– Надо же иногда и посмеяться, а что?
По Холлоуэй-роуд они прошли примерно с милю или больше, то при свете фонариков, то при дневном – в тех местах, где солнце заглядывало через пробоины в старом воздуховоде. Труба то и дело поворачивала, а иногда круто ныряла вниз, в какой-нибудь овраг, или вверх, преодолевая очередную груду обломков. В пыли между рельсами отпечатались следы множества сапог.
Наконец добрались до другого конца, миновали еще несколько вагонеток и снова вышли на свет. Здесь меж двух холмов металлолома вела дорожка, выложенная металлическими планками. Пространство за холмами было расчищено от обломков, и на нем был разбит огород с аккуратными торфяными грядками. Там работали какие-то люди, собирали капусту, копали картошку. Они выпрямлялись посмотреть, как мимо ведут пленников.
Том тоже оглядывался на них. В Лондоне не просто живут люди, их много! Том смотрел в лица, но никого не узнавал. Не важно, главное – это лондонцы. Многие носили на себе следы давних ранений: у кого-то не хватало руки или пальцев, у одного лицо обожжено, там слепую женщину ведут за руку дети, на ходу взволнованно рассказывая ей про Тома, Рен и Вольфа. Всюду шрамы. «Эстер здесь была бы как дома», – подумал он. Если бы в тот день, после МЕДУЗЫ, ветер унес «Дженни Ганивер» в другую сторону, к Лондону, а не от него… Они остались бы жить в развалинах, и все могло бы быть по-другому.
За огородом лежал громадный кусок палубы, опираясь на груды металлолома, так что получилось что-то вроде пещеры с низким потолком. Гарамонд повел свой отряд внутрь через вытянутое отверстие, похожее на щель в почтовом ящике. Железная кровля была такая низкая, что приходилось пригибаться, но в полутьме пещеры виднелись десятки крохотных домишек, построенных из обломков металла и дерева. Здесь ждала целая толпа – всех предупредили взбудораженные ребятишки, бежавшие впереди процессии.
– Где мисс Поттс? – рявкнул Гарамонд, перекрикивая шум.
Ему ответил какой-то лысый дядечка в грязном белом резиновом плаще («Инженер!» – подумал Том):
– В ратуше, Гарамонд.
Процессия двинулась дальше, вглубь этой искусственной пещеры. Кровля опускалась все ниже, и под конец они шли согнувшись чуть ли не вдвое, чтобы не раскроить себе голову о торчащие из металлической плиты шурупы и скобы.
– Не зря этот район прозвали Крауч-Энд
[24], – сказала общительная охранница Рен. – Для жизни не особо удобный, но поначалу, когда надо было прятаться от сильфид, и моховиков, и Квирк знает чего еще, крыша над головой была еще как в тему…
– Англи Пибоди! – гаркнул мистер Гарамонд. – Я, кажется, сказал тебе заткнуться!
В самом низком углу пещеры было втиснуто строение, сооруженное из бывшей конторы смотрителя Брюха и еще всякой всячины; разномастные куски были скреплены между собой гвоздями и шурупами и покрашены в веселенький красный цвет. Над дверью кто-то старательно вывел прописными буквами: «Лондонский чрезвычайный комитет». Гарамонд зашел внутрь, оставив своих подопечных дожидаться у входа, и с кем-то приглушенно заговорил. Потом вышел снова и распахнул дверь.
– Проходите, задержанные! И ведите себя уважительно. Перед вами – лорд-мэр Лондона!
Пол внутри здания был ниже порога, так что здесь не было необходимости наклоняться. Том шел первым, Уилл Холсворт держался рядом и предупредил о ступеньках. Том все равно споткнулся и ввалился в просторную комнату со скошенным потолком. Одну стену занимала карта развалин, испещренная надписями, флажками и загадочными красными булавками. В центре комнаты вокруг потертого жестяного стола собрались человек десять, – судя по всему, приход мистера Гарамонда с пленниками прервал какое-то совещание. Среди этих людей была и Клития Поттс. Она узнала Тома, выпрямилась и сказала:
– О Квирк!
