И приличными там были только предлоги.
Таламир ругался, а все молча стояли и ждали. И мужчина осознал это и заткнулся.
– Ну?
Глава рода Ирт сделал жест рукой, и в пещеру втолкнули еще одного человека.
Барона Ланора Алаис не видела ни разу в жизни, и тем противнее было сознавать, что вот это лишило ее родных. Да, он ведь тоже почти как Таламир…
Гадко. Просто гадко.
Кто им дал такое право?
А это они сейчас выяснят…
Алаис хотела спросить, но Луис сжал ее руку, и несколько не замеченных ранее палачей выступили из темного угла.
Раз – и с барона снята вся одежда, вплоть до кальсон.
Два – и он вздернут на дыбу рядом с Таламиром.
Три – и откуда-то достаются иголки, взблескивает пламя в очаге… палачи работают холодно и сосредоточенно, не увлекаясь, не проявляя лишних эмоций…
– Зачем? – шепнула Алаис, кое-как отгораживаясь Луисом от жутковатой сцены.
– Мясо надо помариновать перед готовкой. Сговорчивее будет.
– А вдруг он и так рассказал бы?
– Так надежнее. – Магистр заслонил Алаис с другой стороны. – Зря вы это затеяли…
– Это мой долг перед родом.
Такой аргумент герцог понимал, а потому махнул рукой.
– Думаю, сегодня вы раздадите все долги.
Алаис и не сомневалась. В крови бурлило нечто… горячее, злое, яростное, незнакомое… не сразу она догадалась, что испытывает чувства той, прежней Алаис. Еще до появления в ней чужой души…
Таламир убил ее родных. Здесь и сейчас она могла отомстить – и требовала свое. Алаис поклялась себе, что не отступит, – и крепко сжала руку Луиса. А предварительный этап тем временем закончился, и к барону шагнул дознаватель.
– Ваше имя?
– Огюстен Николас Ланор, барон Ланор. Вы хоть понимаете…
Дознаватель поднял руку.
– Барон, мы все понимаем. Видите герцога? Он тоже все понял. И герцогиня Карнавон здесь, с нами. Так что вы уж расскажите нам все, что надо, а мы вас отпустим. Только врать не стоит…
– Отпустите? Так я и поверил…
– Правильно. – Алаис шагнула вперед. – Ты, мразь, моих родных приговорил. Я за них тебя сама… отпустить могут, уйти не успеешь.
И столько гнева было в ее глазах, столько горя, что барон не решился ерничать.
– Я бы все равно поступил так же…
– Почему?
– Мне сделали предложение, от которого я не мог отказаться. Даже не мне. Королеве…
И все присутствующие обратились в слух.
* * *
Неизвестные злоумышленники поступили просто.
Чего хочет женщина? В основе своей?
Красоты и молодости.
Чего хочет королева?
Да того же самого, плюс – власти. И побольше, побольше, и можно без хлеба. Вот это и предложил Лидии чей-то эмиссар.
Чей?
Были у барона подозрения, все же хлеб свой он ел не зря, но уверенности не было…
Алаис знала имя раньше, чем оно прозвучало. Все знали. Догадались.
Тимары.
Маританцы тоже не выглядели пораженными.
Королеве сказали, что у Карнавонов есть артефакт от Королей. Он дает здоровье и долголетие. А поскольку он королевский, то его можно и народу предъявить, все же Королей многие помнят. Это придаст власти Лидии больше легитимности, весомости…
Для женщины, у которой молодость уходила, а сын подрастал и все чаще пытался взять власть в свои руки, равно важными были оба пункта. Вот и послала Таламира, вот и снес он Карнавон с лица земли, но поторопился.
Алаис стиснула кулаки, впервые узнав, что произошло, когда она упала в обморок.
* * *
Они все стоят в большом зале. Отец, мать, младший брат, сестренка. А Таламир прохаживается перед ними. Алаис страшно, безумно страшно…
– Теперь вы уже не так высокомерны, ваша светлость? Итак, я повторяю свой вопрос. Мне нужно то, что последний из Королей отдал вашему предку. Где оно?
Герцог пожимает плечами. По красивому лицу отца струится кровь – ему выбили несколько зубов и разбили губу, но высокомерие осталось при нем.
– Я ничем не могу вам помочь, Таламир.
– Полагаю, вас надо спросить иначе. Это ведь ваша жена? – Он подцепляет за подбородок герцогиню. Женщина резко дергает головой – и вырывается из хватки мужчины. Но Таламира это не злит. Дальше некуда?
Он сухо смеется.
– Что ж… поиграем…
И кивок солдатам…
Не дождавшись реакции от герцога, Таламир смотрит на Алаис. На Алиту. На Алаис.
– Это обе ваши дочери, герцог? Кажется, жена от вас погуляла на стороне. Ну и уродина…
Таламир кивает на Алиту.
– А эта может стать хорошим трофеем.
Повинуясь его приказу, солдаты крепко держат Алиту за руки и за ноги, Таламир лично задирает ей юбку и что-то делает с сестрой. Та протяжно кричит. Алаис не видно за его спиной, что происходит, но она и не рвется. Она знает, скоро чудовищу надоест развлекаться и настанет ее черед. Лицо Таламира багровеет, он отвешивает Алите пощечину.
– Гулящая сука!
Крик сестры прекращается. И…
– Отдать солдатам. Пусть хоть до смерти затрахают – не жалко.
Лица солдат вспыхивают какой-то страшноватой животной похотью. Алита начинает кричать и биться в их руках, но ее просто вытаскивают из зала. Она кричит где-то вдалеке, но недолго.
– А вот эту трогать пока не будем. Она еще невинна?
Теперь холодная рука цепляет за подбородок Алаис. Та содрогается, словно по коже скользнули кольца Ириона.
– Ты ни с кем еще не валялась, девчонка?
Алаис вздергивает голову вверх. Она промолчит.
Она будет молчать, пока хватит сил. Естественно, Таламира это не устраивает. Он опять делает жест солдатам – и Алаис растягивают на полу.
Грубые руки сжимают запястья и щиколотки, кто-то откидывает подол – и между ног лезет жестокая рука. Алаис старается сдержаться, но когда становится по-настоящему больно, глухо вскрикивает. И слышит удовлетворенный голос Таламира:
– Отлично. Мне как раз обещан титул – вот эта девчонка мне его и принесет. Стеречь ее…
И теряет сознание.
После того, как ее выносят из зала, Таламир обращается к герцогу:
– Я ведь все равно найду это. Замок снесу, разорю здесь все дотла, но найду, вы меня не остановите… Сейчас и сына вашего… его сначала поимеют на ваших глазах, а уж потом…
