И я гадом буду, но нарисую этот портрет. Потому что особенная память художника, подаренная мне Сияющим Курганом мира Трёх Щитов, позволила навечно запечатлеть удивительную сценку из нашей жизни.
Но это я так внимание переключал на будущее творчество, потому что ощущал всё-таки некоторое смущение. Сложно назвать причины, по которым оно меня одолевало, но некуда от него было деться. Ощущал я себя, словно ветер, взлетевший выше гор, переживал весьма бурное томление, но всё равно смущение никуда не девалось. Может, это по той причине, что не я первый потянулся губами к манящему женскому телу?
В создавшейся ситуации только Татьяна смотрелась спокойной и умиротворённой. И ей было плевать на весь окружающий мир. Она села ко мне вплотную и по-хозяйски завладела моей левой рукой, оплела её своими пальчиками и так на некоторое время вообще застыла. Со стороны можно было подумать, что девушка выпила лишку, но на самом деле она вина пригубила всего чуть-чуть.
Что ещё изменилось, так это мои планы на ближайшие часы. Если изначально предполагалось: ужин и за работу, то сейчас мировые проблемы казались незначительными, мелочными, не терпящими поспешного решения. Первый контакт налажен, дядя Семён с тётей Ритой – в порядке. Родители двойняшек наверняка тоже не ущемляются, а с генералами можно и завтра разобраться. Куда они денутся, при наших-то возможностях? Мир вокруг казался радужным и прекрасным. О чём мы и принялись с Татьяной шептаться, порой притрагиваясь губами к ушку друг друга.
Чуть позже заметно заскучавший Найдёнов попытался нас вернуть в реальность:
– Ну ладно, пить вы не хотите… да и нельзя вам, малолеткам! – поэтому остатки коньяка он вылил только в свой бокал. – Но ведь и танцевать вы перестали! Ещё и мне теперь потанцевать не с кем… Устали?
– Ты… это, – отыскал я его взглядом, – найди себе другую партнёршу, ресторан большой…
– Ей, дядя, проснись! – ёрничал друг. – Ресторан уже закрывается. Почти все ушли. А оставшиеся собираться начали. Может, и мы пойдём? Я уже и счёт попросил… Проводим девушку, закажем такси, да и… на работу?
Теперь уже и рыженькое солнышко рассмотрело своего недавнего партнёра:
– Ты чего тут раскомандовался? Племянничек! Я девушка самостоятельная, сама решаю, кто, куда и когда меня провожать будет. Поэтому сегодня даю Цезарю выходной на его фирме «Рога и копыта». Отправляйся сам работать. Правильно я говорю?
Это она уже меня спрашивала, заглядывая в глаза и требовательно вбивая свои ноготки в мою руку. Мне только оставалось, что степенно кивнуть и глубокомысленно добавить:
– Работа не вол, в лесу жить не станет.
Не на того напали. Мой друг ориентировался моментально:
– Да дело не в работе, это я в шутку так сказал. Цена вопроса – гостиница, в которой номер оформлен на Цезаря, и меня туда без него не пустят. И где мне прикажете ночевать? На улице?
– Тоже мне, проблема! – беззаботно фыркнула Таня, попутно присматриваясь, как Леонид расплачивается с официантом, достав солидную пачку денег. – Есть два варианта, выбирай любой. Первый: мы на такси тебя отвозим в гостинице и заселяем тебя в номер. Второй: выделяю комнату у себя, и ты спишь там тихонько, как младенец. Ну? Что тебе больше нравится?
– А как же твои родители?
– Они уехали по делам, – последовали объяснения. – Вернутся завтра… перед обедом. Так что даже успеешь позавтракать в домашней обстановке.
Я только одними глазами, вначале закрыв их, потом выпучив, просигнализировал товарищу: «Соглашайся! И не вздумай отказываться!» Ну тот и согласился. И даже настроение у него поднялось. Потому что, пока мы шли к дому, а потом поднимались на лифте, он только и делал, что пытался нас рассмешить шутками и анекдотами.
Но впервые в жизни великого маэстро случился облом: его слушатели никак не реагировали на талантливые попытки их рассмешить. Не знаю, что думало рыжее солнышко, а у меня в голове все мысли каким-то туманом покрыло. Под гипноз попал, что ли? Или желание вожделенной близости с прекрасным женским телом отключило мозги напрочь?
В такой вот умственной прострации я лишь краем сознания фиксировал второстепенные детали. Татьяна провела Леонида в одну из комнат, распорядившись:
– Вот тебе полотенце. Здесь халаты, папины, но стираные и почти новые. Ванная твоя – вон там. Спокойной ночи!
Ну а я оказался в комнате, в которой каждый предмет говорил о проживании здесь именно девушки. Книги, мебель, шторы, мягкие игрушки, кровать со множеством подушек… Правда, кровать впоследствии оказалась несколько узковата для двоих. Особенно когда мы расходились и разыгрались. Но… тут уж не до жиру!
Да и заснули мы под утро настолько плотно прижавшись, что ещё полно места оставалось. И спали сладко. Долго. Ничего не слыша. И проспали всё на свете. Точнее, не всё. И не все. Потому что симбионты как-то умудрялись бдеть, мониторя окружающую обстановку и передавая в подсознание некоторую информацию. То есть в памяти отложилось, как встал Леонид, как он начал покашливать и что-то напевать, пытаясь привлечь наше внимание. Потом он проворчал нечто нескромное в наш адрес, да и подался на кухню искать завтрак. Не только нашёл, но и на нас приготовил. Запахи пошли ароматные: прожаренной ветчины, кофе, ещё чего-то восхитительного… Но мы продолжали дрыхнуть без задних ног, и разбудить нас друг всё-таки не решался.
А потом громко хлопнула входная дверь, и строгий мужской голос поинтересовался:
– Что это вы делаете на нашей кухне? И в моём халате?!
– Завтракаю! – послышался уверенный ответ Леонида. – И вас приглашаю, присоединяйтесь! Потому что молодая пара явно собирается выйти только к обеду.
А на меня уже смотрели большие, слабо что со сна соображающие глаза Татьяны. Вернее – Танечки. Или лучше: Танюшеньки? Но меня больше в тот момент заинтересовал иной вопрос, который я и огласил после того, как чмокнул сонное чудо в припухшие губки:
– Солнышко, а папа тебя сильно любит?
Глава 14
Погоня за «воровкой»
Вначале в мире Земли появилась Мария. Оглянулась по сторонам, шагнула в сторону. За нею, с минутным интервалом, появилась вначале Вера, потом Катерина. Всё правильно, шли по старшинству. А вот обговаривали всё увиденное двойняшки. Лидер компании больше молчала да озадаченно хмурилась.
И было от чего. Вокруг вздымались склоны глубокого оврага, образовавшегося когда-то на месте громадной, внушительной каменоломни. Или каменоломню оборудовали в овраге? Наверное, и выступ гранитный, на котором стояли женщины, собирались пустить на разрез или расколоть взрывом, но что-то случилось, и предприятие перестало работать. Давно, лет сорок назад. Раскуроченная, проржавевшая техника, заросшие травой, молодыми деревцами и кустарником колеи для вагонеток. Унылое запустение и однозначное отсутствие человеческого жилья поблизости.
Вначале обсуждался вопрос «где мы?». Пришли к выводу, что хоть примерно на родине. Потому что брошенная техника выглядела как производимая некогда в Советском Союзе. Да и на некоем подобии жилого модуля виднелась красная звезда. По её поводу, правда, Вера засомневалась:
