Будущий король отбивался, кидался патетическими фразами, мол, я не ценю его чувств, и вообще, «его предложение – это великая честь для потерявших доверие пардов», чем только сильнее бесил. На звук драки и наши крики примчались Лиам и Шархай, и случилось невиданное! Полосатый приятель переметнулся в стан врага, а блохастое недоразумение примкнуло к обиженной таким положением дел стороне, ко мне то есть.
– Хватит! – неожиданно приказал Джером в самом разгаре драки, и клятва, данная на крови, заставила нас подчиниться.
Моя рука застыла с занесенным над головой веником, Шархай, сцепившийся с Лиамом при попытке скрутить меня, обмяк и замер, придавив поджарого канниса своим телом.
Я смотрела в большие глаза принца, ставшие цвета предгрозового неба, ощущала знакомый с детства запах друга, а тот кусал губы.
– Хватит, – повторил он с негодованием. – Слышишь, Ноэми? С меня хватит!
После чего развернулся и выскочил из комнаты как ошпаренный, а за ним из комнаты вышли Шархай и помятый Лиам.
– Топай, величество! – крикнула вдогонку неестественно прямой спине друга детства. – И чтоб больше я от тебя подобной мерзости не слышала, понял?
– Психованная! – вместо «покойной ночи» буркнул побитый принц.
– Придурок! – не осталась в долгу, с оглушительным стуком закрывая дверь, и со вздохом осмотрелась.
Комната выглядела словно после студенческой вечеринки, за тем исключением, что вместо пустых бутылок и грязной одноразовой посуды всюду валялись помятые, переломанные и потерявшие прежнюю прелесть букеты цветов.
Оглушительно чихнув не то от поднятой пыли, не то от мешанины запахов, рыкнула и пошла к кровати. Нет, я в этом палисаднике спать не собираюсь!
Собрала постельное белье, подушку и одежду на завтра и решительно направилась к выходу. В конце концов, я просто спала в этом помещении, но никогда не жила здесь в прямом смысле этого слова.
Оказавшись в коридоре, едва не сбила Памелу.
– А что тут…
– Не спрашивай! – перебила ее, выставив руку в предупредительном жесте, и целеустремленно зашагала прочь.
Где-то тут должна быть пустая комната, предназначенная для кого-то из преподавателей.
Искомое помещение обнаружилось подозрительно быстро и даже было не заперто. Быстро оценив комнату и сочтя ее годной для ночевки, я застелила постель и поплелась в душ. Увы, но после пережитой нервотрепки никакой радости он уже не доставил.
Плюнув на ужин (терпеть присутствие Джерома я была не готова), я под предлогом взбивания подушки от души врезала по ней кулаком и завалилась спать.
Завтра… Завтра сложный день.
День, когда все (ну практически все) наследники вступят в нешуточную битву за право сидеть мягким местом на престоле. Странно, почему я не испытываю трепета на этот счет?
День, когда мы с Джеромом попытаемся опередить соперников и выиграть. Интересно, а как народ Аристалии отнесется к тому, что на престол сядет прыщавый юнец?
День, когда Глошад сделает все, чтобы выполнить клятву, данную Эддару. Любопытно, как он планирует выкручиваться?
Я перевернулась на другой бок и уставилась на занавешенное старенькими шторами окно.
Удивительно, но факт: Глошад очень легко влился в нашу разномастную компанию. Тому имелось две причины: безоговорочная вера в него ректора (все-таки мордобой решает многое) и молчаливая поддержка первого меча королевства.
В те редкие часы, когда принцу удавалось ускользнуть из замка и перенестись в пристройку, Гуля становилась его тенью. Госпожа Руколо, наша флегматичная Айрис, откровенно млела при виде принца (что сильно бесило Ши-Вана). Алексу достаточно было пообщаться со старшим наследником полчаса (речь шла о скучной лекции какого-то профессора, поэтому я особо не вслушивалась), и теперь он частенько советовался с новым членом команды о всяких мелочах.
Джером с Ши-Ваном возглавляли оппозицию, всем видом демонстрируя свою нелюбовь к этому «наглому выскочке» и «темной лошадке». Остальные отнеслись к появлению Глошада как к чему-то неизбежному и хранили нейтралитет. Я же металась из крайности в крайность.
Мне нравился наш ректор, и я поклялась самой себе не влезать в это дело, но молчать, зная, что Глош намерен сделать, было тяжело. С другой стороны, лучше Итона короля не найдешь. По крайней мере, из того скудного перечня претендентов, что у нас имелся.
Отвернувшись к стенке, я заставила совесть заткнуться и закрыла глаза. Мне снился королевский парк поздним осенним месяцем. Черная кошка, еще совсем котенок, застыла на краю облетевшей рощи и пристально следила за тенью уходящего дня.
– Охотишься, маленькая?
Парда стремительно обернулась на звук голоса и ощерила молочные клыки – это кто тут маленькая? – но в ответ услышала тихий смешок. От ствола ближайшего дерева отделилась фигура высокого юноши и опустилась перед ней на колено.
– Какая ты хорошенькая, – прошептал он одними губами, робко улыбнулся и протянул руку.
Черный котенок приблизился и с истинно женским коварством укусил юношу за подушечку указательного пальца. Сильно, до крови. Любой другой уже отдернул бы руку или дал ей затрещину, но не он. В его власти было заставить ее мурлыкать и ластиться к его руке, но он всегда давал ей выбор.
Вздрогнув, я проснулась и резко села. Точнее, попыталась, но чьи-то руки стремительно поймали меня за плечи и вернули на подушку.
– Все хорошо, Мими. Это я.
Я сонно моргнула, разглядывая чуть смазанное темнотой лицо, и резко подскочила.
– А?! Что? Я проспала?!
Итон улыбнулся, но зеленые глаза остались полны задумчивой печали.
– Сейчас только пять утра. Извини. Не хотел тебя будить, но это не могло ждать до рассвета.
Я со стоном упала обратно на подушки. Покусанный каннис! Что опять случилось?
Сев и подтолкнув под спину подушку, я в упор посмотрела на ректора. Усталый, похудевший, с заострившимися чертами и вертикальным зрачком чуть фосфоресцирующих в темноте глаз. Вот теперь я верила, что передо мной сидит наг. Еще бы знать, что привело его к моей постели, и вообще супер!
– Ты должна остаться.
О! А вот и причина.
– И не закатывай глаза, Ноэми, – голосом всеведущего дядюшки заявил ректор. – Завтра… уже сегодня, – поправился Итон, глянув в окно, – в замке будет очень опасно. Да, благодаря Глошаду у нас есть план ловушек и более-менее безопасный маршрут передвижения, но, объективно говоря, этого мало… Вы не готовы к этому сражению.
– Спасибо, очень воодушевляет, – фыркнула я.
На какое-то мгновение в комнате воцарилась тишина. Я гневно сверкала глазами, Итон-Бенедикт рассматривал меня своим жутким взглядом, от которого пробирала мелкая дрожь отвращения (ну не люблю я змей!). А потом ректор Академии, отставной офицер, заслуживший медаль, с виду умный мужчина наклонился и предложил:
