– Точно не случалось, – хмыкнул Дик. – Иначе мы бы знали. Пусть артефакты и хранятся в музее, но свои люди есть везде, да и сотрудники молчать бы не стали, информация бы просочилась.
Взгляды присутствующих стали пристальнее, а я поёжилась. При чём тут я? Нет, ну правда?
– А что это вообще за предметы? – спросила на выдохе.
– Оружие одного из самых безрассудных охотников в истории, – отозвался блондин. – Ред Самейстон погиб в драке с демоном, причём демон пришел не сам, Ред его вызвал.
– Разве такое возможно? – Я опешила. – Вызвать демона?
Блондин, кажется, тоже усомнился, но лишь на секунду.
– При желании можно всё.
– Ред хотел убить кого-то конкретного, – встряла коротко стриженная брюнетка, – и ему удалось, но сам Ред тоже не выжил. Его искали несколько лет, но так и не нашли. А спустя полвека произошла эта история со строительством и экскаватором.
Полвека? Если учесть, что артефакты обнаружили семьдесят лет назад… С момента битвы прошло сто двадцать?
– В те времена Сити был меньше, – продолжила брюнетка, – а Кросторн представлял собой маленький городок на окраине. Ред заманил демона в безлюдную местность, чтобы никто не пострадал.
– Понятно, – пробормотала я.
А Дик протянул:
– Кстати, у Реда были потомки…
– Почему были? Есть, – поправил блондин.
Невзирая на серьёзность ситуации, я не выдержала и закатила глаза. Если охотники намекают на то, что я – неучтённый потомок великого, то это бред. Быть не может.
– Зря не веришь, – вмешался ещё один парень. – Теоретически такое возможно.
– В теории возможно вообще всё, – вновь не выдержала я. – Даже межгалактические перелёты и… – хотела сказать «телепатия», но запнулась. Ведь коррекция памяти тоже из серии чудес, как и существование параллельного мира, и демонов.
Но в какое-то внезапное родство всё равно не верилось, и я сразу нашла новую дырку в логике:
– Если бы оружие Реда реагировало на родство, то оно бы заполыхало раньше. Ведь настоящие, доказанные родственники этот музей посещали? – Как по мне, они не могли его не посетить. Ведь тут хранилась сама память!
Аргумент попал в точку, охотники замолчали. В этом дружном молчании нас и застала официантка, притащившая тяжелый поднос.
Когда разобрали коктейли и заказанное для девчонок мороженое, я спросила:
– Кстати, а почему артефакты хранятся здесь? Ведь эти вещи – достояние охотников, да и своё существование вы… хм… то есть мы не афишируем. Так зачем оставлять вещи людям?
Дик пожал плечами, ответил:
– Так получилось. Решение, насколько мне известно, принимали прямые наследники, но, чем мотивировали, не знаю.
– Не хотели делить? – предположила Феста. – Ссориться из-за этих вещей?
– Но в таком случае они могли отдать их во внутренний музей в Дамарсе, – заметил блондин, а я сделала мысленную пометку: в логове охотников в Сити тоже есть коллекция.
Разговор временно сошел на нет, все погрузились в изучение коктейлей и десертов. Из этого анабиоза вывел писк мобильного – блондину пришла смс.
Пробежав пальцами по сенсорному экрану, парень сказал:
– Мак идёт к нам. Он посетил пост охраны, судя по реакции секьюрити, никто ничего не видел. – И, убрав телефон: – Так что ждём группу Дианы и уходим. А они уже решат вопрос с изъятием записей и посмотрят, что к чему. Ну и спецов из Сити встретят – вероятно, придётся забрать не только записи, но и сами предметы.
Информация о том, что мы ждём группу, неожиданностью не стала. Было очевидно, что блондин кого-то вызвал, и решать проблему не нам. Напрягало в этой ситуации лишь то, что на меня по-прежнему косились, причём массово и внимательно.
А после долгой паузы прозвучало:
– До твоего появления, Лирайн, ничего необычного не происходило. – Реплика принадлежала долговязому старшекурснику. – Ни нашествий демонов, ни всполохов на старинных артефактах.
В этот раз Феста всё же заступилась:
– А может, отклик оружия Реда связан именно с нашествием? И вообще, почему при любом новом событии все пытаются приплести Лирайн?
В голосе приятельницы прозвучали нотки ревности – или показалось? Как бы там ни было, за защиту я была благодарна и по-прежнему не верила в закономерность. Ну а что? Откуда этой закономерности взяться? И где подцепить манию величия, которая позволит считать, что мир вертится вокруг меня?
Долговязый фыркнул, сидевшая рядом с ним девушка тоже. Я же поднялась из-за стола и посмотрела на Фесту с немым вопросом – пойдёшь?
Рыженькая поняла, а остальные…
– Куда? – нахмурился Дик, едва Феста встала.
Девчонка картинно поморщилась, но ответила:
– Сейчас вернёмся.
Вот теперь до охотника дошло…
– А-а… – протянул он понятливо и, расслабившись, откинулся на спинку стула. – Давайте-давайте. Только не задерживайтесь! Думаю, Диана будет через пару минут.
Задерживаться мы не собирались, но и спешить не стали. Чинно добрались до коридора, уводившего к уборным, и далее – собственно туда, куда и шли.
Молчали. Лишь когда встретились у умывальников, Феста сказала:
– Как же они достали со своими подозрениями!
Я кивнула, вновь радуясь тому, что рыженькая на моей стороне и в исключительность новоявленной подруги не верит. А потом дверь открылась, впуская в женскую уборную кого-то излишне рослого…
Короткий взгляд в зеркало, и сердце ухнуло куда-то в пятки – на нас с Фестой взирали насмешливые желтые глаза.
Я застыла на миг и резко развернулась. Сердце застучало бешено, всё тело пробил холодный пот. Рядом что-то звонко упало – Феста выронила какой-то предмет, и я невольно скосила взгляд на подругу, чтобы увидеть – рыженькая белее снега.
Демон тоже посмотрел и… издевательски оскалился. Рот приоткрылся, являя два ряда мелких игольчатых клыков.
Почудилось, что серокожий сейчас кинется на Фесту, но ничего не случилось. Более того, демон выдал новую издевательскую улыбку и отвернулся, словно забыв об охотнице, уставился на меня.
Несколько бесконечных секунд я боролась с паникой и дёрнулась, услышав:
– Не бойся. Не трону.
И после паузы:
– Я уже сыт. И пришел не за тобой.
Новая пауза, новая волна паники, и… Феста буквально вжалась спиной в раковину. Неприятный звук льющейся воды, искрящий от напряжения воздух и жуткий оскал демона…
Где-то внутри уже почти нашлась крупица храбрости, чтобы выдохнуть: что вам надо?! Но… демон махнул когтистой лапой и ретировался.
