– Где у тебя офис?
– Он… он в Третьем переулке, рядом с Абердин-роуд.
– Давай пойдем и посмотрим.
Мок отпустил молодого человека, и тот уставился на него с прежней злостью, без тени страха.
– Сначала отдайте мои деньги! – Он повернулся к толпе, взывая к ней: – Вы видели, как он взял их! Я честный ростовщик! Это слуги заморских дьяволов, и вы все их знаете! По закону заморских дьяволов нельзя обыскивать честных граждан!
– Верните ему эти етические деньги! – крикнул кто-то.
– Если он дает в долг…
В толпе пошли рассуждения, а Рябой Цзинь, приметив небольшой просвет в людской гуще, рванул туда. Зеваки расступились, позволив ему промчаться переулком и раствориться в потоке людей. Когда же в погоню за вымогателем устремился Очкарик У, толпа сомкнула ряды, оттеснила его и повела себя угрожающе. Мок велел детективу вернуться. Пользуясь неразберихой, исчез и старик.
– Ну его, этого безродного подонка! – устало отмахнулся Мок. – Это всего лишь негодяй из триад, еще один молодчик из этих поганых триад, которые наживаются на несчастье законопослушных граждан.
– Что вы собираетесь делать с деньгами этого, ети его, молодца? – крикнули из задних рядов.
– Отдам в приют для старух, – так же грубо крикнул Мок. – Иди и наложи в ухо своей бабушке!
Послышались смешки, толпа начала расходиться, любопытствующие отправились по своим делам. Через мгновение поток прохожих обтекал Мока и Очкарика У, как вода – камни на реке. Когда полицейские вернулись на главную улицу, Мок вытер лоб.
– Цзю ни ло мо!
– Вот именно. Почему они так ведут себя, главный сержант? – спросил молодой детектив. – Мы же хотели помочь им. Почему старик не сказал, что ублюдок из триад вымогает у него деньги?
– О том, что такое толпа, в учебниках не вычитаешь, – добродушно пояснил Мок, который знал, что рвение юности – вещь преходящая. Очкарик У был новенький, один из недавно поступивших на службу в полицию выпускников университета. Он не входил в личное подразделение Мока. – Не переживай. Никто из них не хочет иметь с нами дела, потому что мы – полицейские. Они считают, что мы помогаем лишь себе, а им не пособим никогда. В Китае так было всегда с тех пор, как появился первый полицейский.
– Но это же Гонконг, – с гордостью произнес молодой человек. – Мы же другие. Мы – британская полиция.
– Да. – Сержант ощутил внезапный холодок в душе. Ему не хотелось разочаровывать юношу.
«Я тоже когда-то был предан королеве и флагу гуйлао. Однако прошел другую школу. Когда мне потребовалась помощь, защита и безопасность, я ничего этого не получил. Ни разу. У британцев было богатство и власть, но они проиграли войну дьяволам из-за Восточного моря. Война лишила их репутации, они присмирели. Великие тайбани очутились в тюрьме Стэнли, как простые воришки. Даже тайбани Благородного Дома и Великого Банка и сам губернатор. Их посадили в Стэнли, будто обычных преступников, вместе с женами и детьми, и обращались с ними как с дерьмом!
И хотя в конце концов они посрамили восточных дьяволов, им никогда уже не суждено было вернуть прежнее господство и славу.
Теперь и Гонконг другой, и вся Азия, прежнему уже не бывать. Англичане год от года становятся все беднее, теряют могущество. Как они могут защитить меня и мою семью от преступников, если у них больше нет богатства и власти? Мне платят гроши и обращаются как с падалью собачьей! Теперь моя единственная защита – деньги. Деньги, обращенные в золото, чтобы можно было бежать, если придется, или деньги, вложенные в землю или дома, если бежать не понадобится. Как без денег дать сыновьям образование в Англии или Америке? Заплатит благодарное правительство? Не даст ни единого, ети его, медяка. А я еще должен рисковать жизнью, чтобы на улицах не было всех этих, ети их, триад, карманников и кусков дерьма прокаженного, которые устраивают беспорядки!»
