– Нужно ли мне подать им сигнал? – спросил берсерк из Нижнего Каста. – Чтобы они не подумали, что мы пришли с дурными намерениями.
– Мы же не армия. Я уверен, их не слишком обеспокоит наша прямая атака. – Алахан прикрыл глаза от слепящего блеска и оглядел поверхность скалы над ними. Он не мог рассмотреть людей, но если они там и были – они очень хорошо укрывались от чужих глаз.
Он замедлил шаг, чтобы те, кто следит за ними, смогли хорошо разглядеть его и Тимона, и они пошли дальше по дороге вдоль низкой береговой линии к плоским равнинам и самому нижнему уровню Тиргартена. Ворота были закрыты, и баллисты, установленные по обеим сторонам от входа, прикрывали большую часть заснеженной равнины. Если на город соберутся напасть, то люди Тиргартена узнают об этом заблаговременно, и у них есть все основания верить в свою способность продержаться достаточно долгое время.
Открывшаяся панорама города поразила Алахана. Внешние здания странной, неправильной конструкции были построены из камня. Жилые деревянные дома, крытые соломой, стояли ближе к середине каждого уровня, и на всех ранены изобразили герб города – воющего волка на фоне восходящего солнца. Ступени Калалла были хорошо различимы, и Алахан увидел сновавшие по ним вверх и вниз крохотные фигурки. Люди вовсе не забросили город, хоть и закрыли ворота, отгородившись от остального мира.
– Эй, внизу! – раздался крик над массивными деревянными воротами.
Вход в крепость был единственной его частью, сделанной не из камня.
Ранены укрепили ворота огромными стальными балками, а дерево казалось толще самых больших бревен.
– Кто идет? – прокричал голос.
– Друг Тиргартена, – ответил Алахан. – Я ищу отца Бриндона Кроу.
Пока стражник негромко переговаривался с кем-то позади него, спутники достигли подножия ворот и остановились.
– Кто ты такой? И кто твой друг? – Голос звучал настороженно, но не враждебно.
Алахан повернул голову и тихо сказал Тимону:
– По тому, как они отреагируют на мои слова, можно будет судить, есть у нас тут друзья или нет. – Он криво усмехнулся. – Мое имя – Алахан Алджессон Слеза, верховный вождь Фьорлана и наследник чертогов Фредериксэнда.
Сверху стало тихо, и юный ранен исчез за зубцами стены. Можно было расслышать неясный шепот. Алахан услышал, как кто-то произнес:
– Приведи сюда Ледяного Клыка, он захочет на него посмотреть.
– Ждите… вы, внизу, подождите, – прозвенел юношеский голос со стены, хотя человека видно не было.
– Ну, топоры в нас еще не летят, – заметил Алахан, лениво рассматривая грубые зубцы крепостной стены.
Тимон поморщился и выпятил губу.
– Не хочу, чтобы в меня метали топоры, – сказал он. – Они острые.
Алахан рассмеялся.
– Да, да, так и есть… тупые топоры не слишком-то полезны.
Они ждали до тех пор, пока за стеной не раздались шаги. Появление Алахана вызвало небольшой переполох внутри крепости. Кто бы ни был этот Ледяной Клык, он шумно жаловался, пока поднимался на крепостную стену.
– Да уж, Алахан Слеза здесь… ну конечно, это он, – раздался сверху скрипучий голос.
Тимон улыбнулся и радостно воззрился на стену, из-за зубцов которой высунулась чья-то рыжая голова. Ее обладателю было около сорока пяти лет, хотя точно рассмотреть черты лица мешала большая окладистая борода. Приподняв бровь, он разглядывал двух мужчин, стоявших перед воротами.
– И кто ты? – спросил он.
– Твой человек не сказал тебе? – ответил вопросом на вопрос Алахан.
Рыжего ранена по прозванию Ледяной Клык, видимо, возмутил такой ответ.
– Не отвечай вопросом на вопрос… так ты становишься похож на болвана. Ты кто такой?
Алахан решил, что пора отбросить излишнюю настороженность.
– Я Алахан Слеза, и я ищу союзников против Рулага Предателя.
Ледяной Клык медленно кивнул и прищурился, глядя на молодого вождя. У него на груди висела массивная цепь, обозначающая звание оружейника, ответственного за защиту поселения. Эта должность считалась очень уважаемой – второй после распорядителя собраний, значит, этот человек был одним из лидеров Тиргартена.
– А ты? – спросил Алахан, пытаясь быть более нахальным и установить контакт с незнакомцем.
– Я Трикен Ледяной Клык, оружейник Тиргартена и верный брат по оружию Летнего Волка! – рявкнул ранен, очевидно рассердившись из-за наглости Алахана. – Я верен Фьорлану и честно служу ему, но именно я решаю, кто пройдет через ворота, юнец.
Тимон нахмурился, пока Алахан боролся с желанием бросить вызов собеседнику.
– Поосторожнее, Трикен Ледяной Клык, я не в том настроении, чтобы спорить с союзником… – Алахан помедлил, губы искривились от возмущения: его назвали юнцом! – Если хочешь, я докажу свою мужественность. Вытащи топор – и я убью тебя.
Ледяной Клык неожиданно улыбнулся и помахал кому-то за своей спиной.
– Откройте ворота! – прокричал он. – К нам прибыл верховный вождь, и ему нужно согреться.
Подъем с нижнего уровня города по Ступеням Калалла оказался таким же изматывающим, как и побег из земель Слезы, но Алахан радовался ревущему огню очага перед ним и кружке медовухи, которая как раз была на пути к нему. Они сидели в дальнем конце зала Алефа Летнего Волка, единственный очаг грел им спины, а Трикен Ледяной Клык в две большие кружки набирал медовуху, бочки с которой стояли у стены огромного здания. Зал собраний был меньше, чем во Фредериксэнде, но не намного, и похожие украшения висели на деревянных стенах. На стальных крюках красовались тролльи черепа и массивные боевые топоры, а по всей длине зала в два параллельных ряда были выставлены деревянные столы.
Тимон восторгался городом и постоянно повторял, что не знал даже о существовании таких мест на землях людей. Нижний Каст мог похвастаться несколькими впечатляющими зданиями и большим необычным поселением, но у них не было городов, подобных Тиргартену. Берсерк удивился, что камень – такой полезный в строительстве материал, и отметил, что его трудно сжечь. Алахан принял его замечание за шутку, но не знал, действительно ли берсерк решил пошутить.
Их появление в городе вызвало небольшой переполох. Трикен настоял, что им нет нужды волновать и без того запуганное население новостями о том, что сын Алдженона Слезы жив. Они быстро шагали по вздымающимся к вершине каменным ступенькам, не задерживаясь на нижних уровнях. В любом случае внимание, которое они привлекли, относилось больше к чудовищному берсерку, чем к сыну Слезы.
– Этот зал в последнее время не видел громких праздников, – сказал Трикен Ледяной Клык и поднес им две огромные кружки с медовухой. – С тех пор как погиб флот драккаров, почти все люди сидят по домам. Напряжение витает в воздухе.
– Вас можно понять, – согласился Алахан. – Как много братьев по оружию осталось в городе?