Тут поднялся на ноги другой участник совещания. Потрепанная алая мантия и цепь на шее свидетельствовали, что это лорд-мэр. Том с облегчением выдохнул. Он было испугался, что ему предстоит столкнуться с Магнусом Кромом – зловещим инженером, который правил Лондоном раньше. Но этот корпулентный пожилой джентльмен с похожими на клубы пара клочками белоснежных волос над ушами был не Кром. Вслед за облегчением пришло изумление: Том понял, что ему знакомо это круглое красное лицо. Оно поразило его еще сильнее, чем первая встреча с Клитией Поттс.
– Чадли Помрой! – воскликнул Том.
– Я… Великий Квирк и Клио! – Седые брови старика поползли на лоб от удивления. – Клянусь священными черными штанами Чумазого Пита! Это же наш ученик! Юный, как бишь его… Э-э…
– Нэтсуорти, – подсказал Том.
Он всегда побаивался заместителя главы Гильдии историков, но, встретив его здесь и поняв, что старик выжил, несмотря на все ужасы и опасности, Том чуть не заплакал от счастья.
Смахнув слезы, он сказал дрожащим голосом:
– Том Нэтсуорти, мистер Помрой. Ученик третьего ранга. Я вернулся домой.
Глава 20
Дети МЕДУЗЫ
Чадли Помрой велел принести из общей кухни угощение и засуетился, подгоняя коллег по комитету, чтобы убрали со стола бумаги и потеснились, усаживая гостей. Том, понемногу приходя в себя, разглядывал остальных участников совещания. Среди них были два инженера – невысокий смуглый мужчина и сурового вида старая дама, оба лысые, словно галька, и в потрепанных белых резиновых плащах. Остальные – обычные лондонцы, разного типа и размера и разных оттенков кожи, в том числе жилистый, словно дубленый, человечек. Он помахал Англи, а она махнула в ответ и сказала:
– Привет, пап!
Том решил, что до МЕДУЗЫ он, скорее всего, был рабочим в Брюхе, – совсем не тот человек, какого в прежние времена можно было увидеть в Лондонском городском совете.
Наконец для вновь прибывших освободили три стула, и они уселись.
Чадли Помрой одарил их сияющей улыбкой.
– Мисс Нэтсуорти, рад познакомиться! – Он потянулся через стол и пожал ей руку, после того как Том ее представил. – И герр Кобольд! Наслышаны о героизме вашего города и его союзников. Мисс Поттс всегда привозит нам свежие новости о военных действиях. Добро пожаловать в Лондон!
– Спасибо, сэр. – Вольф сдержанно поклонился, машинально потянувшись рукой к поясу, где должна бы висеть сабля, да только мистер Гарамонд ее забрал. – Я здесь не впервые. В прошлый раз меня выдворили отсюда, прежде чем я мог с кем-нибудь из вас познакомиться…
Он лукаво улыбнулся, глядя на озадаченные лица, и коротко рассказал о том, как впервые попал в развалины.
– Квирк всемогущий! – пробормотал Гарамонд. – Я его вспомнил…
– Вы не первый солдат, кто приходил к нам в поисках укрытия, – объяснил Помрой. – Иногда на окраины развалин забредают раненые, отбившиеся от своих с обеих сторон линии фронта. Мы не можем позволить им выболтать наши секреты, но и убивать их тоже не хотим. Вот мы и придумали – попросту отпугивать посторонних. Обычно загадочных стонов хватает, чтобы даже храбрецы пускались наутек, но время от времени попадаются более любопытные. Мы их усыпляем при помощи хлороформа, пока они ничего толком не успели увидеть, и уносим подальше от развалин. Большинство понимают все правильно. Вы первый вернулись обратно.
