– Я знал, что правильно сделал, оставшись в Эдирне. Я попросил, чтобы меня взяли в твой пограничный отряд.
– Я понятия не имею, что делать, – признался Раду.
– Поэтому я и здесь. – Лазарь представил Раду пятидесяти мужчинам под его командованием, и страх Раду перед другими солдатами развеялся. Лазарь оставил фамильярность, с которой обычно общался с Раду, и говорил четким, командным голосом, обращаясь к Раду ровно с таким количеством уважения, какое требовалось в данной ситуации. Раду стоял прямо и серьезно кивал, пытаясь запомнить имена.
После того как обход был завершен и мужчины разошлись кто куда, Лазарь вышел с Раду к более крупным штабам янычар по дороге к дворцу.
– Ты справишься. Я займусь ежедневной организацией и тренировками. Эта позиция служит больше для порядка, но тебя любят. Люди счастливы, что у них есть ты.
Раду кивнул. – Я рад.
Лазарь склонился к нему ближе. – Я тоже счастлив, что ты у меня есть.
Раду прокашлялся, не зная точно, был ли в этих словах подтекст, когда его внимание привлек человек в шапке, свернувший за угол перед ними. Он ускорил шаг и подоспел как раз вовремя, чтобы увидеть, как Халил-паша пожимает руку другому мужчине. После этого они удалились в комнату.
– Кто это был с Халил-пашой? – спросил он у Лазаря.
– Казанци Доган, командующий всеми войсками янычар. Уверен, ты с ним когда-нибудь встретишься.
– Халил-паша часто сюда приходит?
Лазарь пожал плечами.
– Я видел его несколько раз. – Он помолчал и задумчиво прищурил глаза. – Хочешь, чтобы я проследил за ним и узнал, как часто он здесь бывает?
– Да. И с кем еще Казанци Доган встречается помимо янычар.
Лазарь приложил кулак к груди и ушел.
Раду вернулся во дворец, погруженный в свои мысли. Паутина Халила охватывала всех вокруг. Визирей, пашей, беев, обе главные ветки военной силы, с местными предводителями сипахов и их региональными силами, янычар с Казанци Доганом. А в центре всего, жирный и смертоносный, восседал паук Халил-паша.
Если они убьют его, как этого хочет Хюма, паутина останется – все нити власти, стянутые в один узел и направленные против Мехмеда. Кто знает – вдруг место Халил-паши займет другой, еще более опасный паук?
Нет. Хюма ошибалась. Вначале следовало уничтожить паутину. Это сделает паука беспомощным.
37
Лада и Николае лежали на животе, выглядывая из-за живой изгороди на расстилавшийся под ними город. Деревянные домики над рекой теснились и толкались вдоль берегов, выраставших прямо из воды. Амасья относительно недавно вошла в состав Османской империи, а ее длинная, запечатленная в рассказах история оставила на память о себе римские могилы, бросавшие тень на ноги Лады. Последний раз здесь, наверху, она была с Мехмедом и Раду. Они смотрели на небо и мечтали о звездах.
А сейчас она смотрела вниз и видела огни.
– Мы можем использовать реку, – размышлял Николае на валашском языке, как того требовала Лада. – Ночью поплыть вниз на лодке, поджигая дома. Это отвлечет всех местных жителей и многих солдат.
– Кто здесь управляет сипахами?
За ее спиной Петру, молодой валашец, лишь недавно прошедший подготовку, насмешливо фыркнул:
– Сипахи! Ленивые и жирные свиньи! Зачем о них вообще беспокоиться?
Лада выбрала его потому, что его привезли из Валахии в относительно позднем возрасте – к тому времени, когда он попал к османцам, ему исполнилось четырнадцать. Но он был заносчивым и тупоголовым, с подлой прожилкой, чем напоминал Ладе ее брата Мирчу. Иногда из-за этого он нравился ей еще больше.
Но большую часть времени ей хотелось столкнуть его с обрыва.
– А кто тебе сказал, что сипахи – ленивые, толстые свиньи? Ты с ними сражался?
– Зачем мне с ними сражаться? Мы с ними на одной стороне.
Лада и Николае переглянулись. Возможно, Петру придется уволить из ее отряда.
– А сипахам запрещается отращивать бороды?
Петру усмехнулся.
– Нет.
– А все же тебе разрешают носить только усы.
– Если ему когда-нибудь удастся ими обзавестись, – сказал Матей, жилистый мужчина с постоянно голодным взглядом, которого Лада завербовала из воинской части в Эдирне. Петру запустил в него камнем. В общей сложности у Лады было десять мужчин в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти лет. Выбор валахов был невелик: османцы предпочитали брать рекрутов других национальностей, потому что из них выходили более покладистые и умные солдаты.
Глупцы. Лада оглянулась, размышляя, какие дома можно было бы взорвать запасами янычарского пороха, чтобы эффективнее всего заблокировать подъезд к крепости.
– Сипахам разрешено жениться и заводить детей?
– Нет.
– Еще одно условие, с которым наш Петру никак не справится, – весело заметил Николае.
Лада подождала, пока стихнет хохот.
– Являются ли сипахи рабами, которых вырвали из родной земли и привели сюда, чтобы они служили другому хозяину и другому богу?
Ответом ей было молчание.
– Сипахи злятся, что мы становимся сильнее. Они злятся, что мы хорошо организованы, умеем сражаться, что мы близки к султану и его наследникам. Даже не думай, что ты на их стороне, потому что они – не на твоей. Они воюют, стремясь завоевать земли, престиж и богатство. Мы воюем потому, что нам не остается ничего другого.
Помолчав несколько мгновений, она продолжила.
– Кто организовывал оборону города?
– За оборону города отвечают сипахи, – сосредоточенно ответил Петру, который подполз ближе к ней, чтобы лучше взглянуть на город.
Лада проследила за змеевидной линией реки.
– Отрежь голову сопернику в бою – и перед тобой останется лишь беспомощное тело.
Матей, сидя на упавшем надгробном камне, продолжал затачивать кинжал о точильный камень.
– Буду рад отрезать головы нескольким сипахам, но не уверен, что у меня хватит времени поджечь ночью город.
– Планировать воображаемые атаки – моя любимая учебная игра. – Николае потянулся и перевернулся на спину. – Это так расслабляет.
Лада поднялась на ноги, стряхнула пыль с туники и поправила белую шапку, которую теперь носила.
– Ильяш-бей на дежурстве?
Штефан, спокойный мужчина, лицо которого напоминало безоблачное небо – лишенное всяческих эмоций и непригодное для прочтения – кивнул. Говорил он мало, но Лада заметила, что его разум напоминает муравейник, который постоянно добывает фрагменты информации и питается ими.
Она кивнула в ответ.
