– Нас ведут в «каменный мешок»? – спросил Ута, когда они дошли почти до середины коридора.
Лейтенант кивнул:
– Принц хочет увидеться с вами в как можно более уединенном месте. Похоже, он считает вас опасным человеком, брат Ута.
– А что такое «каменный мешок»? – со страхом спросил Рэндалл.
– Место, куда сажают человека, о котором хотят забыть, – ответил Черный священник. – Самая страшная темница. Король пользуется ею только в тех случаях, когда некто совершает предательство и он хочет забыть о предателях. – Ута взглянул лейтенанту прямо в глаза. – Мы совершили предательство?
– Мне лишь велели привести вас сюда. – Гвардеец знал только о полученном им приказе и, похоже, не мог ответить на вопросы пленников.
Человек, шедший впереди, добрался до какой-то двери в конце коридора и достал ключ. Ею явно часто пользовались, и она была прочной на вид, безо всяких украшений. Ключ легко повернулся в замке, и огромная дверь открылась внутрь; за ней находилась довольно просторная квадратная комната.
Лейтенант вошел и жестом велел другим гвардейцам провести Уту и Рэндалла в «каменный мешок». Черный священник мгновение помедлил на пороге, затем неторопливо вошел, положив руку на плечо оруженосца и увлекая его за собой.
Рэндалл испугался, но, пытаясь не выдать своего ужаса, оглядел помещение. Комната была большой и грязной, на полу лежало несколько соломенных тюфяков. В эту центральную камеру выходили стальные двери примерно десятка темниц. Рэндаллу показалось, что большинство камер занято, но узники либо сидели, скрючившись, либо завернулись в темные одеяла, и он не видел, кто это такие. В углу «каменного мешка» находилась лестница, которая вела к большому люку в потолке, и люк этот выглядел гораздо более роскошно, чем остальные двери в подземной тюрьме.
– Отлично, мы на месте. Вы свой долг выполнили, а теперь скажите мне, что у вас здесь происходит? – требовательным тоном произнес Ута.
– Вам следует ждать, пока принц не пожелает вас видеть. А теперь прошу меня извинить…
Лейтенант подошел к лестнице, поднялся и добрался до люка. Постучал, кто-то отодвинул засов и открыл люк с другой стороны, и гвардеец скрылся наверху. Он забрал с собой «Объятие Смерти».
Оставшиеся гвардейцы прислонили копья к стене и окружили Уту и Рэндалла. Вид у них был враждебный, и Ута заговорил, криво усмехнувшись:
– Не думаю, что вашему лейтенанту понравится, если вы попытаетесь нас избить.
– Может быть, вы чуть не сбежали, – сказал один из стражей, бородатый воин, снимая латные перчатки.
– Может быть, я сломаю тебе челюсть, если ты сделаешь еще один шаг ко мне, мешок с дерьмом, – зловеще произнес Ута, сжимая кулаки. – У тебя здесь только девять приятелей; ты уверен, что этого хватит? Пожалуй, следует привести еще нескольких, чтобы бой был честным.
Рэндалл, стоя рядом с Утой, буквально трясся всем телом. Он не разделял уверенности своего нового хозяина.
В этот момент люк снова открылся. У Рэндалла перехватило дыхание; он сообразил, что они чудом избежали побоев от людей короля. На лице Уты появилось разочарованное выражение, и он, продолжая сжимать кулаки, оглядывал каждого из гвардейцев по очереди.
Те разобрали свои копья и, продолжая с ненавистью смотреть на священника, сделали вид, будто ничего не произошло.
– Не забывайте, кто вы такие и кто я такой, и мы с вами поладим, – с неприятной улыбкой сказал Ута и обернулся посмотреть, кто спускается по лестнице.
Краем глаза Рэндалл заметил, что узники в камерах зашевелились, и сквозь решетку ближайшей двери он увидел темные глаза; голова человека была покрыта тонким одеялом. Юноша решил, что перед ним мужчина, но в тусклом свете факелов кожа пленника казалась серой, и Рэндалл не мог различить черт его лица или догадаться, откуда он родом.
Первый человек, спустившийся с лестницы, производил большой шум. По доспехам и оружию в нем без труда угадывался Пурпурный священник. На его поясе в ножнах висел длинный меч, ножны украшали искусные серебряные узоры в виде львов, стоящих на задних лапах. Он выглядел старше Уты, и нос у него был сломан.
За ним следовала очень красивая каресианка, одетая в облегающее темно-красное платье. Она соблазнительно покачивала бедрами, спускаясь по ступеням. Рэндалл разглядел у нее на лице татуировку в виде воющего волка, начинавшуюся на шее и протянувшуюся до левой щеки.
Увидев женщину, Ута шагнул к оруженосцу и прошептал:
– Перед тобой волшебница, юный Рэндалл, так что постарайся сохранить ясность ума.
И снова Рэндалл подумал: интересно, как это сделать; он попытался не смотреть на нее. Она заметила это и улыбнулась.
Седовласый лейтенант тоже вернулся, но остановился на верхней ступени лестницы, словно ждал кого-то еще. «Объятия Смерти» при нем не было.
– Я думаю, гвардейцев можно отпустить, – заговорил Пурпурный священник. – Отправляйтесь выполнять свои обязанности, господа. Вас позовут в случае необходимости.
Люди в латах явно не хотели уходить, но, помедлив мгновение, все же подчинились. Дверь снова закрылась, и в комнате остались только Пурпурный священник, волшебница, лейтенант и пленники.
– Брат Ута, – произнес Пурпурный священник, вежливо склоняя голову.
Служители церкви узнали друг друга, Рэндалл догадался об этом по их лицам.
– Брат Северин, – ответил Ута, хотя и не наклонил головы и смотрел на старшего священника без особой приязни. – А это мой оруженосец, Рэндалл из Дарквальда. Рэндалл, поздоровайся с Северином из Тириса, исповедником принца.
Рэндалл заставил себя открыть рот и кое-как Пробормотал:
– Здравствуйте, милорд.
– Оруженосец? В высшей степени необычно. – Северин говорил с акцентом, присущим людям высшего класса.
– Этим он зарабатывает на жизнь. Он был оруженосцем Ториана, – ответил Ута. – До тех пор пока его не убил сообщник Черного Стража, кирин по имени Рам Джас Рами.
На лице Северина отразилось неудовольствие при новости о смерти Ториана, но более интересной была реакция волшебницы на упоминание о Рам Джасе Рами. Казалось, на мгновение она испугалась, услышав это имя, но быстро овладела собой и продолжала улыбаться.
– И ты был рядом с братом Торианом, когда он умер? – спросил Северин.
– Я стоял в нескольких футах от него, когда ему в шею попала стрела из лука. – Ута старался не выдавать своих эмоций при воспоминании о смерти друга.
– И все же вы упустили Бромви, – вмешалась каресианская женщина, сладострастно растягивая слова.
– А ты кто такая, почему я должен отчитываться перед тобой? – возмутился Ута.
– Следи за своими манерами, Ута! – рявкнул Северин. – Это Катья Рука Отчаяния. Она дает советы дому Тириса по некоторым вопросам, и ты обязан выказывать ей уважение.
