Хальд закатил глаза:
– Нашел чем напугать. Давай откровенно: парни уже достаточно полетали на свободе, пора браться за ум.
– Если дело Стража – это свобода, то у меня для тебя плохие новости, Хальд, – сказал Гуннар, допивая остывший кофе.
На самом деле он пребывал в смешанных чувствах: послать наглеца так, чтобы позабыл вообще, что у него есть два орленка, или все же выслушать? Сердце подсказывало поскорее сделать первое, но разум, поддавшись любопытству, уговаривал немного подождать.
– Пора все расставить по местам, – тем временем продолжал Хальд. – Мне самое время готовить наследника. У Йонне уже подходящий возраст. К тому же ему необходимо жениться побыстрее.
– Дай угадаю: и невеста уже есть? – иронично изогнув губы, уточнил Гуннар. – Такая… из хорошей семьи, с прекрасными способностями, без изъянов, смазливенькая, только пустая и скучная до ужаса.
– Только не надо завидовать, – хмыкнул Хальд. – Но не мне тебе объяснять, что такое высший круг и почему надо соответствовать ему.
Неприятно резануло по живому, но на лице Гуннара не дрогнул ни один мускул.
«Ощипаю сволочь», – подумал он, прикидывая, каким извращенным пыткам предать Хальда Ольсена, как только тот потеряет ориентацию в пространстве.
– Именно. – Гуннар заставил себя улыбнуться, с искренним удовольствием глядя, как самодовольство медленно сходит с физиономии Хальда. Кажется, он ожидал другой реакции. – Поэтому пока предупреждаю: увижу хоть кого-то с гербом Ольсенов возле Арне и Йонне – будут проблемы.
– Это ты говоришь мне? – хрипло уточнил Хальд, в голубых глазах сверкнул гнев.
Ой-ой-ой, даже побледнел, хотя, казалось бы, куда уже больше. И клювом… то есть зубами едва ли не скрежещет. Какое же прекрасное зрелище!
– Тут вроде бы больше никого нет, – очаровательно улыбнулся Гуннар, – поэтому… – Он резко наклонился вперед. И пусть они были за километры друг от друга, но Хальд невольно вжался в спинку своего кожаного кресла. – Я очень прошу, Хальд. Руководи там, где тебе это позволено. Пусть сверкающий мир высшего круга принимает тебя и позволяет с ним делать все, что пожелаешь. А сюда не суйся. И мальчиков не тронь. – Гуннар не отдавал себе отчета, упустив момент, когда его голос превратился в скрипучий хрип, который проникал в каждый уголок кабинета и заставлял бледнеть собеседника. – Вообще. Забудь про них. Если не можешь договориться по-человечески, то иные способы даже не пробуй. И да, заметь, я пока еще прошу.
Хальд поджал губы. Голубые глаза горели неистовым пламенем. В этот момент он словно сбросил пару десятков лет, показывая свое истинное лицо – опасного и еще очень сильного противника. Ровно такого же, каким был, когда они в первый раз встретились и Хальд однозначно заявил свои права на Хильму.
Но сейчас все было иначе. Гуннар сумел принять поражение и отступить, уважая выбор любимой женщины. Но за это время тоже кое-чему научился. И никто не знал, что победит: сила орла или хитрость ворона. Поэтому они предпочитали держаться друг от друга подальше. Ведь рано или поздно скрытое под семью замками соперничество до добра не доведет…
– Мы еще поговорим, Гуннар, – пообещал Хальд таким тоном, что по коже пробежал холодок. – Обещаю.
Синие искры окутали виддер, стирая собеседника.
Сильный порыв ветра громко стукнул створкой, смел со стола несколько бумаг. Гуннар даже не шевельнулся, задумчиво глядя на затянутое тучами небо. Но потом отставил чашку и набрал код того, кто был сейчас жизненно необходим.
Небо плотно затянуло серыми тучами, не было ни малейшей надежды, что пробьется хоть маленький лучик света. Погода не радовала. Впрочем, лето в Норге – это почти всегда нечто пасмурное, немного прохладное и умеренно спокойное. Жары тут точно не будет.
Гуннар быстро подошел к полуночно-черному афлаю без опознавательных знаков. Только едва заметная золотистая полоса у хвоста давала понять, что машина все же не правительственная и не силовиков, а находится в частном владении.
– Прогуляемся под дождем, – пробормотал он, глядя, как с тихим шелестом отъезжает стеклянный купол афлая.
Затемнять его сейчас не хотелось, дорога до Острова Зимнего Ворона была очаровательна в своей суровой красоте. Нужно было пролететь над фьордами, оставить за спиной вершину Эр-Салег и пересечь громадное озеро Викке. И тогда в тумане и неверной дымке покажется он – остров, находящийся на границе Норге и ледяной Исле. Место, куда стекаются все, кто хоть как-то и во что-то верит. Верит, что нельзя измерить душу высокоточными приборами и что есть еще что-то, кроме науки, материи и оутти.
Гуннар летел вперед. Он прекрасно знал темный дом с поросшей травой крышей, где жили Дагур и его близнецы. Знал место за домом, где древние люди преклонялись не менее древним сейдам, прося у них защиты и покровительства. Знал, что некоторые до сих пор приходят туда, чтобы услышать голоса умерших много веков назад. Прикладывают ухо к земле, слушают шаги мертвецов и хриплый шепот предсказателей, чьи губы после смерти зашивали, дабы не навлечь проклятий на мир живых.
Гуннар резко свернул к острову, не желая пролетать над домом Ольсенов. Настроение было отвратительным. После разговора с Хальдом возникло подозрение, что мир полон именно таких сволочей, которых прекрасная Дева-Сванен создала для того, чтобы жизнь не казалась медом. И аквавитом, и раковыми шейками в соусе, и даже простенькой гренкой с золотистой корочкой.
Вздохнув, он настроил автопилот и откинулся на спинку кресла. Прикрыл глаза, вслушиваясь в шум мотора. Впрочем, шумом это назвать не получалось. Афлаи фирмы «Микка Ртуте и сыновья» были одними из лучших.
Мысли, ворочающиеся словно камни, радости не приносили. Со стороны Гуннар с удовольствием посмеялся бы над своим поступком: услышав про запрещенные эксперименты, рвануть не в министерство, а к другу-колдуну. Да… Дагуру нравилось это слово, хотя колдовать он не умел. Уж скорее прикрывал красивым и загадочным словом свой диплом психолога. Впрочем, что бы там ни было, дело свое он знал. И лучше совета Дагура Рейсе, пожалуй, ничего не было.
Стоило приблизиться к острову, как из плотного тумана вынырнул юркий серебристый афлай и пронесся мимо машины Гуннара, приветственно мигнув зеленым светом.
Гуннар тут же подал ответный сигнал и, увеличив скорость, полетел за афлаем, гадая, кого же из двух отпрысков Дагур выслал навстречу гостю.
Свейн и Сюрла были копиями друг друга. Беловолосые, среброглазые и молчаливые. Их мать погибла в автокатастрофе много лет назад. С тех пор оба недолюбливали наземный транспорт, отдав сердце небу. Оба постоянно занимали призовые места на гонках афлаев и входили в состав сборной Норге.
Посадочная площадка для афлаев у семьи Рейсе была сделана по последнему слову техники. Ее накрывал купол с искусственной травой, и сразу было не разглядеть, есть ли вообще что-то современное возле дома так называемого колдуна. Но стоило афлаю подать запрос на посадку, как купол медленно отъезжал, открывая взору сверкающую металлом площадку.
