– Его я тоже приговорила, – огрызнулась Алаис.
Маритани с улыбкой покачала головой.
– Нет. Ты его любишь, – и указала на Луиса легким кивком головы.
Тут уж онемели и Алаис и Луис.
– Муж?
– Он?!
– Разумеется. Вы дали клятву, я услышала. И благословила ваш союз.
А вот теперь она смотрела совсем в другую точку, и Алаис непроизвольно схватилась за живот.
– Ты… да?!!
– Да. Я. А ты – беременна от своего мужа.
Алаис затрясло так, что она едва не упала на пол. Выручил Луис, подхватил, прижал к себе, удержал.
– И за что вы нас так? Я видел, кто родился у Лусии…
– В вас обоих кровь Королей. У вас так не получится, – отмахнулась богиня. – И мое благословение.
– Это безумие! – Алаис справилась с собой. – Ты хочешь сказать, что ты нас свела, как… как племенных лошадей?
– Выбирай выражения, герцогиня!
А вот теперь это была уже не просто приятная собеседница. Навстречу Алаис поднялась разъяренная стихия моря, буря в человеческом обличье, и под сводами храма предупреждающе зазвенел воздух.
– Благословение моря – плодовитость, и я даровала ее вам. У вас не будет проклятия герцогской крови, ваши дети родятся нормальными и здоровыми, и кровь Королей проснется в них. Этого мало?
– Мало! – нагло ответил Луис. – За детей спасибо, но толку с того, если их сразу убьют? А заодно и нас вместе с ними, чтобы не размножались?
Маритани пожала плечами, опять превращаясь в обычную женщину. Почти нормальную, если не глядеть ей в глаза.
– Король обязан быть достоин трона. Муж – жены, народ – короля. Иначе…
Алаис тряхнула головой, разгоняя липкий дурнотный туман и вытряхивая звон из ушей, но от плеча Луиса не отстранялась. Так надежнее. Будем разбираться с проблемами последовательно.
– Подожди. Итак, я беременна от Луиса.
– Да.
– Он мой супруг.
– Муж – тот, от кого дети. Если брак заключается не ради прибавления жизни на земле, это пустота. Это плохо, неправильно…
Ага, знала б ты про однополые браки. Хотя… акулам бы понравилось. В море много голодной живности плавает.
– И наш ребенок родится нормальным, да еще и с кровью Королей?
– Вы приняли свое наследие, вы не увиливали от ответственности, вас признали корона и скипетр, и вашего ребенка они признают…
– Мы попали…
Судя по сопению, Луис полностью разделял мнение Алаис. Супруги, Ирион все побери!
– И каковы наши обязанности? Надо срочно сажать Короля на трон и заставлять его править миром прямо из грязных пеленок?
Богиня как-то странно поежилась, вздрогнула.
– Рамтерейя – неустойчивый мир. Три опоры, пять столпов, один центр. Если его не будет, начнутся наводнения и ураганы. Система потеряет равновесие, Ирион всплывет на поверхность – и жизнь прекратится. Он голоден и одинок. И он просыпается.
– Он существует?
Глупый вопрос, можно было и не спрашивать. Но богиня кивнула.
– Существует. Каждый Король смотрел в глаза Ириону, и недостойные находили свой конец в его пасти. Когда-нибудь и ваш сын захочет поглядеть в его глаза.
– И править миром?
Маритани пожала плечами.
– Система должна быть в равновесии. Я – хранитель, Король – ключник. Он замыкает двери, он открывает двери… Нет Короля – нарушается равновесие, мир гибнет. Есть Король – оживает море, и в Замке над Морем опять поет ветер.
Алаис медленно кивнула.
– Пять герцогов, посредине Король… Последний нарушил равновесие?
– Он хотел для своего сына всего – и всего лишился.
– Что происходит, когда равновесие нарушается?
Кивок в сторону Луиса.
– Он знает. Его сестра так была… Опорные столбы не пересекаются, это неправильно. Люди не замечают, Море видит. Первым ударит по Морю, уже ударило. Потом по людям… Если не остановить, плохо будет всем, не только мне.
– Это надо обдумать.
– Думайте. И приходите. Помочь я не могу, это не в моих силах. Я слабею, я сдерживаю Ириона, но я не Король. Его голод слишком велик для меня. Только рассказать, посоветовать – и то не до конца… Вы должны решать сами, только сами. Иначе – смерть.
Луис кивнул, но следующий вопрос задать не успел.
– Простите…
Женщина откинулась назад, на подушки в раковине, тоненько, истошно завизжала…
И изо рта у нее хлынула кровь. Из ноздрей, глаз, ушей, алые струйки текли и текли, окрашивая внутренности раковины в багровый цвет. Жрица корчилась недолго – в человеке не так много крови.
Дальше Алаис помнила все урывками.
Вот вбегают другие жрицы, вот уносят тело, вот выпроваживают их…
В себя она пришла лишь на корабле, сидя на палубе в обнимку с Луисом. Да уж, сходили, помолились.
* * *
Ночью Алаис опять приснился сон.
Ей снился Замок над Морем, но не такой, каким он был в дни расцвета. Роскошные мраморные полы, витражные окна, флаги на башнях…
Сейчас флаги были спущены, появились черные вымпелы – умер Король, и замок словно окутался пеленой тумана. Серого, скорбного, грустного…
И по коридорам дворца медленно шла женщина.
Синее платье, синий платок, окутывающий голову, королевские цвета, которые вовсе не казались неуместными на ней. Траурная оторочка, украшения из жемчуга…
И прядь светлых волос, скользнувших на плечо.
Она медленно открывает дверь в тронный зал, проходит его насквозь и начинает спускаться по винтовой лестнице.
Куда?
О, Алаис знает это помещение.
Она видит все глазами женщины, но она бывала здесь и раньше.
Коронационный зал.
Не тот, что наверху, нет. Истинный, потаенный.
Женщина останавливается там, где в ее раннем видении стоял Дион.
Хотя – нет, не там… чуть подальше, чтобы не полететь в водоворот головой вниз. И что-то делает с одной из колонн.
Пол расступается.
В воронку водоворота Алаис старается не смотреть – жутко. Уже заранее жутковато. А вот женщина во сне такого страха не испытывает, она делает пару шагов вперед, достает откуда-то из одежд обсидиановый нож, очень похожий на тот, которым и сама Алаис резала себе вены, касается вытянутой вперед руки.
– Кровью Моря, кровью Королей. Пусть проклятие падет на всех потомков предателя. Властью Моря, силой крови я налагаю оковы. И не упасть им, пока не придет новый Король. А слово мое крепко…
