Книга Замечательные чудаки и оригиналы, страница 126. Автор книги Михаил Пыляев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Замечательные чудаки и оригиналы»

Cтраница 126

Этот-то дом Позднякова и избрал генерал Боссе для представления уцелевшей французской труппы во время пребывания Наполеона в Москве.

Несколько лет еще до вступления Наполеона в Москве существовала труппа французских актеров под управлением даровитой госпожи Бюрсей. Забытая всеми во время всеобщего бегства из Москвы, семья этих артистов приютилась в огромном доме князя Гагарина, в Басманной, в части города, совершенно противоположной той, куда должна была вступить армия.

Вот как описывает актриса Фюзи свое пребывание в то время в Москве (см.: «Souvenirs d'une actrice, par madam Louise Fusil»[48]): «Начался пожар Москвы; от сильного ветра огонь разливался с необычайною быстротою. Ночью мы не зажигали свеч, потому что было гораздо светлее, нежели днем. По временам раздавались взрывы, вроде ружейных выстрелов. Дом, в котором мы думали найти безопасное убежище, загорелся и мы с трудом успели вынести нужнейшие из своих вещей в сад.

Мы хотели искать убежища в Петровском, где жил Наполеон, но без военного конвоя не смели туда отправиться. Блуждая из улицы в улицу, из дома в дом, мы везде находили следы грабежа и опустения. Между тем приказано было отыскать артистов, живших в Москве, из которых одни должны были петь во дворце, другие – играть комедии. Исполнение такого приказа казалось весьма затруднительным в городе, начисто ограбленном; где было найти нужных декораций, свеч, масла для ламп и т. д. Короли кулис утратили свои пурпуровые мантии и облеклись в одежды сермяжные. Лапти заменили им державные сандалии. В таком печальном положении нашел питомцев муз генерал Боссе. Он доложил императору о печальной участи артистов. Император приказал немедленно им выдать значительную сумму денег». Госпожа Бюрсей представила генералу Боссе всех членов своей труппы, которая состояла из господ Адне, первого трагика парижского театра Сен-Мартен, Перу, Госсе, Лефевра и госпожи Андре, Перигюи, Лекен, Фюзи, Ламираль и Адне.

Но в каком жалком виде предстали эти артисты перед взором своего начальника: первый трагик явился в фризовой шинели и шапке ополчения; первый любовник – в семинарском сюртуке и треугольной шляпе; благородный отец – без сапог и с дырявыми локтями; злодей – без необходимейшей части туалета, без штанов, в коротеньком испанском плаще. Дамы были еще скуднее одеты – вся труппа была разряжена, как будто шла в маскарад нищих и бродяг. Одна только директриса, госпожа Бюрсей, была одета в красной душегрейке на заячьем меху и в головном уборе Марии Стюарт с черным страусовым пером и в чалме, в которой некогда играла в «Трех султанах» и «Заире».

Полуразрушенный театр Позднякова был приведен в порядок. Его очистили, выбелили, ложи одели драпировкою, занавес сшили из цельной парчи, которой довольно нашлось в золото-кружных рядах, спасенных от ограбления. Повешено было стосемидесятиместное паникадило из чистого серебра, которое некогда украшало храм Божий. Сцена была убрана с роскошью. Богатейшая мебель, драгоценные украшения, мраморы, бронзы явились в изобилии. Их извлекали из-под пепла и из погребов, куда москвичи прятали свои сокровища, предавая жилища огню. Кремлевские палаты, галереи Чудова монастыря и колокольня Ивана Великого были битком набиты всевозможными сокровищами и драгоценностями.

