Больше всего на свете Ричард не любил эту ложь, отсюда назло всем и фонтанировал эмоциями, не стеснялся показывать их на людях всегда, кроме сегодняшнего дня. Потому что появилась причина.
Он не должен был позволить ни Герберту, ни Виоле его разгадать, чтобы ни один, ни вторая ни о чем не догадались. Не заподозрили…
Ведь проколоться было так легко, а последствия так непредсказуемы.
Разумеется, никакая лаборантка не била пробирки с анализами брата. Сейчас кровь, разделенная на фракции, стояла перед ним в холодильнике, так же как и вторая, та, что Герберт сдал сегодня утром.
Просто то, что Ричард увидел под микроскопом, изучая анализы брата, впервые в жизни заставило Стоуна испугаться за близнеца. Герберт умирал, вот уже сейчас. Медленно, но так неизбежно.
Первые свидетельства разрушения и поражения клеток были прекрасно видны под микроскопом. Если бы Ричард был доктором, он обязательно бы сообщил больному об ужасном диагнозе, но Стоун был ученым, с вечным желанием исправить то, что порой исправить невозможно.
И сейчас его интересовала скорость, с которой прогрессировала болезнь, поэтому нужен был второй анализ, исследования которого оптимизма, впрочем, не прибавили.
Слишком быстро все происходило. Подсчеты, что на бумаге, что на компьютере давали Герберту три месяца жизни от силы.
И сказать бы прямо сейчас брату о том, что скоро случится неизбежное, вот только язык у Ричарда не повернулся еще вчера по визофону даже обмолвиться.
Возможно, без зазрения совести он бы сообщил об этом бесчувственному Герберту-инкубу, но вот как сказать о грядущей смерти Герберту-человеку? Как отреагирует на новость тот, кто только жить начал? Ричарду нравился тот, кем становился Герберт, более правильным, менее циничным…
А Виола… Ей он тоже не спешил говорить правду ни о потенциальном родстве, ни о здоровье брата. Даже крошечной мимикой лица Стоун боялся выдать правду, потому что девушка была на удивление проницательна, кто знает, до чего она могла бы додуматься.
Кроме того, у Ричарда появилась смутная надежда на то, что более спокойная и сосредоточенная мисс Райт сумеет починить оба артефакта – и трость, и медаль. Один для своей сестры, вторую для Герберта. Ведь погружение инкуба в стазис дало бы нужное время, чтобы найти лекарство от смерти.
– Ну или хотя бы открыть рецепт чудодейственного зелья из сказок, продлевающего жизнь, а заодно клонировать какого-нибудь целителя с даром, чтобы его изготовить, – выдохнул Ричард вслух и, устало потерев пальцами уголки глаз, придвинул к себе следующий набор колб. На этот раз с кровью Виолы.
Теперь нужно было понять, родственница она им, или так, случайное совпадение.
Через полчаса закончив с образцами, Ричард устало откинулся на спинку кресла. Пришлось проверить все трижды, чтобы стопроцентно убедиться, что результат отрицательный. Стоун и сам не мог понять, почему это так важно, хотя внутри все же появилось легкое разочарование. Ему бы хотелось иметь такую сестру, как Виола, а лучше даже двух.
В половине второго ночи Ричард написал Герберту сообщение о результатах и, не дожидаясь ответа, выключил все оборудование в лаборатории и принялся собираться.
Погасил свет, вышел в коридор, закрывая за собой двери. Сегодня ученый решил ночевать дома, в своей небольшой и довольно скромной квартирке, хоть и расположенной в очень элитном районе.
Он мог бы себе позволить огромный особняк, и даже штат прислуги, вот только не видел смысла. Ричард почему-то действительно привык многое делать по старинке – руками. Писал от руки так же быстро, как и печатал, доверял вычислениям на листе бумаги и проверял их компьютером. Он не был ненавистником техники, отнюдь, просто не любил ее в областях, где можно обойтись человеческими силами.
Путь до дома вышел без приключений, поднявшись на двадцатый этаж, Ричард поднес чип-карту к замку двери, и тот послушно щелкнул, впуская хозяина внутрь.
Тотчас же внутри заработали системы «умного дома», включая свет, подогрев пола до комфортной температуры и приветственную голограмму девушки – Многофункционального Андроидоподобного Роботизированного Домашнего Жизнеоблегчающего Инструмента.
Ричард уже несколько раз порывался удалить эту программу с серверов домашнего компьютера, но постоянно что-то мешало. То не вовремя отвлекали звонком, то сам отвлекался на другие дела, а в последний просто плюнул. В конце концов, МАРДЖИ была абсолютно ненавязчивой утилитой, даже без признаков искусственного интеллекта, хотя и способная на нетривиальный диалог. Подобные ей программы монтировали в особо элитных квартирах как признак того, что хозяин следит за инновациями и шагает в ногу со временем, или у одиноких стариков – там она приносила хоть какую-то пользу, создавая иллюзию компании. Вот только сам Ричард себе ее не устанавливал, девушка досталась ему в комплекте с квартирой сразу.
– Вы сегодня поздно, мистер Стоун, – заговорила она. – Желаете ли что-нибудь после работы? Приготовить ванну, чай, кофе?
– Действительно, самое время для кофе, – с сарказмом ответил мужчина, но МАРДЖИ явно не разбиралась в интонациях.
– Сейчас будет сделано, – ослепительно улыбнулась она. – Всегда рада выполнить ваши указания.
Тяжело вздохнув, Ричард в очередной раз удивился бестолковости голограммы. Дорогая ведь игрушка, неужели нельзя было поработать хоть немного над ее логикой, а не только над внешностью?
Картинка с девушкой немного зависла и застыла, так и отражая улыбающуюся миловидную блондинку с ярко-алыми губами, прямым носом и бездонными голубыми, словно озера, глазами. Дизайнер постарался на славу, продумывая образ: четко очерченные скулы, идеальная линия подбородка, тонкая шея, высокая грудь. В голограмме все было идеально, Стоун даже залюбовался, а в голову на миг закралась мысль найти создателя программы и выведать имя модели, с которой рисовали образ.
Вряд ли это будет стопроцентное совпадение внешности, но познакомиться неожиданно захотелось. Просто так, без далеко идущих планов.
– Ваш кофе готов, – ожила МАРДЖИ, чем мгновенно вытряхнула из головы Ричарда все лишние мысли.
– Я передумал, – хмуро и одновременно устало сообщил он, понимая, что ругаться, а тем более спорить с глупой болванкой бесполезно. – Не нужно ничего. Я собираюсь спать.
– Тогда спокойной ночи, мистер Стоун, – с готовностью отозвалась МАРДЖИ. – Хотите, я спою вам колыбельную?
– М-да-а-а, – протянул мужчина. – Надеюсь, модель, с которой тебя рисовали, не такая идиотка.
– Спасибо за комплимент, мистер Стоун… – все так же улыбаясь, ответила программа….
Глава 20
Герберт
Давным-давно я прочел, что когда тонущий получает глоток воздуха, это самое приятное чувство в мире. Облегчение и счастье с зашкаливающей эйфорией.
Сегодня я понял, что это ложь.
