Мерцает воздух, фигура Маритани появляется словно призрак. Хотя что удивительного? В воздухе всегда есть вода, а есть она – есть и Маритани. Она подплывает к Королю, смотрит грустно…
– Я спою вам песню… Вам обоим…
– Спасибо.
Маритани заводит напев без слов. Тихий, грустный…
И медленно-медленно закрываются глаза Короля. Глаза Змея…
Один – умер. Второй – уснул.
Осталось лишь перенести тело Короля в его покои, а Ирион… он сам ныряет под воду, сворачивается клубком…
Друг умер, а песня хотя бы немного смиряет его боль. Но петь триста лет не сможет никто.
А боль – она не утихает.
* * *
Алаис застонала, поднесла руки к вискам… казалось, голова сейчас взорвется от полученных знаний. И Ирион это понял.
Змеиные глаза снова встретились с человеческими.
Картинки? Образы? Ощущения?
«Приходи…
Приводи…
Я подожду…»
Он подождет здесь, на дне, под Замком. Теперь он знает, сколько ему ждать и чего, теперь уже не страшно. Пара лет, даже чуть меньше, такие мелочи…
Для того, кто ждал столетия и мучился от одиночества – пустяки. А пока…
Ирион медленно распрямился. Вода стекала с гибкого змеиного тела, водоворот отступал прочь, и Алаис ощутила, как ее поднимает – и несет вверх.
К людям.
К выходу.
* * *
Все молча смотрели на провал.
Убегать?
А куда? И будет ли смысл? Все равно всех накроет, а так… хоть знать, от чего помер.
– Развяжите! – дернулся Луис.
Эттан перехватил кинжалом веревки, которые так тщательно завязывал пару минут назад, сунул клинок сыну. Глупо?
Но в этот миг они стояли плечо к плечу. И неважно, что против них доисторическая гадина! Они – вместе. Медленно, перекашиваясь на один бок, подошел Мирт, подтянулся Атрей, Тимар…
Солдаты разумно не лезли вперед, понимая, что им и одного взмаха хвоста хватит. Но…
В проеме показалось нечто громадное…
Змей лично пролезать и не пытался. Хоть и строили с запасом, но Ирион с тех пор изрядно подрос на человеческой кровушке. И пролезть мог, только изрядно разнеся фундамент. А этого не хотела уже Алаис.
А потому…
Мелькнули змеиные кольца в синей чешуе, а потом из провала начала подниматься женщина.
Алаис Карнавон.
Целая и даже не особенно вымокшая…
Сейчас удержать Луиса не смог бы никто.
Ирион?
Плевать на Ириона!
Мужчина бросился вперед, подхватил жену на руки и так крепко прижал к себе, что она даже пискнуть не смогла. Куда уж там! Весь воздух выбило!
По деликатности Ирион мог бы дать сто очков вперед Луису Даверту.
Змеиное тело мелькнуло еще раз – и ушло на глубину. Шум стих, медленно повернулась обратно плита.
И только тогда люди отмерли, бросились вперед, заговорили, затормошили… Алаис терпела минут пять, молча, не отвечая никому (а как тут ответишь?), а потом рявкнула от души:
– Молчать!
Получилось очень убедительно. Герцоги замолчали, и Алаис подняла руки успокаивающим жестом.
– Господа, все закончилось. Ирион не возражает против нашего присутствия, коронацию обговорим потом, позднее, а сейчас предлагаю покинуть подземелье. Никто не против?
Против оказались все. Даже солдаты. Ибо был реальный шанс помереть от любопытства, не успев вернуться. А потому…
– Алекс… Алаис, – поправился Эттан на правах самого хищного и наглого, – давай сейчас в двух словах, а наверху уже обговорим все подробно. Что с Дарю?
– Мертв. Водоворот свое не отпускает. Меня спасла Маритани… сама, правда, ушла.
– Как? – искренне удивился Мирт. – Она же богиня?
– Даже у богов силы не беспредельны. Она не насовсем, она еще вернется, но это – потом, позднее. Десять лет? Двадцать лет? Не знаю. Но сейчас я ей благодарна.
Луис зарылся лицом в волосы жены. И поэтому его голос прозвучал несколько глухо:
– Может, ей что-то надо? Помощь?
– Узнаем в храме Моря. Она задержала мое падение, и я смогла встретиться с Ирионом.
– Вот даже как…
– Да. Если кратко – Ирион не может без Короля. Ему от этого плохо, больно… он бесился. Представляете – одиночество на три сотни лет?
Мужчины не представляли, но покивали, и Алаис продолжила:
– Я несу в себе кровь Королей…
– Луис рассказал, – вставил свои пять медяков Атрей и покосился с обидой. Ему-то не сказали…
– И я, и он… а вместе наша кровь дала нового Короля.
Алаис демонстративно положила руку на живот. В зале повисло молчание.
Как ни странно, первым опомнился Эттан Даверт:
– Обещаю, я буду самым любящим дедом на свете.
Луис едва жену не уронил. Ну не зараза?
Хотя… других в Преотцы и не берут.
– Это мы еще обговорим, – отмахнулась Алаис. – Ирион согласился подождать, а когда ребенку будет год, мне надо будет вернуться. Или не уезжать, что ли… Младенцы пластичны, наш с Луисом сын перенесет встречу со Змеем намного легче, чем взрослый. И к совершеннолетию они с Ирионом будут лучшими друзьями. Я надеюсь.
Эттан кивнул, просчитывая перспективы.
Нужна ли ему Алаис Карнавон?
Да! Но не как женщина, а как мать Короля! Баб много, власть – одна! И с Ирионом в качестве аргумента…
Весело рассмеялся Макс Тимар.
– Это ж надо! Осьминожки столько времени интриговали, а досталось все акулам!
– Учить биологию надо, – парировала Алаис. – Тогда бы ты знал, что борьба акулы с осьминогом непредсказуема.
Тимар кивнул, не споря.
– Но хочу заметить сразу, что я никого покорять с помощью Ириона не собираюсь. Мне и одного раза хватило. Тимары просто не понимали, с чем собираются связаться. Не осознавали… Ирион растер бы их в ошметки мяса. Тем более – с Дионом.
Герцоги закивали. Вот уж в чем никто не сомневался.
И никто не заметил, как потупил бесстыжие глаза Эттан Даверт.
Алаис не собирается?
И не надо… у него внук есть! Который, будем надеяться, пойдет в деда.
– Предлагаю все это обдумать и поговорить наверху, – предложил Мирт. – Как раз что-то сообразим, пока вылезать будем.
Все запереглядывались.
