Ответственный.
Умный.
Охрененно талантливый даже для того, за чьей спиной выстроилась вереница славных предков. И притом не гордый и вообще вменяемый, что в высшем свете редкость. С Малкольмом они дружили с юных лет, не без посторонней помощи, ибо когда круг общения твой ограничен только теми, кто одобрен свыше, поневоле сдружишься.
Сколько Малкольм себя помнил, он всегда был при Айзеке.
И еще Рай.
Вместе учились. Вместе строили каверзы. Вместе получали… да и как-то так пошло… Малкольм сам конструктор с ярко выраженной целительской составляющей. На самом деле это, наверное, хорошо, но в роду он наособицу. Во многом из-за матушки, которая… впрочем, это мне неинтересно ведь?
Интересно.
Но виду не подам.
В общем, с родными отношения как-то не заладились… Рай и Айзек – деструкторы. У Рая с живой материей работать получается, Айзек же универсал… ну да не о том речь.
Все началось с год назад.
Еще в Ирхате… Почему ушли? Айзек ушел, а они с Раем следом. А почему Айзек ушел? Пусть сам рассказывает, Малкольм о чужих секретах трепать не станет… и да, связано это с происшествием на полигоне. Но что там было – никто толком не знает, главное, что Айзек потом два месяца в госпитале пролежал, причем месяц – в полной изоляции, уже потом к нему пускать стали… А из Ирхата выперли.
Там строго.
Там ни предки, ни связи не помогут. Если решили, что все, не годен, так тому и быть. Ну, отец Айзека его вообще собирался в дальнем поместье запереть. И запер. Только сбежали и… там много чего было, не для посторонних ушей, но Айзеку разрешили доучиться.
Здесь.
Тут, конечно, основной профиль послабее, чем в Ирхате, но тоже неплохо. Малкольм вообще доволен. В Ирхате его и близко к пациентам не пускали, а мастер Варнелия позволила практиковаться. Под ее, конечно, руководством, но…
Ее приглашали.
Много раз.
А она отказывала. Почему? Потому что все знают, что по окончании учебы она подала заявку на практику, а ей отказали – в Ирхате женщины не нужны. Так и написали. Вот теперь и мстит, только речь не о том ведь, а… Короче, Малкольм немного ушел в учебу, а потому не сразу заметил неладное.
Айзек… он и раньше популярен был среди девушек.
А что, и титул, и состояние… и плевать, что помолвлен с трехлетнего возраста. Невеста у него, к слову, с пониманием, смотрит на его игры сквозь пальцы. Да не в ней дело, главное, что Айзек раньше осмотрительней был, если уж затевал роман, то таился… нет, не потому, что надеялся и вправду скрыть, но… приличий ради.
И вправду высокие отношения.
Нет, я понимаю, не мне о них судить, но все-таки…
Как бы там ни было, новый его роман застал всех врасплох. Розы и мимозы. Шоколад. Поволока в глазах и полная неадекватность. Говоря по правде, Малкольм даже решил было, что приятель влюбился. И порадовался. От души.
Нет, невеста у него хороша. Аристократична и прекрасна, как фруктовый лед в жаркую субботу, но искренние чувства – дело такое… и пусть девчонка была, если разобраться, невзрачна, даром слаба и родом не вышла, но против сердца не попрешь.
Сердца хватило на три недели, две из которых Айзек летал, а третью – хандрил, уставившись в стену. Он будто разом потерял былой пыл, и теперь звонки от Лилии не радовали, а выводили из равновесия. В какой-то момент Айзек попросту разбил телефон о стену и наорал на Рая, который поинтересовался, что, собственно говоря, не так… обозвал подхалимом и доносчиком.
А это ложь.
Нет, их спрашивают про Айзека, не без того, но… никто давно уже не говорит всей правды. И там это знают и даже одобряют, поскольку у правителя, пусть и потенциального, должны быть верные люди, способные переступить закон… Насколько?
Лили перерезала вены.
Никто не ждал.
До этого они с Айзеком встретились в кафе. С подачи Малкольма, между прочим, который полагал, что любые дела стоит завершать, пусть бы завершение это было неприятным. Он организовал и столик в хорошем ресторане, и букет, и футляр с памятным подарком.
А что, Айзек небеден, а девочка… честно говоря, в ее любви Малкольм с самого начала сомневался, но сомнения эти при себе держал: другу виднее.
Пригодились.
И розы, и футляр.
Были слезы в бокал. И обида. И смирение, как только стало ясно, что разрыв окончателен, а будущее Лилии во многом зависит от ее поведения. Как-то сразу и угасла ее любовь, сменившись искренним желанием быть полезной… взаимно.
Ей нужна была малость.
Всего-то протекция в одну контору, где она потенциально могла бы карьеру сделать… и да, это вполне нормальная просьба. В столице без протекции сложно… не все же магами жизни рождаются.
За эту подколку я пихнула Малкольма в бок: можно подумать, меня теперь ждет карьера. Хотя да, полагаю, что ждет, и вовсе не та, которую я себе придумала.
Твою ж…
Всегда найдется тот, кто пожелает прибрать к рукам особо ценный ресурс. И как мне быть?
…Лилию нашли в ванной, на той квартирке, которую оплатил Айзек. На третий день… мало приятного, да… и главное, что следов внешнего воздействия не обнаружили.
Как обнаружить, если эти следы в течение пары часов исчезают, и даже самый лучший нюхач – а Рай лучший, это даже в конторе признавали – ничего не почует.
Была записка.
Лепестки злосчатных роз на воде… правда, красоты в этом уже никакой. Жара, тело разлагаться начало, разбухло… утопленники всегда стоят наособицу…
Резала она руки сама.
Ожерелье надела, свечи расставила… и да, розы опять же… оборвала все, дорожку высыпала от ванной до постели. Этой картины Малкольм, верно, никогда не забудет. Он же ее нашел… Короче, ему и при вскрытии позволили присутствовать.
Самоубийство.
Только он не поверил. И Айзек не поверил тоже. И Рай… Рай с Лилией раньше сталкивался, говорит, что характер у нее был жесткий, стервозный слегка, что кому другому она горло перервала бы легко, случись нужда, но себя обидеть?
Их не послушали, пока…
Повешенная.
И та, которая упала с крыши, и утопленница Эрика, а вчера одна отравилась белым лотосом. Где только эту дрянь достала? Главное, что их всех проверили, с Айзека пол-литра крови выкачали, волосы брали, кожу… Для чего? Ясное дело, проверяют, нет ли следов… Белый лотос – такая пакость, которая долго из организма выводится.
Используют в зельях для особо тяжелых больных, притупляет боль и чувства страха, позволяет… скажем так, существовать без мучений, даже когда особой надежды поправиться нет. Но у людей здоровых вызывает прилив сил и энергии, которые, правда, очень скоро сменяются апатией. Лет этак тридцать тому назад скандал случился: студенты придумали новый состав, энергетик… перед сессией самое оно.
