– Тоже целитель?
– С Малкольмом на одном потоке. Но мужчинам легче работать с плотной материей. Мышцы, кости… слизистую еще худо-бедно способны залатать, а вот нервная ткань требует слишком тонких воздействий… – она потерла мизинчиком несуществующее пятно на ладони. – Да и женщин, способных справиться с подобным, крайне мало, но магу жизни такие подробности ни к чему.
– Чего ты от меня хочешь?
– Познакомиться, – Арина пожала плечами.
– Откуда ты вообще знаешь?..
– Во-первых, мой дядюшка, который мне как папенька, курирует этот проект…
Ага, значит, секретность не для родственных связей.
– Во-вторых, Айзек мой жених, поэтому я стараюсь не выпускать из виду все, что так или иначе способно повлиять на его благополучие.
Я открыла рот.
И закрыла.
И задумалась… невеста… такая красивая, а он еще кого-то ищет… или, как Малкольм сказал? Ледяная, да… этой красотой лишь любоваться, а… В любом случае это совершенно не мое дело.
– Вы ошибаетесь, – я подтянула одеяло к горлу. Меня начал бить озноб, и холод исходил изнутри, неприятное такое ощущение, будто что-то внутри тебя замерзает.
– Вряд ли… бедолага Малкольм живое тому подтверждение. К слову, не сочувствую, ибо заслужил. Я их предупреждала, что эти игры ничем хорошим не кончатся…
Арина поднялась.
Она подходила медленно, и было в движениях ее что-то донельзя плавное, кошачье… И подумалось вдруг, а ведь именно у нее мотив имеется – романы, которые жених не думал прятать. Слухи, романами рожденные… ей ведь доставалось. Я буду не я, если местный серпентарий упустил такую благодатную тему для сплетен. И ледяная шуба не способна защитить от сплетен.
– Это не я, – Арина присела и коснулась пальцами лба. – Сейчас станет легче…
– Мотив…
– Если уж убивать, то постоянных любовниц, а временные… устанешь возиться… он ни за кого больше двух недель не держится…
Боль и вправду уходила. Она накатывала волнами, но те разбивались о прохладный щит Арининых рук. И отступали, и вновь нападали…
– Почему ты это терпишь? – наверное, я и вправду ослабла, если решилась задать вопрос. Арина же, заставив меня запрокинуть голову, заглянула в глаза. Ее собственные были прозрачны, что молодой лед. Жутковатое, говоря по правде, зрелище.
– Если бы я его любила, мне, пожалуй, было бы неприятно, – она моргнула.
Моргнула и я, с облегчением осознав, что остатки боли растворились. Остались легкое головокружение и холод.
– А ты не любишь?
– Как и он меня.
– Но пожениться вы собираетесь?
– Мне было полтора, когда родители подписали договор…
– И его не расторгнуть?
– Почему же? – Арина взяла меня за руку и провела пальцем по ладони. – У тебя отвратительный маникюр, и вообще состояние кожи… надо следить за собой.
Ага, кому надо, тот пусть следит, у меня иных занятий хватает.
– А что касается брака, то… зачем? Мы росли если не вместе, то в одной среде. Мы неплохо знаем друг друга. Адекватно оцениваем как достоинства, так и недостатки… он знает, чего я ожидаю от этого брака, а я знаю, что нужно ему. Мы готовы исполнить обязательства.
Что ж, если подумать, разумный подход.
– Если я расторгну договор, мне придется искать другого мужа, и вряд ли я найду кого-то лучше. К сожалению, наше общество довольно-таки традиционно. Здесь привыкли, что женщина исполняет определенные функции, сколь бы умна и талантлива она ни была… Айзек не станет мешать мне. А кто-то другой… нет, запереть меня не запрут, но крови попортят изрядно.
– Понятно.
И холод отступал, а что дрожу, так это нервное.
– У меня имеются собственные амбиции, и удовлетворить их без помощи Айзека вряд ли получится. Поэтому я заинтересована, чтобы он хотя бы до свадьбы дожил… к слову, тебе тоже стоит подыскать жениха.
Спасибо, я лучше котика заведу.
Котик, оно как-то надежней…
– Мне кажется, вы с Малкольмом друг другу подходите. Нет, я не настаиваю, но присмотрись. Если убрать весь его наносной снобизм, получится неплохой парень. Рай, к слову, тоже хорош, но вы, полагаю, темпераментом не сойдетесь. Не обижайся…
Не буду.
На нее сложно обижаться. Я вот просто полежу… закрою глаза и…
– Если не ты, то… может, другая обиженная?
– Вполне вероятно, – Арина поправила одеяло. – Их проверяют, но… сама понимаешь, если кто-то решился на подобную игру, он и возможность проверки учел… И нюхача можно сбить со следа.
Глава 21
В кабинете ректора пахло кофе, и этот запах несколько выводил из равновесия. Слишком уж резким он казался, раздражающим, впрочем, как и санор Альгер, устроившийся в ректорском кресле. Непостижимая наглость, а с другой стороны, простительная, да…
Вельможный гость, облаченный, против обыкновения, не в неприметный практичный костюм, а во фрак, чашечку держал в щепоти и содержимое ее разглядывал превнимательно, будто будущее пытаясь прочесть.
Будущее в разрезе недавнего инцидента представлялось на редкость туманным.
И ректор повел плечами.
В конце концов, не один он облажался… правда, эта мысль слабо успокаивала. Королевская охота редко признавала за собой вину.
– Малкольм, мальчик мой, – санор Альгер отставил чашечку, так и не притронувшись к кофе. А зря, мальчик старался, варил… рассчитывал на благосклонность?
Или увидел новый шанс?
Может статься, может статься… Он, кажется, не в восторге от мысли, что придется возвращаться в науку.
– …А отыщи-ка этих героев… побеседовать стоит… и да, передай моей дорогой племяннице, что я ценю ее заботу… – он пропустил сквозь пальцы разомкнутый артефакт, который, как почудилось ректору, знаменовал серьезные перемены. – И буду благодарен, если вдруг она решит навестить любимого дядюшку… скажем, завтра… прямо с утра…
Когда за Малкольмом закрылась дверь, санор Альгер все же попробовал кофе, закрыл глаза и вздохнул:
– Переманю я вашего секретаря… редко настолько выдрессированные особи попадаются.
– Не переманите.
– Так уверены?
– В вас, санор Альгер. Если мальчик захочет принять ваше предложение, значит, примет еще чье-нибудь… сами меня тому учили.
– Ваша правда, ваша… и все-таки печально… куда катится мир? Открытое нападение… – он покачал головой. – И вот думай, что это, банальная человеческая глупость или же чей-то хитроумный замысел? Нет, утечки быть не могло, но… не только мы способны сопоставить факты и сделать выводы…
