– Ты украла моё сердце!.. Без твоих волшебных глаз мне не прожить и дня!.. Ах! Зачем я только в тебя влюбился!..
Честно признаться, наговаривал я всё это и восклицал отвлечённо, будучи в азарте не столько от женской близости, как от предчувствия приближающегося разговора с Машкиными родителями. Очень важного разговора и весьма ответственного. И был готов среагировать на каждое движение объектов наблюдения и покинуть зал ресторана. Можно сказать, что весь подрагивал, подпрыгивал от готовности к действию.
Между прочим, девушка тоже вполне правильно реагировала на мои слова. Как казалось… Смеялась, подначивала, даже откровенно издевалась над моими фразами, апеллируя к моему другу:
– Дэвид, ну как это Цезарь Бонапартович живёт на белом свете? Мы знакомы всего два часа, а он уже признаётся мне в любви до гроба! Или он во всех девушек такой влюбчивый?
– Куда ему влюбляться? – ухохатывался мой боевой товарищ, стараясь сам укрепиться на достигнутых позициях опытного донжуана. – Он и жизни-то не видел! Всё бегом, да преодолевая непреодолимые трудности! Один раз ему только и повезло жениться на императрице, и то вовремя с ней развёлся. Правда, зарекался больше не влюбляться… Ха-ха! И всегда такой тихий, скромный… Не знаю, что на него нашло!.. Может, съел чего?
Весьма вовремя его вопрос прозвучал. Тётя Рита как раз вытерла салфеткой рот и стала привставать для похода в дамскую комнату. За ней изготовилась вставать женщина сопровождения. Или кто она там на самом деле? Ну и я поспешил, держась за живот с кислым видом:
– Кормят здесь отлично, но что-то не так… Не уходите! Дождитесь меня! И закажите кофе со сливками!
Успел я вовремя, вышел раньше, что никак в глаза не бросалось. Дальше имелось несколько вариантов, какой выбрать, зависело от обстановки в фойе. Нельзя сказать, что в эту тёплую пору народ укрывался верхней одеждой. Но плащи имелись у многих, так что гардеробщик работал. Как раз выпроваживал вполне большую компанию явных товарищей по работе. Пяток дам бальзаковского возраста и щедрой упитанности, возглавляемые двумя лысыми мужчинами чисто бухгалтерского вида. Вот я с ними и выскочил на улицу, благо что туда тоже некоторые завсегдатаи выходили покурить. Там прекрасно рассмотрел последнюю даму, в коричневом плаще, и быстренько сообразил фантомную обманку такого же формата.
Удивлённому открывающему мне дверь швейцару серьёзным тоном заявил:
– В туалет зайти забыла.
Претензий это ни у кого не вызвало, ведь только что за этой дамой дверь всё тот же швейцар закрывал. Вот та и двинулась в дамскую комнату. А там уже собрались как раз те, кто мне и требовался. И обе перед зеркалами прихорашиваются. И посторонних никого! Как по заказу!
На меня – ноль внимания. Зато я действую без колебаний. Усыпляю соглядатая и одним движением заталкиваю её в кабинку, усаживая на крышку унитаза. Тётя Рита только и успела, что рот открыть, но крикнуть не сумела бы при всём желании. Должный эрги’с парализовал мимику её лица и частично – гортани. Но слышала она великолепно каждое моё слово:
– Рита Сергеевна, слушайте меня внимательно и ни в коем случае не паникуйте. Меня сюда послали с известием от вашей дочери. С ней всё хорошо, даже более чем, и она обещала наведаться к вам в самое ближайшее время. А чтобы вы не сомневались в моей легитимности, я быстренько перескажу с десяток таких фактов, которые знает только она. Или её друзья. Кстати, они тоже с ней, и с ними тоже всё в полном порядке. Родители Бориса – там же.
Минуты три я тараторил без остановки сведения, которые со стороны казались обыкновенными сплетнями. Даже вошедшая в комнату посетительница нас не отвлекла и не помешала. Она только и сполоснула руки да вытерла их разовыми полотенцами. И ушла.