Граф Дюма, которому Наполеон поручил надзор за Кремлем, все это отрыл в подземельях и радушно открыл эти богатства перед новым директором театра, которые и обратил их в бутафорные и гардеробные вещи. Гардероб наполеоновского театра мог щегольнуть богатством и роскошью невиданною и неслыханною. Здесь не было ничего мишурного, все было чистое золото и серебро. Фюзи рассказывает: «Нельзя себе представить той жадности, с которою оборванные, почти нагие артисты бросились вскрывать тяжелые сундуки бояр московских. Мужчины делили дедовские кафтаны русских, женщины отнимали друг от дружки старинные атласные робронды бабушек и т. д. В порыве восторга актеры и не замечали, что под пышною одеждою у них недоставало самого необходимейшего – белья». Три дня спустя после приказа Наполеона, театр был открыт для военной публики. Вот первая афиша, которую передаем с фотографическою точностью.

Theatre Francais a Moscou

Les comediens francais aurontl'honneur mercredi prochain 7 octobre 1812 Une premiere representation du jeu de l'amour et du hasard, comedie en 3 actes et en prose de Mariveau suivie

de L'amant auteur et valet comedie en 1 acte et en prose de Ceron.

Dansle «Jeu del'amour»: M-rs Adnet PerroucL, St Cm-BeLcour, Bertrand M-mes Andre, Fusil.

Prix de places

Premieres galeries………………………..5 roubles ou 5 franck

Parquet………………………………………….3 roubles ou 3 franck

Seconde galerie…………………………….1 rouble ou 1 franc.

On commencera а 6 heures precises. La salle du spectacle est dansla grande Nikitskaia, maison de Posniakoff.[49]

Первый спектакль прошел блистательно, зрители не переставали аплодировать и кричать «браво». Весь партер был занят солдатами, из которых старые драбанты гвардии сидели в первых рядах в полной форме, с крестами Почетного легиона на груди. Оба ряда лож были заполнены чиновниками штаба и офицерами всех войск и наций. Публика при всякой верной оказии кричала. «Vive I'Empereur! Vive Napoleon!» (Да здравствует император! Да здравствует Наполеон!). Немного женщин можно было насчитать в театре, из присутствовавших женщин почти все были обитательницы Кузнецкого моста, модистки и несколько гувернанток без мест. Оркестр состоял из лучших музыкантов гвардии и был вполне превосходный. Между тем как солдаты аплодировали и кричали «браво» артистам, товарищи их поочередно охраняли театр. Кой-где разложены были огни, и чрезвычайное множество бочек с водою и ведер стояло около самого театра. По всей же Никитской и по бульварам тянулись сторожевые кордоны и пикеты, такие строгие меры предпринимались на случай пожара, могущего произойти на сцене.

За все время пребывания французов в Москве дано было одиннадцать представлений. Пьесы, имевшие особенный успех, повторялись несколько раз, давали «Три султана», «Figaro» («Фигаро»), «Le procureur arbitre» («Третейский судья»), «Side et Zaira» («Сид и Заира») и многие другие.

Но невесело было актерам и актрисам. Вот что говорит Фюзи: «Когда нам велели играть комедию, мы думали, что над нами шутят. У нас не было ни платья, ни белья, ни башмаков. Однако ленты и цветы посыпались на нас градом, их находили в казармах нашей гвардии; к стыду французов эти казармы гвардии, где развевались ленты, были святые соборы: Кремлевский. Успенский, Благовещенский и Архангельский». По преданию, сам Наполеон не удостоил своим присутствием ни одного представления. Впрочем, Фюзи в своих записках рассказывает, что он заходил однажды в спектакль, когда давали пьесу «Открытая война».

Но для императора префект Боссе устроил совершенно другого рода удовольствие: между иностранцами, жившими в Москве и уцелевшими при общем погроме, нашли итальянца – певца Таркинио. Он пользовался известностью в Москве как преподаватель пения. К нему добыли пианиста Мартини, сына автора оперы «Редкая вещь» (La cosa rаrа) и «Дианино древо». Еще взяли певицу романсов и ариеток госпожу Фюзи. Артисты были представлены ко двору и каждый вечер составляли Наполеону концерт из пьес любимых его авторов.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация