Поскольку все прочие возможности были испробованы, Генеральные Штаты в Гааге в мае 1585 г. обратились к Англии. Но королева Елизавета, получив предложение суверенитета нал Нидерландами, дала такой же ответ, что и король Франции. Она была осторожной правительницей, которая в принципе не одобряла восстание и не имела желания ввязываться в бесконечную войну с Испанией. Принять верховную власть над Нидерландами означало превратить короля Испании, в то время самого могущественного монарха христианского мира, в заклятого врага. Тем не менее Елизавета и ее министры опасались, как бы победы герцога Пармского не привели к полному краху мятежного государства и восстановлению испанской власти во всех Нидерландах. В этом случае Филипп занял бы еще более сильную стратегическую позицию как по отношению к Англии, так и Франции, и был бы в состоянии оказывать большее давление на Елизавету с целью остановки экспедиций в Новый Свет, которые наносили такой ущерб Испании. Триумф герцога Пармского в Нидерландах также поднял бы моральный дух католиков по всей Британии и Ирландии и ослабил положение Елизаветы в целом.
По этим причинам Елизавета согласилась помочь Генеральным Штатам и мятежным провинциям, при условии, что ей будут позволено оказывать влияние на стратегию и принятие политических решений, соответствующее степени ее участия в защите Голландии
. Если она принимала Соединенные Провинции под свою протекцию и предоставляла военную помощь, то желала назначить военного и политического главу Республики и получить для своих представителей места в Государственном Совете. Генеральные Штаты не имели другого выбора, кроме как согласиться и подписать условия договора, которые превращали Соединенные Провинции в протекторат Англии. С голландской стороны, основное влияние на заключение договора оказал Пауль Бёйс
.
Договор в Нонсуче (20 августа 1585 г.) был первым договором Соединенных Провинций с другим европейским государством. Королева Англии обязалась отправить экспедиционный корпус в составе 6 350 пехотинцев и 1000 всадников и разделить вместе со Штатами расходы на его подготовку
. Главнокомандующим этими войсками, также как армией Штатов, и номинальным главой мятежного государства с титулом генералгубернатора Елизавета назначила графа Лестера. Он должен был наблюдать за общими делами мятежных провинций в качестве главы Государственного Совета, причем королева получила право назначить в эту коллегию двух дополнительных английских представителей. Не менее выгодный аспект договора, с точки зрения королевы, заключался в том, что она могла быстро расторгнуть его, если бы в этом возникла необходимость.
СЕВЕРНЫЕ НИДЕРЛАНДЫ ПРИ ЛЕСТЕРЕ, 1585–1587
Английская интерлюдия (1585–87 гг.), хотя и кратковременная, была, во многих отношениях, формирующим эпизодом в истории Нидерландской Республики. Основой Восстания 1572 г. и его последующей эволюции в северных Нидерландах была гегемония Голландии — даже после 1576 г., в тот период, когда Оранский пытался сосредоточить политическое руководство всеми Нидерландами в Брабанте. Преобладание Голландии, как мы уже видели, формировалось достаточно долго, уходя в прошлое не на десятилетия, а на столетия. Но в значительной части Северных Нидерландов оно вызывало столь же давние недовольство и сопротивление. Ключевое значение эпизода с Лестером заключалось в том, что он предоставил силам партикуляризма и оппозиции гегемонии Голландии возможность перестроить юное государство на совершенно иных основаниях
. Со своей стороны, малым провинциям, даже если бы Гронинген, Оверэйссел и Гелдерланд в то время частично не находились под испанской оккупацией, не хватало могущества и ресурсов, чтобы подчинить голландских регентов той или иной форме коллективного руководства. Но силы антиголландского партикуляризма на севере в сочетании с английским влиянием создали новую ситуацию. При покровительстве Англии усилия, направленные на подчинение Голландии другому типу федеральной структуры, приобрели большие шансы на успех
.
Эпизод с Лестером был временем глубокого кризиса в Нидерландском государстве. Ведущие деятели Штатов Голландии, среди них Йохан ван Олденбарневельт, который после смерти Оранского уже некоторое время стоял во главе финансового ведомства Голландии, с самого начала были полны решимости ограничить и власть Лестера, и влияние его политических союзников в северных Нидерландах. Это был вопрос контроля и власти, но также принципов и целей. Голландские регенты стали рассматривать свое верховенство в делах Соединенных Провинций как воплощение целей Восстания. Хофт сопротивлялся предложению суверенитета королю Франции на том основании, что оно было несовместимо с основной целью Восстания, которая, по его мнению, заключалась в защите «привилегий и нашей свободы». Для голландских регентов сохранение привилегий провинций, как они их понимали, и «свободы», религиозной или политической, находилось в прямой зависимости от верховенства Штатов Голландии.
Но проблема заключалась не просто в том, каким объемом власти должна обладать английская Корона и нидерландские оппоненты голландским регентам, через посредство Лестера и английской армии в Нидерландах. Нельзя сбрасывать со счетов и религиозный фактор. Воинствующие кальвинисты в нидерландской реформатской Церкви, усилившись за счет притока ревностных кальвинистов, мигрировавших из Фландрии и Брабанта, с неудовольствием относились к веротерпимой политике голландских регентов
. Ни Оранский, ни голландские регенты не собирались позволить реформатской Церкви подчинить себе Восстание до такой степени, которую считало подходящей кальвинистское духовенство. Еще со времени Эмденского синода в 1572 г. в Церкви началась борьба в отношении того, как следует навязать обществу строго кальвинистское единообразие
. С 1573 г. регенты запретили католическое богослужение в государственных церквях, но, в целом, терпимо относились к частным сходкам, или молитвенным собраниям католиков, анабаптистов, лютеран и представителей других конфессий. Строгие реформаты преследовали три основные цели: укрепить кальвинистскую ортодоксию в государственной Церкви, пресечь терпимость к другим формам религиозных культов и увеличить влияние государственной Церкви в государстве и обществе. Но они знали, что пока голландские регенты удерживают бразды правления в своих руках, их цели были недостижимы. Их поддержка Лестера, известного покровителя кальвинистов в Англии, была, таким образом, обеспечена.
Наконец, существовал еще один фактор — недовольство отдельных элементов знати
. Голландские регенты были представителями городов, самым богатым слоем коренного населения голландских городов. С 1572 г. голландские регенты стояли во главе Восстания. Но во многих областях севера по-прежнему доминирующие позиции занимало дворянство. Новый генерал-губернатор, граф Лестер, был не только англичанином и покровителем кальвинистов, и дружественно относился к патрициям, которые бежали из Фландрии и Брабанта и сопротивлялись своему отстранению от всех рычагов влияния северных Нидерландах, но также могущественным аристократом, который презирал выскочек-купцов и пивоваров — «лавочников», как он называл их, — которые посмели захватить власть в государстве. Едва только утвердившись в Нидерландах, Лестер и его свита, естественно, установили связи и с дворянами-эмигрантами, которые бежали с юга, и с теми элементами среди дворянства севера, которые были недовольны правлением регентов. Флорис, граф Кулемборг, был одним из его ближайших союзников.
