Не дают спокойно поспать и так замученному мне, Александру фон Хемлоку, волею обстоятельств, временно ставшему Алексеем Фоминым. Как только наступает утро - время сборов на работу - в небольшой такой коммуналке из пяти комнат на четыре семьи плюс я, начинается форменное светопреставление.
Думаете, я шучу? Ага, как же! Чтобы убедиться в печальной реальности, достаточно простейшей арифметики. Итак. Начнем.
Дано. Более десятка людей, частично не связанных между собой даже приятельскими узами, одна кухню и один, прошу прощения, туалет типа сортир, в который порой и зайти страшновато. Про единственный коридор даже упоминать не стоит, это и так очевидно, но по сравнению с прочим это совсем уж малозначимый нюанс.
Вопрос. Может ли вся эта орава, которой надо на работу примерно к одному времени, поделить кухню и обойтись без очереди в, кхм, места общего пользования! И чтобы все это происходило без постоянного выяснения отношений на повышенных тонах и использованием очень разных и зачастую неприличных выражений?
Ответ. Не может! Никогда и ни при каком условии, потому как сама природа человеческая будет постоянно восставать против такого над собой издевательства.
Вот он, парадокс жизни в советской стране, решать который власти, судя по всему, просто не собираются. В ближайшие годы уж точно. Для них куда важнее совершенно иные задачи. К примеру, выполнение плана этой их пятилетки. НЕ понимают, болезные, что находящиеся в более человеческих условиях и работать будут лучше. А то вместо нормальной жизни в мало-мальски приличной обстановке - одна корявая идея. Почему корявая? Есть много причин, очень много, даже заново пролистывать их в мыслях лень.
Поднимаюсь с заметно продавленного дивана, потягиваюсь... Хорошо выспался, хотя еще часик-другой можно было. Но не при таком шуме за дверью, право слово! Что большей части источников этого шума просто провалиться. Так ведь не сделают. А если и проваляться - то на этаж ниже, в естественную область обитания таких же созданий. И тогда... шума будет еще больше.
Что-то в горле пересохло. Выпить минеральной воды будет неплохо. Взгляд обшаривает те места, где могла бы стоять купленная вчера вечером по дороге домой бутылка и... Проклятье, я ее еще ночью приговорил, одна тара осталась. Значит придется простую водичку пить, из крана. А кран у нас, вестимо, на кухне расположился.
Открываю благоразумно запираемую на замок дверь, выходя из личного пространства в самое что ни на есть общественное. И сразу же мимо с шумным топотом проносится представитель пролетариата - Семен, работающий слесарем... где-то. На роже следы похмелья, в глазах ненависть ко всему миру вокруг. Ну и вопль в сторону невидимой сейчас, но несомненно присутствующей в квартире жены:
- Куда ботинки дела, стерва?! Защибу!
- Интересно, а останется ли бас после того, как яйца оторвутся?
Вопрос был задан в пространство, тихим голосом, но этого хватило. Разбуянившийся слесарь заметно погрустнел, зачах-засох и уже без прежнего порыва удалился. Наверное, самостоятельно искать свою обувь. Ах да, еще пытался бросать на меня злобные взгляды, но лишь тогда, когда считал, что я не вижу.
Все это привычно, можно сказать, естественно, учитывая срок моего тут пребывания. А началось все буквально через два дня после того, как я, руководствуясь советом чекиста Руциса, снял комнату в этой квартирке. У пожилой супружеской пары, оба сына которых убыли на какие то там стройки, связанные с досрочным выполнением пятилетки. Собственно со сдающими комнату никаких проблем не было - люди простые, но безобидные. Зато остальные жильцы по большей части были тем еще паноптикумом. В одной из комнат проживало семейство в лицах бабки, давно выжившей из ума, ее дочурки с мужем и целого выводка совершенно невоспитанных детишек возраста от старшеотроческого до дошкольного. В другой - тот самый Семен с женой Аглаей и сыном лет трех-четырех. Ну а в последней - недавно закончивший институт и устроившийся на работу в столице инженер-электрик, явно выбивающийся из всей этой сомнительного качества компании.
Первый день прошел... Да никак, я вовсе не собирался проводить в этом месте сколь-либо длительное время. Место для сна, не более. А заниматься изучением нужных вещей и исследованием города можно, а то и нужно, вне стен комнаты. И уж тем более обедать-ужинать, поскольку я и процесс готовки слабосочетаемы. Получающиеся у меня 'яства'- отдельная песня. Ими хорошо разве что недругов травить, на большее они не пригодны.
А вот вечером второго дня, появившись на общей для жильцов кухне, я увидел не самую приятную картину. Нехилая туша Семена возвышалась над сжавшейся в комок его женой и орала. Громко так, с заметным преобладанием непристойных слов. А еще, явно окончательно разошедшись, сей амбал отвесил ей довольно сильную оплеуху. Причина? Как я понял из воплей, женушка позволила себе даже не флирт, а всего лишь улыбку кому-то во дворе. И сейчас, по меркам Семы-маргинала, было вполне заслуженное наказание. Вот только мне это эстетического удовольствия отнюдь не доставляло. Пришлось вмешаться. И совсем не в советском стиле.
- Эй, ты. Пасть закрыл, жену свою отпустил, после чего убежал в комнату и сидел тихо, как мышь под метлой.
Абсолютное изумление выражала даже спина Семена. Боюсь даже представить, что у него на роже творилось. Он окаменел на несколько секунд, потом яростно... пожалуй все же хрюкнул и ме-едленно так развернулся в мою сторону. Жену, правда, в покое оставил.
Это какая сволота?.. Ты! Студентишко, интеллихент сраный. Ты на кого? На меня, рабочего человека! Я сейчас тебя изувечу, будешь кровавыми соплями истекать и кровью ссать...
Быдло. Правда массивное и на вид внушительное. Интересно, он и правда думал, что я либо испугаюсь, либо полезу выяснять отношения в кулачном бою? Нет, мог бы, причем без особых опасений, но не стал. Вместо этого аккурат в его чугунный лоб прилетела деревянная скалка. Победила дружба. Иными словами, лоб не проломился, но и кухонный инвентарь не сломался. И обе стороны конфликта упали. Скалка сразу, сиротливо укатившись в угол кухни. Семен с некоторым опозданием, сначала что-то прохрипев, а потом осев на грязноватый пол там же, где и стоял. Мне только и оставалось, что подойти поближе для окончательного вразумления возомнившего о себе невесть что маргинала.
Для вразумления был использован первый попавшийся под руку и подходящий предмет, а именно сковородка. Довольно массивная, не первой свежести, явно часто используемая. Правда не таким экстравагантным образом, хотя всякое может быть.
Сначала привести в чувство... Шмяк! Сковорода прошлась узкой стороной по ребрам. Так, тело подает матерные признаки неудовольствия. Тогда переходим к основным процедурам.
- Если мама в детстве не учила себя хорошо вести, да и папочка ремнем не баловал, так это недолго и исправить, - используемая в качестве вышеупомянутого ремня сковорода обрушивается на задницу. Чувствую себя немного в ином времени, когда таких вот красавцев пороли на конюшне. И, что характерно, помогало, по крайней мере, на какое-то время. Потом приходилось вводить новую дозу, хм, лекарств. - Но раз не постарались они, придется мне поработать. Не хами мне, морда. Не мешай матерными криками. Не пытайся жену бить, поскольку меня все это раздражает и портит настроение.
