился хрип, стоны металла, скрежет сменился человеческим голосом:
– Кто говорит?
– Капитан спасательного шлюпа «Краб» Лобанов, – ответил Максим по-английски. Добавил для пущей значимости: – Морфлот России.
– Какого дьявола вы здесь делаете?! – рявкнул динамик.
– Представьтесь, пожалуйста, – вежливо попросил Лобанов, хотя его так и подмывало ответить в том же тоне: а вы какого чёрта здесь делаете?
– Капитан первого ранга Фьюри Маликофф! – ответили ему. – Военно-морской флот Соединённых Штатов! Немедленно убирайтесь отсюда! Вы находитесь на территории, принадлежащей США!