К тому моменту я приблизился к сути:
– Вижу по глазам, что мне поверили. Поэтому сразу ставлю в известность: находиться здесь небезопасно, и чуть позже Мария хочет вас забрать к себе. Только не проговоритесь об этом посторонним! Дальнейшие инструкции получите вот по этому телефону. Спрячьте его от ваших соглядатаев. Что ещё нас поразило, так это сведения, что вы добровольно сотрудничаете с вашими похитителями. Это правда?
Сергеевна отчаянно замотала головой.
– Понятно. А где сейчас родители двойняшек, знаете? – Тоже отрицание. – Не переживайте, всё будет хорошо! Мы бы вас уже забрали, немедленно, но пока не отыщем родителей Кати и Веры – не имеем права колобродить. Иначе вспугнём всю эту мафию оборотней в погонах. Всё, я на выход! Та женщина очнётся минут через пять, вряд ли что вспомнит. Утверждайте, что ей просто стало дурно.
Ещё раньше я жёстко прикрепил на обеих дам вуали Гимбуро, так что отыщу их в любой толпе. Да и мужчин, оставшихся за столиком, сия участь быть помеченными не минёт.
Покинул ресторан. Сбросил фантомную обманку. Вернулся в своём натуральном виде. И даже успел за столик раньше, чем Рита Сергеевна покинула дамскую комнату, поддерживая под локоток свою провожатую. На той просматривалась немалая бледность, неуместная растерянность и впечатление перебора дозы алкоголя.
Её напарник бросился навстречу, подхватил с другой стороны, стал расспрашивать, хмуря брови, кося глазами по сторонам и вертя в другой руке свой мобильник. С моим слухом удалось расслышать вполне сносно: стало плохо, закружилась голова, присела на минутку. Сейчас вроде лучше… Никого не было… Только Рита помогла, смочив щёки холодной водой.
Обе парочки ещё с полчаса посидели за столом, но видно было, что настроение у них испорчено окончательно. Пострадавшая односложно отвечала на вопросы своего мужчины, пожимала плечами да с подозрением принюхивалась к вину в своём бокале. Так они и стали уходить, толком не доевши и не дождавшись десерта.
Но только когда они покинули ресторан, я вздохнул свободнее, расслабился и стал соображать, что треплю в адрес улыбающейся Татьяны полную чушь:
– Ты богиня неземной красоты! Я умру, предстоящей разлукой смятённый!..
И тут как раз заиграла прекрасная мелодия песни «Почти как боги». Ну как можно было пропустить такой танец? Вот я и вырвал улыбающуюся красотку из рук Найдёнова и практически вынес её на танцпол. Ах! Какие слова! Ах, какие великолепные стихотворные фразы! Ах, какая сексапильная красотка!
Конечно, всё это я проговаривал мысленно, а вслух только и выдавал томные аханья да шумные вздохи. Как следствие, наказание последовало жестокое и неумолимое. Татьяна прижалась ко мне до неприличия откровенно и прошептала:
– Ты… ты такой романтичный! И такой искренний…
И тут же её губы потянулись к моим. А мне только и осталось: либо ответить на поцелуй, либо настучать себя кулаками по голове и притвориться умалишённым. Правда, сложно будет объяснить потом, почему я сошёл с ума: от счастья или от собственной дурости. Поэтому… я ответил на поцелуй!
Уже и музыка кончилась, началась следующая, а мы всё не могли остановиться от накрывшего нас сладострастия. Чуть позже я рассмотрел, какими глазами на нас смотрит почти половина посетителей. Ну да, девушка танцевала и веселилась с одним, а теперь вот падает в нирвану чувственного поцелуя с другим. Нонсенс? Ха! А уж какими глазами на меня пялился Леонид! Его следовало сфотографировать!.. Нет! С него следовало нарисовать портрет «Худеющий пассажир пролетает над Парижем»! Великая картина получится! Не менее, чем «Джоконда».
