– Да. Но это еще не все. Таламир женился на ней, чтобы получить пару детей герцогской крови, а ее потом просто убить.
Маританец прошелся по комнате.
– Это она рассказала?
– Это был план ее величества Лидии. Но ту уже покарало Море.
– И поделом. Злоумышления на герцогов даром не проходят, – кивнул магистр.
– Что-то Преотцу они с рук сошли, – ухмыльнулся Далан.
– Он не знал, на кого покушается.
– Таламир точно знал. – Далан решил не углубляться в полемику и не выяснять, представляться ему каждому противнику или нет. – Знал, Алаис сказала, он получал удовольствие от своих дел.
– И все?
– Таламир искал нечто, относящееся к Королям, – раскололся Далан. И даже поежился, таким неистовым огнем вспыхнули глаза маританца.
– Что именно?
– Алаис сказала – то, что оставил Карнавону Король.
Глава рода Ирт хрустнул пальцами, прошелся по комнате.
– Король, говорите… Оставил, говорите… Поговорим.
И настолько многообещающим было его лицо, что Далан искренне посочувствовал Таламиру. А потом махнул рукой.
Поделом тебе, твари безжалостной.
* * *
Ант Таламир удобно устроился за столом в таверне.
Вино было вкусным, рыба свежей и в меру прожаренной, с хрустящей корочкой, как он и любил, а подавальщица так и норовила прижаться грудью. После морского путешествия это было заманчивой перспективой, так что когда девушка шепнула господину герцогу, что вода для ванны согрелась, а она готова потереть мужчине спинку, на лице Таламира расплылась довольная улыбка.
Такой она и оставалась.
Подавальщица оказалась вполне искусна в… спинкопотирании, настолько, что мужчина оставил ее на ночь. А что? Вдруг у него и среди ночи… спина зачешется?
А на следующее утро он принялся расспрашивать девушку.
Мало ли? Вдруг она знает что про Алаис?
Но подавальщица только головой покачала. Нет, господин. Не было тут таких.
Красные глаза, говорите? Белые волосы? Фу, жуть какая! Да если б такое чучело на остров приехало, так все смотреть сбежались бы… ой, простите!
Таламир кивнул, сунул девчонке монетку и выставил вон. Сегодня он даст задание своим людям, пусть походят, порасспрашивают.
Инерция мышления – потрясающая штука.
Леди не должна носить мужскую одежду – Таламиру и в голову не пришло, что его супруга будет гримироваться под мальчишку.
Леди не должна зарабатывать себе на жизнь – какие уж тут менестрели? Ладно еще женщина, но парень?
А уж искать рыжего мальчишку с глазами неясного цвета Таламир и вовсе не сообразил. Тем более – двоих мальчишек.
И на другого мальчишку, с небрежно стянутыми в хвост светлыми волосами, он даже и внимания не обратил. А вот Далан на него смотрел внимательно.
И проникался неприязнью.
Хищник, опасный, злой, жестокий… и рядом с ним – Алаис? Добрая, веселая, всегда готовая прийти на помощь? Да как она выдержала-то?
Далан представил их вместе, как Таламир небрежно целует жену, как… и содрогнулся. Здесь и сейчас он понял, почему Алаис так привязалась к Луису. Против зверя – только зверь, другой не выстоит.
Только вот у Луиса этот зверь был на цепи, в крепком ошейнике и… он был грустный. А у Таламира – бешеный. В любой момент он сорвется, и только кровь веером по стенам полетит. Так-то…
Сейчас «зверь» был занят. Он объяснял своим людям, что им надлежит делать. А на кухне трактира…
* * *
– Сегодня вечером ты добавишь им в еду этот порошок.
Трактирщик кивал. Нельзя сказать, что он боялся, или дрожал, или как-то выказывал свой страх – не таковы были маританцы. Здесь каждый мужчина – воин, каждый мужчина выходит в море и знает, что может не вернуться на берег.
Но род Ирт на берегу уважали. И за то, что это главный род королевских стражников, и за характер, и за справедливость… да было за что, еще как было. Именно главы шести родов правили все это время на Маритани. Принимали решения, выполняли их, несли ответственность, водили в бой корабли и смотрели в глаза тем, кто ждал на берегу.
И все же…
– Это – яд?
– Нет. Снотворное.
– А что потом?
– Откроешь двери, впустишь нас и отправишься спать до утра. А утром решишь, что эти люди тебе приснились, – разъяснил Ирт.
– А с моими людьми как быть?
– А им ты сам все объяснишь. Понятно объяснишь, чтобы языками трепать не вздумали.
Трактирщик кивнул.
– Попробую.
– Не надо пробовать. Объясни, что мы все, весь Круг шести родов будет очень недоволен, если услышит про них хоть слово. Были, уплыли… Все. Расплатились с тобой честь по чести, сели на корабль и отправились неизвестно куда. Ясно?
Трактирщику все было ясно.
Если Круг принял решение? Единогласно?
Не-ет, с ним спорить – себе могилу готовить.
– Я все объясню. И… на всех-то порошка хватит? Мне бы для своих тоже… чуток?
Ирт кивнул и молча отсыпал еще снотворного. А потом положил рядом мешочек с золотом, приятно звякнувший на столе.
– Не подведи нас.
Трактирщик и не собирался. Кто ему тот Таламир, будь он хоть три раза герцогом? Да никто!
А на Маритани ему жить. Поссорится с Кругом – сам потом утопится. Так что…
Снотворное?
Будет вам, господа, снотворное. Самого резать гостей дорогих не заставили – и то хорошо. И никакой вины за собой трактирщик не чувствовал. И предупреждать Таламира тоже не собирался.
* * *
Приятно ли просыпаться, захлебываясь ледяной водой? А еще вырваться не получается, и жесткая рука крепко держит тебя за шею…
Сон как рукой сняло.
Таламир дернулся, пытаясь вырваться, но запястья были крепко связаны, и ноги тоже спутали, и… где он?
Мужчина открыл глаза и крепко выругался.
Засыпал-то он в таверне, в своей комнате, а проснулся…
Пещера?
Да. Больше всего это походило на пещеру, которую кто-то оборудовал под пыточную.
Дыба, крестовина, козлы, стол с различными неприятными приспособлениями…
И ручей, в котором и держали Таламира, пока он не пришел в себя, а потом подержали еще немного. Чтобы проникся.
Четверо мужчин смотрели на него. И у всех были ярко-синие глаза.
Маританцы…
Герцог лежал перед ними голый, мокрый и связанный, и это было очень неприятно.
