* * *
Если внешне Лаис походил на Карнавон как две капли воды, то внутренне…
Карнавоны все же тяготели к роскоши, да и фамильные цвета обязывали. В Лаис же царил неприкрытый аскетизм: минимум позолоты, минимум игрушек, безделушек…
Словно хозяева недавно въехали и еще не успели обжиться. Или – старались не обживаться? Или их просто не принимал замок?
Алаис не знала, но выглядело это неуютно. Впрочем, вслух она ничего говорить не стала, пока за ними не закрылась дверь кабинета.
Маританцы, Массимо, Ларош – все остались за дверью. Герцог уселся в кресло, вежливо предложил гостям выпить, получил отказы, но вино все равно разлил по четырем бокалам – тянул время, пока не вернулся Феликс.
– Мать сказала – подождет, сколько надо.
– Замечательно. Итак, Алаис?
– Эдуард, скажите, вы принимали род Лаис?
Герцог насторожился, подобрался и поставил локти на стол, наклоняясь вперед.
– Вы ведь спрашиваете не просто так, Алаис?
– Нет, – вздохнула женщина. И кивнула в сторону Луиса. – Тьер Тессани… вам ни о чем не говорит эта фамилия?
– Книги с родословными забрали в Тавальен, но я знаю, что мы роднились, – кивнул Эдуард. И вдруг понял, одним рывком. – Вы…
– Я, – согласно кивнул Луис. – Посмотрите сюда.
Молитвенник матери у него был с собой.
Эдуард открыл его на первом листе, вчитался…
– Это – не доказательство.
Алаис покрутила кольцо на пальце, намекая, что она здесь не просто так, и это не аферисты из ниоткуда.
– Вряд ли мы сможем это доказать, сами понимаете, перстень Лаисов сейчас в загашниках Ордена Моря. В Атрее, если быть точной. Но нам и не нужно что-то доказывать, нам нужно то, что Короли оставили на хранение Лаисам.
Теперь стали серьезными и герцог, и его сын. Смертельно серьезными.
– Алаис, вы понимаете, что это – наглость? – уточнил герцог. – Вы явились ко мне в замок с человеком, который мне неизвестен и ничем не может доказать свое происхождение…
Алаис передернула плечами.
– Вот это Луис может. Он прошел ритуал и принял род, а потому… где ваша заводь?
В глазах герцога мелькнуло понимание.
– Вы хотите спросить Море?
– Другого выхода у нас нет.
Не то чтобы Алаис сильно верила в эти ритуалы, но выбора и правда не было. Перстень пока еще в тайниках Шеллена, за ним поехал Стэн Иртал, но когда его еще привезут? А надо – сейчас.
– Пройдемте, – поднялся со своего места герцог. – Хочу заметить, что вы рискуете жизнью вашего спутника.
Луис пожал плечами. Он-то знал, что ничем не рискует.
– А вы пока посмотрите на старые портреты? – предложила Алаис. – Луис очень похож на предков.
В глазах Эдуарда мелькнуло нечто такое…
– Похож. Но это пока не доказательство.
– А основное доказательство вам предоставит Море, – согласилась Алаис.
* * *
Герцогиня, там, или нет, заводь или обычный залив, а ветер дул, и холодом с моря тянуло так, что Алаис покрепче завернулась в плащ. У нее от одного взгляда на раздевающегося Луиса мурашки по коже бежали.
А мужчина словно и не замечал никого. Ни ее, ни герцога с сыном.
Разделся до нижнего белья и пошел в воду, даже не задержавшись… бр-р…
Зашел до пояса, постоял на краю «глубины» – там берег резко уходил из-под ног, как и у Карнавонов, обрывался вниз, и коснулся кинжалом руки. Кожа легко расступилась под натиском острейшего лезвия, по коже побежали темно-красные капли.
– Именем рода Лаис, да ответит Море!
Несколько минут ничего не происходило. А потом…
Акулий плавник, который рассекает воду, – это страшно. И у людей автоматически просыпается желание бежать. И быстро.
Но Луис не тронулся с места.
Громадная акула подплыла, высунула из воды рыло, игриво покачала боком, стараясь не застывать на месте… Луис потрепал ее по страшенной морде, от вида которой Феликс побледнел, а потом и вовсе осел на землю. Зубы там были – ой-ой-ой. С ладонь размером, как бы не больше, и ряды такие выразительные… Герцог держался, но было видно, что такое зрелище ему в новинку. И не подделаешь ведь его!
Это бумагу можно состарить, кольцо заказать ювелиру, а вот акулу…
Акула неграмотная и дрессировке не поддается, ей на людей – не плевать, нет. Она к ним благосклонна, только когда кушать хочет. И зрелище ластящейся хищницы было не для слабонервных.
Алаис смотрела спокойно. К ней самой так же ластились косатки, провожая корабли маританцев. Да, кто бы ей сказал еще год назад, что она так отнесется ко всей этой мистике?
На смех подняла бы! А вот поди ж ты…
Луис еще раз почесал акулу в каком-то особенно удобном месте и пошел из воды. Хищница (Алаис готова была в этом поклясться!) разочарованно вздохнула, а потом погрузилась обратно, и вскоре только плавник напоминал о ее визите. И тот скрывался из вида.
Когда Луис вышел на берег, герцог выдохнул и принялся помогать сыну подняться. Видимо, чтобы скрыть дрожание рук.
Луис медленно оделся, повернулся к мужчинам.
– Этого достаточно?
– Вполне, ваша светлость. Давайте вернемся в кабинет, нам надо поговорить…
– Давайте вернемся. Мне надо бы выпить. Холодно.
– Мой… ваш винный погреб к вашим услугам, – на секунду запнулся герцог.
Луис и Алаис переглянулись. Это исправление говорило о многом. И что герцог – разумный человек, и что, может быть, удастся договориться миром. Но для этого стоило сделать шаг вперед и Луису.
– Ваша светлость, я не собираюсь распоряжаться в вашем замке. Ведите нас, – очаровательно улыбнулся Луис.
И Алаис увидела, как расслабляются плечи хозяина замка Лаис.
Неужели возможны мирные переговоры? Ах, как бы хотелось…
* * *
Теперь в кабинете царило совсем другое настроение. Эдвард и Феликс взирали на гостей с опаской, и первым слово пришлось взять Луису.
– Ваша светлость, я рад, что замок и земли в руках достойного человека.
– Но?
– Я не хочу их возвращать себе.
Алаис открыла рот. Вот уж чего она не ожидала. Да и Эдвард, и Феликс – тоже.
– Тьер, вы…
– Я твердо уверен. Я не хочу становиться герцогом. Раз уж так получилось, что я принял род, я несу за него ответственность. И я вижу, что вы на своем месте. Лаис ухожен, насколько это возможно, герцогство в хорошем состоянии… что еще надо? Вас любят люди, вы не дерете с них три шкуры…
