Яна кивнула:
– Хорошо, Ирина! Он ничего не узнает, обещаю!
Лебедева молча встала и пошла в коридор.
Лариса кинулась за ней. Открывая входную дверь, она успела сказать:
– Ирина, вы моя самая любимая артистка!
Лебедева коснулась своей рукой руки Ларисы и, печально улыбнувшись на прощание, ушла.
* * *
– Мне показалось, она что-то поняла! – сказала Лариса.
– Ну, дай-то бог! Не могу же я бороться с матерью своего возлюбленного! – Яна в отчаянии заломила руки.
– Отличная поза, – одобрительно заметила Оля, – я видела тебя в ней в каком-то фильме! Сейчас даже натуральнее!
– Ах, оставь! – отмахнулась Крестовская. – Какая игра? В данный момент я абсолютно искренна! С ума схожу, а ты говоришь: поза, игра! Странно, вот уж от Ирки Лебедевой никак не ожидала, что она расплачется! Она всегда такая… прямо снежная королева! А тут вроде человеком себя выказала, нормальной бабой!
– В первую очередь она мать, – вздохнула Лариса. – Кстати, ежели ты за него замуж захочешь, нелегко вам обеим придется. Уж больно вы обе яркие! И надо ж было тебе в сына Лебедевой влюбиться!
– Сын Лебедевой! Да будь он хоть сыном серийного убийцы – мне без разницы! Я люблю его, девочки!
Яна заплакала. Сначала она пыталась это делать красиво, «по-киношному», а потом не смогла сдерживаться и заревела со всем искренним напором – душевно, с соплями.
– Я все отдам – карьеру эту гребаную, успех, деньги, что угодно! Лишь бы он был со мной!
– Не реви, – строго сказала Лариса, – все будет хорошо! Лебедева – женщина разумная, плохого своему сыну не пожелает. Думаю, она образумится и не будет вам мешать! И вовсе не обязательно отказываться от карьеры и успеха! К чему эти жертвы? Пусть и карьера будет, и деньги, и любовь!
– Да! – поддержала Ольга. – Он тебя так даже больше будет любить! Все любят успешных!
Яна яростно замотала головой:
– Нет, вы не думайте, что он со мной из-за моего успеха или денег! Кирилл меня любит, потому что я – это я, понятно?
– Понятно! Не волнуйся!
Крестовская продолжала реветь, повторяя:
– Я не могу без него, не могу! Без него ничто не имеет смысла!
Лариса протянула Яне стакан воды:
– На, выпей! Хватит истерики разводить!
Яна послушно выпила. На колени к ней неожиданно запрыгнул Персик и начал ласково лизать руки.
– Надо же! – удивилась Яна.
– Это он тебя утешает! Сочувствует! Он вообще-то привык к женским слезам, – усмехнулась Лариса, – и всегда старается успокоить!
Яна погладила теплую шкурку, потом от души поцеловала Персика прямо в морду.
– Славная ты киса, так и быть – прощаю тебе загубленный «Hermes»! Удивительно, девочки, но мне от этого Персика и впрямь стало легче!
Кукушкина задумчиво сказала:
– Вот, казалось бы, пустяк – голова два уха, а тепла и уюта от кота, как от целой печки! Слышь, Петрова! Ты мне подарок на Новый год так и не подарила!
Лариса всплеснула руками, бросилась к шкафу.
– Да вот же, Оля! Вот подарок! С этим дурдомом совсем забыла!
Кукушкина развернула обертку.
– Кошак фарфоровый! Симпатичный!
– Символ домашнего уюта! Чтобы, значит, счастье в доме и уют! – затараторила Лариса.
– Спасибо! – кивнула Ольга. – Только для счастья и уюта ты мне живого подари! Уютного, теплого, чтобы с мощным мурчащим мотором и чтоб грел по вечерам!
– Ладно, Кукушкина! Подарю! А можно помоечного? У нас тут приблудился один серый в полоску!
– Нехай будет в полоску!
– Заметано!
Зазвонил телефон. Лариса подняла трубку, и ее лицо просияло.
– Вася? Сынок! И тебя с Новым годом! Еще не спишь? Как мы? А что мы – вдвоем с тетей Олей. Все как обычно – тихо, скучно, «Огонек» вот смотрим, скоро спать будем ложиться! Да, сынок, целую! Спасибо, что позвонил!
Лариса повесила трубку.
– Сын? – спросила Яна.
– Вася! Мое счастье и самая большая удача в жизни!
– Вообще я тоже хочу ребенка! – призналась Яна. – Вот Кирилл сам немного повзрослеет, и я ему сына рожу! Будем с Лебедевой на пару нянчить!
Крестовская покатилась со смеху.
– Но это потом… Пока мы слишком поглощены друг другом! – Яна продолжила с какой-то томной интонацией: – Ах, девочки! Он разбудил во мне женщину! Только с ним я узнала силу настоящей страсти! Вот сто к одному, что вы до сих пор не знаете, каких безумств можно ждать от себя самой!
– Нет, не знаем! – поджала губы Кукушкина.
– Жаль, – огорчилась Яна, – я бы каждой женщине желала такого счастья! Тем более подругам. Значит, вам пока не повезло!
Кукушкина усмехнулась и в третий раз выдала свою знаменитую поговорку о фатальности судьбы.
– А вот когда я ему наскучу, – задумчиво сказала Крестовская, – мы поженимся и заведем ребенка! Вот только ничего не могу с собой поделать – боюсь, что однажды Кирилл меня бросит! Поймет потом, что я старая, и бросит!
– Да ладно тебе! Операцию пластическую сделаешь, – ободрила подругу Лариса, – а может, к тому времени изобретут пилюли какие-нибудь или еще чего! Наука ведь не стоит на месте.
Кукушкина зевнула:
– Может, будем уже укладываться?
Лариса даже не успела рот раскрыть, чтобы ответить, как еще кто-то позвонил в дверь.
– Давненько никого не было! – усмехнулась Кукушкина.
Лариса пошла открывать. На пороге стоял юноша, высокий и красивый, как Аполлон, с кудрями и ямочками.
– Здравствуйте! – сказал он.
– Здравствуйте! Вы Кирилл? – как-то сразу догадалась Лариса.
– Откуда вы знаете? – удивился парень.
– Я теперь много чего знаю! – пожала плечами Лариса. – Вы проходите, Кирилл! Яна здесь, она очень ждет вас!
Увидев Кирилла, Яна вскрикнула и бросилась ему навстречу.
– Кир, мой мальчик! – приговаривала Крестовская, целуя его лицо.
Петрова с Кукушкиной застенчиво потупили взор.
– Ну почему тебя так долго не было? Я устала без тебя! – бормотала Яна.
Кирилл сдержанно пояснил:
– Ты забыла? У меня нет машины! А такси в новогоднюю ночь поймать сложно!
– Тебе нужно купить машину! – всполошилась Крестовская.
– Яна, успокойся! Мать обещала подарить, если сдам сессию!
– Кстати, Кир, тебе надо учиться! И вообще слушаться маму! Она у тебя очень хорошая!