– У Горнта неплохой вкус. Ты знал, что она была его подружкой, Линк?
– Она сказала сегодня утром. Я познакомился с ней у Горнта пару дней назад. По его словам, они до сих пор остаются друзьями.
– Горнту верить нельзя, – заявил Гэваллан.
– Мне сказали, у него мощная поддержка и в Гонконге, и за его пределами, – заметила Кейси. – Насколько мне известно, в настоящий момент он, в отличие от вас, не перебрал с кредитами. Вы, должно быть, слышали, он хочет, чтобы мы заключили соглашение с ним, а не с вами.
– У нас нет перебора с кредитами, – насупился Гэваллан и посмотрел на Бартлетта. – Мы ведь пришли к соглашению, верно?
– Мы подписываем его во вторник. Если вы будете готовы, – ответил Бартлетт.
– Мы готовы уже сейчас.
– Иэн хочет, чтобы мы всё держали в секрете до субботы, и нас это устраивает, – вставила Кейси. – Верно, Линк?
– Конечно.
Бартлетт снова посмотрел на Орланду. Кейси тоже бросила взгляд в ее сторону. Она заметила красотку в белом с самого начала, когда та задержалась в дверях.
– С кем она сейчас разговаривает, Эндрю?
Мужчине было за пятьдесят, интересный, стройный, элегантный.
– Это Ландо Мата. Тоже португалец, из Макао.
«Сумеет ли Данросс убедить Мату прийти к нам на помощь со всеми его миллионами? – мучительно думал Гэваллан. – Как бы, интересно, поступил я на месте тайбаня? Стал бы покупать завтра или заключил бы сделку с Матой и Прижимистым сегодня? С их деньгами Благородный Дом обезопасит себя на целые поколения, хотя контроль будет потерян. Сейчас нет смысла об этом беспокоиться. Подожди, пока станешь тайбанем».
Он увидел, как Мата улыбнулся Орланде, как оба посмотрели на них и двинулись в их сторону. Гэваллан не сводил глаз с крепких грудей португалки, ничем не стесненных под шелком платья, и четко обозначившихся сосков. «Господи, – в изумлении воскликнул он про себя, – даже Венера Пань не осмелилась бы на такое». Когда эти двое подошли, он представил их американцам и отошел в сторону, понимая, что лишний здесь, и желая понаблюдать за ними.
– Привет, – доброжелательно обратилась к Кейси Орланда. – Линк столько рассказывал о вас и о том, как вы важны для него.
– Я тоже наслышана о вас, – столь же приветливо откликнулась Кейси. «Но недостаточно. Ты куда прелестнее, чем рассказывал Линк. Да. Значит, вот ты какая, Орланда Рамуш. Красивая, с мелодичным голосом, женственная, хищная, как пиранья, сучка, которая положила глаз на моего Линка. Боже, что же мне теперь делать?»
Продолжая вести непринужденную беседу, она лихорадочно размышляла.
«С одной стороны, для Линка было бы неплохо завести связь. Это сняло бы с него напряжение. Вчера вечером вышло паршиво – и для него, и для меня. Он был прав. Мне лучше куда-нибудь перебраться. Но смогу ли я вырвать его из когтей такой вот очаровательной кошечки? Станет ли она еще одной из тех, что ничего не значили для меня, а примерно через неделю – и для него тоже?
Нет, с этой все будет по-другому, – решила для себя Кейси. – Нужно выбирать. Или я по-прежнему жду тринадцать недель и четыре дня и принимаю бой, или не жду и принимаю бой».
Она улыбнулась:
– Орланда, ваше платье – просто фантастика.
– Спасибо. Можно я буду называть вас Кейси?
Обе поняли: война объявлена.
Бартлетт пришел в восторг оттого, что Орланда явно понравилась Кейси. Гэваллан, следивший за всеми четырьмя, был очарован. Между ними витала какая-то странная теплота. Особенно между Бартлеттом и Орландой.
Он переключил внимание на Мату и Кейси. Обходительный, полный шарма Старого Света, Мата сосредоточился на Кейси, вываживая ее, как рыбу. «Интересно, насколько он преуспеет? Что любопытно, Кейси, похоже, нисколько не смущена. Ведь не могла же она не заметить, что ее дружок втюрился в Орланду? А может, и не заметила. Или ей на это наплевать? Может, они с Бартлеттом лишь партнеры по бизнесу, и ничего больше. Может, она все-таки лесбиянка? Или просто фригидная, как многие из них. Печально!»
– Как вам Гонконг, мисс Кейси? – спросил Мата, прикидывая, какова она в постели.
– Боюсь, я еще мало что видела, хотя уже ездила на экскурсию от отеля на Новые Территории и посмотрела на Китай.
– А вы хотели бы поехать? Я имею в виду, действительно поехать в Китай? Скажем, в Кантон? Я могу организовать приглашение.
Она растерялась:
– Но нам запрещено ездить в Китай… Наши паспорта там недействительны.
– О, вам не понадобится предъявлять паспорт. КНР с паспортами не связывается. В Китай ездит так мало гуйлао, что подобная проблема вообще не стоит. Китайцы выдают письменную визу и ставят на ней штампы.
– Но наш Государственный департамент… Не думаю, что стану так рисковать прямо сейчас.
Бартлетт кивнул:
– Предполагается, что мы не должны здесь даже заходить в магазин коммунистов. Универсальный магазин.
– Да, странное у вас правительство, нечего сказать, – хмыкнул Мата. – Можно подумать, что поход по магазинам – это подрывная деятельность! Вы слышали, что говорят про «Хилтон»?
– А что такое?
– Они приобрели замечательную коллекцию китайских антикварных вещей для нового отеля. Разумеется, здесь. – Мата улыбнулся. – И теперь, похоже, Соединенные Штаты решили, что ни одной из этих вещиц «Хилтон» воспользоваться не может. Даже тут, в Гонконге. Все пылится на складе. По крайней мере, так рассказывают.
– Похоже на то, – мрачно буркнул Бартлетт. – Так уж повелось в Штатах: если ты ни на что не годишься, становись правительственным чиновником.
– Кейси, вам решать, – подначивал Мата. – Зайдите в этот магазин. «Чайна артс энд крафтс» – «Китайское искусство и ремесла» – на Квинз-роуд. Цены очень умеренные, и коммунисты там без рогов и шипастого драконьего хвоста.
– Я и не ожидал увидеть такое, – пожал плечами Бартлетт. – Кейси, от некоторых вещей ты просто пришла бы в экстаз.
– Ты там был? – поразилась она.
– Конечно.
– Это я завела туда мистера Бартлетта сегодня утром, – объяснила Орланда. – Мы случайно проходили мимо. Я с удовольствием похожу с вами по магазинам, если хотите.
– Спасибо, вы очень любезны, – так же мило промурлыкала Кейси, ощущая подаваемые всем ее существом сигналы: опасность! – Но видите ли, какое дело: нам сказали в Лос-Анджелесе, что ЦРУ следит за всеми входящими туда и выходящими оттуда американцами, потому что там якобы собираются коммунисты.
– По мне, так самый обычный магазин, Кейси, – возразил Бартлетт. – Ничего особенного, кроме нескольких плакатов с Мао. Хотя торговаться нельзя. Все цены обозначены на ценниках. Можно по дешевке купить такое, что тебе и не снилось. Жаль, что ничего не удастся ввезти домой. – На все товары китайского происхождения, даже на старинные вещи, пробывшие в Гонконге сто лет, было наложено полное эмбарго.
