— Информацией поделишься? — деловито осведомился Кривицкий, который, несмотря на все свои достоинства и недостатки, никогда не был идиотом.
— Ну, вот, опять двадцать пять за рыбу деньги, — всплеснул я руками. — То есть признательности руководства холдинга тебе мало?
— Не денег прошу, — резонно подметил Вадим, косясь на тело, не подающее признаков жизни, но явно впитывающее услышанное.
— Ладно, будет тебе информация, — решился я. — Только не сразу, Вадим, пойми. Не от меня зависит. Сам разберусь во всем — тогда посмотрим. Только сразу дай слово, что в морду за это не двинешь, безумным не сочтешь и из списка лучших друзей не удалишь. Договорились?
— Елки-палки… — схватился за голову Вадим, — что там у вас происходит? К Вальпургиевой ночи готовитесь?
Дальше мы действовали быстро и почти профессионально. Я умчался за машиной, подогнал к крыльцу. Вернувшись, обнаружил безрадостную картину: фигурант пребывал в отрубе, а над ним возвышался мой школьный товарищ и потирал отбитый кулак.
— Ну, что еще? — разозлился я.
— Так встал и попер на меня, — смущенно пробормотал Вадим. — Пришлось применить превентивные меры.
— Теперь из-за твоих превентивных мер придется на себе тащить. Не мог аккуратно ударить, чтобы сам до машины добрался?
— Да ладно, не парься, все сделаем, — вздохнул Кривицкий. — Чай, не руду в Гамбург везем.
Совместными усилиями мы вытащили тушу на улицу, погрузили на заднее сиденье.
— Ты почему так багажник захламил? — возмущался Вадим. — Все пространство мусором забито, человека положить негде. Ладно, пусть отдыхает на заднем сиденье. Заблюет салон — твои проблемы.
Машина с охраной пристроилась в хвост, и мы выехали на большую дорогу. Не бог весть какое сопровождение, но все же уверенности в завтрашнем дне прибавилось. Мы чинно проследовали через спящий город и в первом часу ночи въехали на территорию крематория. Происшествий не случилось: мутные личности не преследовали, полиция не останавливала.
Сергей Борисович лично встречал нас у ворот. Взволнованная Варвара бросилась на шею, я оторопел: она-то здесь откуда?
— Сергей Борисович попросил приехать и оплатил услуги такси, — сбивчиво объясняла Варвара, — я бы и сама приехала, вся на нервах сегодня… Ты на кого похож, Никита? Тебя избили? Тебе в больницу надо! Вот скажи, за что мне с тобой такое наказание?
Музей по понятным причинам уже не работал, но округа не спала. Горели фонари, шатались сотрудники ЧОПа. Я решительно отказался от медицинских услуг — что со мной не так? Я похож на умирающего? Ну, подрался мужик.
Места строительных работ в районе крематория прикрывала целлофановая пленка. Работы замерли — по ночам строители не работали.
Сергей Борисович выслушал мой беглый отчет, отвел Кривицкого в сторону и лично поблагодарил. Происходило что-то странное — я никогда не видел своего школьного товарища таким смущенным. Представитель власти, свысока смотрящий на всех и вся, он переминался, как школьник, с ноги на ногу и отводил глаза, как будто его не хвалили, а ставили на вид. Огромное спасибо нашей полиции и лично капитану Кривицкому за бескорыстную помощь! Вадим Алексеевич не станет же возражать, если шофер Сергея Борисовича на комфортном «Гелендвагене» доставит его домой точно в объятия жены?
Я украдкой хихикал. Кривицкий тайком показывал мне кулак, делал страшные глаза, дескать, мы с тобой договорились, а нет, так сам приеду и все подожгу.
— Вадим, ты не волнуйся. Мы тихо, по-семейному, побеседуем с этим парнем, а дальше будет ясно, стоит ли его передавать в справедливые руки Фемиды. С ним что-то нечисто, а ваши дуболомы только все испортят. Сергей Борисович человек мягкий, никаких допросов с пристрастием не допустит.
— Вот это меня меньше всего волнует, — пыхтел Кривицкий. — А вот то, что опять создадите страшную тайну, все наглухо засекретите по своим каналам, сделаете вид, будто ничего не было… Ладно, приятель, я все-таки рассчитываю на твою совесть.
Вадим неохотно отправился к «Гелендвагену», где его дожидался невозмутимый водитель. Я чуть не засмеялся. Спроси любого мента про совесть, он, вообще, вряд ли поймет, о чем речь.
В половине второго ночи все причастные (даже опосредованно) к этому делу собрались в служебном помещении. Я осмотрел зал на втором этаже, где произошел инцидент. Проход для посторонних туда закрыли. Я изучал все бегло, задавая наводящие вопросы мнущимся у порога очевидцам и участникам.
Плотность экспонатов в правом дальнем углу была не меньше, чем в прочих местах. Стеллажи, застекленные тумбы, лакированные напольные часы, траурный гардероб XIX века, что-то еще — в данный момент это не имело значения. Часть застекленной витрины была разбита, нарушен визуальный ряд экспонатов. Алла Михайловна еще не справилась с волнением. Да, она перепугалась страшно, но сейчас, когда все прошло… Чем не приключение в чужом городе?
Она умоляла простить ее за неуклюжесть: когда хватала утюг, упала парочка соседних, разбилось стекло. А еще когда он оттолкнул ее, она снесла пару подвесных мемориалов, сломала косу у силиконовой Смерти, разбила симпатичный черепок…
Серьезных разрушений не было. Женщина взволнованно повествовала, непроизвольно переходя на городской сленг: ну, ей-богу, долбанутый какой-то! Но и ее не тяпкой делали, такая злость взяла…
— Все в порядке, Алла Михайловна, — увещевал женщину Якушин. — Вы совершили настоящий мужской поступок, невзирая на свою хрупкость и очарование. Разрешите моему шоферу отвезти вас в гостиницу? Он скоро вернется и отвезет вас в «Ривер-Парк». А утром я распоряжусь, и он доставит вас обратно, если не пожелаете взять выходной.
На месте происшествия все осталось, как было. Разлитая пластиковая бутылка с бензином для дачных газонокосилок; симпатичный компактный, но неожиданно тяжелый утюжок, который Алла Михайловна использовала явно не по назначению. Валялась розовая зажигалка — обычный «Крикет», который продается в каждом магазине.
«Рано Кривицкого отправили, — мелькнула мысль. — Надо бы проверить пальчики фигуранта, может, засвечивался раньше».
В стороне от места драки валялся тот самый пресловутый прибор. Не уверен, что его не трогали, но хотя бы положили на место… Я повертел его, поднес к свету. С чего они решили, что он похож на смартфон? Скорее, на маленький пульт от телевизора с минимальным набором кнопок. А если еще точнее, кнопок не было вовсе, не считая одной, утопленной в корпус — видимо, включение-выключение. Также отсутствовал дисплей, имелись только пять индикаторов, расположенных в ряд в верхней части «гаджета».
Интенсивность излучения? Детский принцип «холодно-тепло»? Работает один индикатор: значит, ты на верном пути? Переливается вся линейка: и ты нашел то, что искал? Судя по рассказам очевидцев, он наткнулся-таки на искомое. Реакция — нервная, возбуждение — крайнее. Бензин, зажигалка… А тут Алла Михайловна со своим утюгом. Бред полнейший.
