– И то выход! – обрадовалась я и снова не сдержала зевок.
– А мне или Бронку позвонить просто. – Распахнув дверь в мою спальню, учитель прошел к стоящей на тумбочке странной конструкции, которую я приняла за авангардистскую скульптуру, и подергал рычажок. – Мне – красный, Бронку – синий. Если что-то важное, звони мне в любое время суток. Если захочешь есть или пить – зови Бронка, не стесняйся. Он мало спит. Когда нет работы на кухне, плетет в своей комнате кружева.
– Молодец, – с уважением похвалила я, заперла за магистром дверь и рухнула в постель, стараясь не вспоминать, что хотела почитать учебники.
Зато среди ночи, проснувшись и сообразив, что сна ни в одном глазу, устроилась в постели с книжкой и читала до тех пор, пока в доме не запахло вчерашними пончиками.
Торопливо создав себе длинную вишневую юбку-брюки и к ней блузку из тонкого шелка, на тон темнее, в рубашечном стиле, переоделась, заколола косу высоким узлом и помчалась пить чай.
Первым, едва влетев в столовую, я увидела хмурого Хаттерса, сосредоточенно мешавшего чай и даже не поднявшего голову в ответ на мое приветствие.
– Пришла, – горестно вздохнул Бронк, глядя на меня несчастными глазами, и уставился на хозяина: – Мне пойти на кухню или самому рассказать?
– О чем? – сразу заподозрила я неладное.
– О Витерсе, – скрипнул зубами магистр. – Беда у него. Надо было мне его одного не отпускать… он как проснулся, сразу побежал родителей радовать, но до них не дошел, заглянул к невесте.
– Дальше можешь не рассказывать, – прошла я к столу и подвинула к себе налитый поваром чай. – Где он сейчас?
– Спит. Но дел натворить успел.
– Никого не убил? – спросила просто ради приличия, гадая, чем могу помочь в этой ситуации.
– Не успел. Меня вызвали. Они тут недалеко живут. – Учитель явно был чем-то расстроен.
– А самое плохое что? – на всякий случай забросила удочку.
– Он в ярости кричал, что отказался бы от всяких ног, если бы знал, чем за них заплатит, – поглядывая на меня как-то виновато, вздохнул маг.
– Ничего странного, – выбрав пончик, искренне посочувствовала я. – Людям в подобных ситуациях свойственно неадекватное восприятие действительности.
– Ты выражаешься так, – на миг забыл о своей проблеме Хаттерс, – словно десять лет училась в женской обители для знатных эйн.
– А у вас такая есть? – изумилась я и коротко усмехнулась: – Нет, меня подруга подучила на скорую руку.
– То есть… ты на него не обижаешься?
– А за что? Витерс просто был не в себе, и думаю, ему было очень больно и обидно. Но ты же учитель со столетним стажем и наверняка знаешь, как его успокоить?
– Конечно, – хмуро фыркнул Хаттерс. – И первым делом заставлю Вита попросить у тебя прощения. Я просто не могу дальше учить человека, который не отличает добро от зла и не умеет ценить великодушные поступки.
Некоторое время мы молча пили чай, и я пыталась понять, нужны мне оправдания первого пациента или нет. А потом, как советовал дед, поставила себя на его место, представила, как прихожу утром к дому любимого человека и вижу… Елки! Как мне сразу не пришло в голову, что спозаранку влюбленные парочки вовсе не разгуливают по саду, взявшись за ручки! И значит, Вит имел полное право разнести на атомы домик, где все знали о том, что их дочь в открытую, на глазах всевидящих соседей, изменяет нареченному жениху.
– Не нужно заставлять, – приняла я решение. – Если ты позволишь мне с ним поговорить, я объясню ему свою точку зрения на эту ситуацию. А потом пусть решает сам, все равно извинения, сделанные под нажимом, искренними не бывают.
Глава одиннадцатая
Однако поговорить с Витерсом не удалось. Не успели мы встать из-за стола, как двери распахнулись.
Едва рассмотрев входящих в столовую высоких и стройных молодых магов, одетых неброско, дорого и с щеголеватой небрежностью, я осознала, что судьба снова подбрасывает сложную задачку. Определить, нужен ли мне один из них больше всех остальных мужчин этого мира?
Но с первого взгляда на гостей оказалось просто невозможно решить, кто из них привлекательнее. Брюнет с твердыми скулами и насмешливым взглядом темно-серых глаз или блондин, мечтательно изучавший меня золотистыми очами.
– Светлое утро, мастер Хаттерс! – дружно приветствовали они моего учителя и, повинуясь приглашающему жесту нахмурившегося мага, сели к столу, уверенно взяв меня в клещи.
– А это знаменитая целительница Варьварья? – Блондин произнес мое имя очень уверенно, нежно и почти правильно.
– Для которой мы привезли очень ценные подарки и новости? – попытался смутить меня жарким взором брюнет.
Точно такими взглядами обычно прожигают молоденьких продавщиц гости из Закавказья и Турции, твердо убежденные в собственной неотразимости. И в том, что являются пределом мечтаний всех бледнокожих женщин от двенадцати и до восьмидесяти лет.
Но у меня, как и у всех здравомыслящих девушек, поработавших хотя бы год с покупателями или клиентами, весь день идущими сплошным потоком, давно выработалась устойчивая аллергия на подобные проявления мужской самоуверенности. И потому в ответ на эту откровенную атаку гости получили лишь холодную усмешку.
– Меня зовут Варьяна Теонс, – вежливо поправила я гостей и выжидающе замерла, мысленно упрекая себя в беспечности.
Следовало выяснить заранее, имею ли я, по местным обычаям, право заговаривать с незнакомцами прежде учителя.
– Очень приятно, – снова расцвел чарующей улыбкой блондин. – А я магистр Леттенс Сааторс.
– А я, – упорно давил на меня своей харизмой сексуальный брюнет, – магистр Инвелс Хаситс.
– Вы можете приступать к ритуалу, – учтиво, но с заметной прохладцей заявил им Хаттерс.
– Мы привезли прекрасной Варьяне, – широко осклабился в ответ на это предложение Леттенс, – приглашение посетить остров целителей. Старшие магистры считают, что такой редкий талант достоин ритуала посвящения в главном зале совета.
– Большое им спасибо, – улыбнулась я блондину восторженно, как наивная лохушка, которой у входа на рынок дарят выигравший билетик на большой приз. – Я польщена этой честью. Но мой опыт пока очень невелик, и я опасаюсь не оправдать надежд магистров. Поэтому намерена побыть в учениках еще годик… или два, пока не вернется мой дед.
– Ну, это твое право, – ничуть не расстроился брюнет, наоборот, в его взгляде мелькнуло резко насторожившее меня веселье.
Так обычно радуются пакостники, готовящие друзьям вовсе не приятный сюрприз. Суповую миску с живыми жабами, например, или коробку, где вместо конфет спрятан ужик.
– Но защитный браслет все равно уже твой, – нежно, как признание, произнес Леттенс, доставая из кармана усыпанный камнями широкий наруч.