Мок поежился.
«Безопасность семьи в моих руках, как это и было всегда. О, сколько же мудрости заложено в поучениях наших предков! Позаботился обо мне комиссар полиции, когда понадобились деньги, чтобы отправить сына на пароходе, хоть третьим или четвертым классом, учиться в Америку? Нет. А Змея позаботился. Он одолжил десять тысяч долларов всего под девять процентов. И мой мальчик отправился, как мандарин, на самолете „Пан-Америкэн“ с деньгами на три года обучения. Теперь он дипломированный архитектор. У него есть „грин кард“, а в следующем месяце будет американский паспорт. Тогда он сможет вернуться, и никто его и пальцем не тронет. Он поможет защитить мое поколение и защитит свое, и поколение своего сына, и сыновей его сына!
Да, Змея дал мне денег. И они давно уже возвращены со всеми процентами из того, что он помог мне заработать. Я буду предан Змее – пока он не переменится. В один прекрасный день он переменится. Все гуйлао так делают, все змеи… Но теперь я – Великий Дракон, и ни богам, ни дьяволам, ни самому Змее не причинить вреда ни моей семье, ни моим банковским счетам в Швейцарии и Канаде».
– Пойдем. Нам лучше вернуться, юный Очкарик У, – добродушно произнес он, а когда они пришли назад к заграждениям, доложил старшему инспектору Смиту о происшествии.
– Положи деньги в наш «банк», сержант, – распорядился Смит. – Закажешь сегодня вечером большой банкет для наших ребят.
– Есть, сэр.
– Говоришь, это был детектив-констебль У? Тот, что хочет в Эс-ай?
– Да, сэр. Он превосходный парень, этот Очкарик.
Смит послал за У и похвалил его.
– Так и где же эта старая ама?
У показал на нее. Она смотрела на угол, за которым скрылся громила, и нетерпеливо ждала. Через минуту старуха выбралась из гудящей толпы и, бормоча проклятия, заковыляла прочь.
– У, давай за ней! – приказал Смит. – Смотри, чтобы старая ведьма тебя не заметила. Она выведет нас на этого паршивого мелкого ублюдка, что сбежал. Будь осторожен и, когда старуха скроется в своей норе, позвони сержанту.
– Есть, сэр.
– Никаких опрометчивых действий! Может, нам удастся поймать всех. Должно быть, это целая шайка.
– Есть, сэр.
– Давай. – Старшие смотрели, как юный детектив последовал за наводчицей. – Этот парнишка будет что надо. Но не для нас, а, сержант?
– Не для нас, сэр.
– Думаю, надо рекомендовать его в Эс-ай. Возможно…
Неожиданно наступила зловещая тишина, потом из-за угла донеслись крики, озлобленный рев. Оба полицейских рванули назад. В их отсутствие толпа смела часть ограждения, оттеснила четырех копов и теперь ломилась в банк. Менеджер Сун со своим помощником тщетно пытались закрыть двери перед визжащими, выкрикивающими проклятия людьми. Баррикады начали поддаваться.
– Вызывай взвод по борьбе с беспорядками!
Мок помчался к патрульной машине. Смит бесстрашно кинулся к началу очереди со своим мегафоном. Его приказ прекратить драку потонул в оглушительном гомоне толпы. Через дорогу уже бежали полицейские из подкрепления. Быстро и энергично они бросились на подмогу Смиту, но толпа набирала силу. Сун и его кассирши захлопнули было двери – их силой открыли снова. Вылетевший из толпы кирпич разбил окно из толстого листового стекла. Раздался одобрительный гул. Стоявшие впереди пытались выбраться, а напиравшие сзади – подобраться к дверям. В здание полетело еще несколько кирпичей, а потом куски досок со строящегося рядом здания. Еще один камень попал в стекло, и оно полностью рассыпалось. Ревущая толпа устремилась вперед. Какая-то девушка упала, и ее задавили.
