Крам был одет, но помят, то есть явно спал в одежде.
– Войдёшь? – то ли спросил, то ли предложил он.
Отстранился, пропуская внутрь, и я насторожилась.
– Ой, ладно тебе, – заметив, протянул Крам. И уже снисходительно, с насмешкой: – Сегодня приставать не буду.
Я, может, и поверила, но предложением не воспользовалась.
– Крам, прости, что разбудила, но я по делу. – Да, сразу перешла к главному. – Можешь одолжить свой телефон?
Теоретически было бы проще обратиться к Фесте, однако я не хотела. Ведь именно Крам взял надо мной шефство, и он же активно совал нос в мои дела. Плюс брюнет знал о моей семье, а Феста и остальные тему вроде не поднимали, и провоцировать их на расспросы не хотелось.
К тому же уверенности в том, что разговор с приёмными родителями пройдёт мирно, не было, а я не желала, чтобы Феста видела, как на меня орут.
– Телефон? – Крам нахмурился. – А разве… Ах да… – продолжил, словно что-то вспомнив. И уже вопросительно: – Своего точно нет?
Я отрицательно качнула головой и замерла в надежде, что парень не откажет.
– Может всё-таки войдёшь? – опять предложил он.
Прозвучало серьёзно и без намёков, и я согласилась. Переступила порог, огляделась, чтобы отметить – планировка и обстановка комнаты мало отличаются от моей. Только тут было более мрачно, более брутально.
Кровать была застелена, но смята, и при взгляде на неё щеки невольно порозовели.
– Сейчас, – сказал Крам и, шагнув к вешалке, запустил руку в карман кожаной куртки.
Через пару секунд мне протянули навороченный сенсорный телефон, который я приняла с тяжелым чувством. Общаться с Карой и Темором категорически не хотелось.
– Звонок междугородний, – предупредила. – Можно?
– Да не вопрос.
Я кивнула и, обведя комнату новым взглядом, отправилась к окну. Шторы были раздвинуты, и взгляду предстал тёмный, расцвеченный огнями город. Тут, в комнате Крама, тоже было довольно темно – горели лишь настенные бра у кровати и лампа на письменном столе.
Поёжившись и оглянувшись на хозяина комнаты, я набрала номер, который помнила наизусть, и облегчённо выдохнула, услышав ровное:
– Алло.
Хвала небесам. Не Теймор и тем более не Кара. Драйст!
– Привет, – сказала, обмякнув. – Это я.
Желания врать тому, кто всегда поддерживал, не имелось, но что делать? Я принялась рассказывать всё ту же легенду про конкурс, который стал моим билетом в престижный университет.
– Ну ты даёшь, – выдохнул Драйстер потрясённо. – Я очень за тебя рад, Лирайн, но ты даже не упоминала, что в чём-то участвуешь!
Стало дико стыдно, однако отступать было некуда.
– Просто не рассчитывала на победу. Знаешь, я вообще не могла там победить, но…
– А теперь? – Драйст точно улыбался. – Ты счастлива?
– Очень, – солгала я.
Да, лгала. Уж чего, а счастья не испытывала. По мне, было бы лучше никогда не пересекаться с охотниками и ничего не знать об окружающем кошмаре. Вернее, лучше бы этих кошмаров не было вообще.
– Говоришь, что рада, а голос звучит грустно, – уличил Драйст проницательно.
– Это усталость, – сказала, помедлив. – Тут более сложная учебная программа, и я сейчас в отстающих, нужно догонять.
Брат хмыкнул и начал уверять, что справлюсь. Его убеждённость была настолько искренней, что невольно разулыбалась и даже начала верить в себя.
– А как с тобой связаться, если что? – последовал ещё один вопрос.
– Пока никак. Тут нет общего стационарного телефона. – Опять солгала я. Телефон, вероятно, имелся, просто я не искала.
– Но ты будешь звонить? Не исчезнешь?
– Конечно, не исчезну.
Наш разговор продлился минут десять, после чего я сообщила, что звоню с чужого мобильного и разорять его владельца некрасиво. Драйст понял и почти сразу отключился, напоследок пообещав передать привет всем остальным.
В этот миг вновь накатила грусть – хоть убейте, а Кара и Темор не порадуются. Для них вся моя учёба – глупейшая авантюра из всех возможных, а я сама – тварь неблагодарная. И мне так жаль, но… не могу поступить иначе. Просто не могу.
Шумно вздохнув, я отошла от окна и протянула Краму мобильник.
– Какая трогательная забота о моих финансовых делах, – взяв телефон, хмыкнул он.
Я хотела ответить в тон: «Почему нет? Ты ведь тоже о моих переживаешь…» – но ехидничать всё же не стала. Пожала плечами и, поблагодарив за предоставленную связь, направилась к двери.
– Лирайн, подожди, – окликнул Крам.
Пришлось притормозить и обернуться, а охотник задал неприятный вопрос:
– Твои приёмные родители… Ты с ними совсем не ладишь?
Опять пожала плечами в надежде, что брюнет отвяжется, но он не отстал. Продолжил вопросительно взирать на меня.
– Когда-то всё было неплохо, – в итоге призналась я. – Но однажды отношения испортились. Особенно с приёмной матерью, с Карой.
– Почему? Каковы причины?
– Не знаю.
Я причин для таких перемен действительно не видела. Лично мне это напоминало щелчок выключателем – сегодня отношусь нормально, а завтра – нет.
Брюнет нахмурился, сложил руки на груди и спросил опять:
– Родители тебя обижали?
Губы дрогнули в невольной улыбке – вот уж в самом деле забота. Интересно, зачем это ему?
– Нет. Разве что иногда и по делу.
– Как это? – продолжил хмуриться парень.
Я развела руками. Как-как…
– Бывали плохие дни, бывали хорошие, где-то получала за лень, где-то… ну, может, не настолько справедливо, как мне бы того хотелось. Но ничего криминального, никаких ужасов из числа тех, что периодически показывают в новостях и всяких шоу, в нашей семье не было.
– Уверена? – после продолжительной паузы спросил Крам.
Видеть такое недоверие было странно, и я даже хотела удивиться вслух, но байкер опередил:
– Лирайн, если в твоём прошлом есть нечто такое, за что… кому-то нужно настучать по голове, ты скажи.
Я глянула недоумённо, а Крам добавил:
– Лирайн, я серьёзно.
И без пояснений было видно, что он не шутит, и решимость, с которой Крам говорил, задела невидимую струну. Наверное, именно поэтому я не стала отмахиваться и сказала:
– Ничего такого. Я выросла в небольшом городе, где все друг друга знают и где ничего особенного никогда не происходит.
– Ничего, кроме тебя, – последовал внезапный ответ.
