– Есть ли связь между похищением Благородного Дома Чэнь, винтовками и этими двумя заморскими дьяволами? – спросил Ли.
– Думаю, что есть, Младший Брат. Думаю, есть. Да. Любопытно и то, что присылать ухо нецивилизованно, да еще когда прошло так мало времени. Абсолютно нецивилизованно.
– А, значит, вы считаете, что Вервольфы – заморские дьяволы? Или эти блудливые получеловеки? Или португальцы?
– Не знаю, – мрачно изрек Тан-по. – Но это случилось в нашем районе, так что для всех нас это вопрос чести. Большая Куча Дерьма просто взбешен. Его честь тоже задета.
– И-и-и, – вздохнул Ли, – у этого блудодея такой скверный характер.
– Да. Возможно, информация о трансивере его ублажит. Думаю, я попрошу всех моих Братьев на всякий случай установить наблюдение за Золотистым Лобком и ее приятелем, контрабандистом оружия. Так, у нас было что-то еще… – Тан-по снова справился в записях. – Ах да, почему поступления с ночного клуба «Хэппи хостесс» снизились на тридцать процентов?
– Только что сменился владелец, досточтимый сэр, – отрапортовал сержант Ли, ведавший зоной, где располагался клуб. – Одноглазый Пок продал его одному шанхайскому блудодею по имени Ван – Счастливому Вану. Счастливый Ван говорит, что размер «ароматной смазки» очень высок, бизнес идет плохо, очень плохо.
– Цзю ни ло мо на всех шанхайцев. Это действительно так?
– Доходы клуба упали, но не настолько.
– Это правда, досточтимый сэр, – подтвердил капрал Хо. – Я был там в полночь, чтобы получить аванс за эту, ети ее, неделю: это вонючее, ети его, место было заполнено лишь примерно наполовину.
– А заморские дьяволы там были?
– Два-три человека, Досточтимый Господин. Никого из важных персон.
– Передайте от меня Досточтимому Счастливому Вану: у него три недели, чтобы наладить бизнес. А там посмотрим. Капрал Хо, шепни кое-кому из девочек в «Грейт нью ориентал», пусть рекомендуют «Хэппи хостесс» месяц или около того – у них там полно клиентов из заморских дьяволов… И скажи Вану, что послезавтра сюда приходит ядерный авианосец «Коррехидор» на «эр энд эр»… – Он произнес это сокращение по-английски, но все знали – еще со времен корейской войны, – что это значит «на отдых и восстановление сил». – Я спрошу у своего Брата-Дракона в Ваньчае и в районе доков, можно ли Счастливому Вану прислать туда визиток. Около тысячи варваров из Золотой Страны – это, конечно, подспорье! Они пробудут здесь восемь дней.
– Досточтимый сэр, все будет сделано сегодня же вечером, – пообещал капрал Хо.
– Мой приятель из морской полиции известил, что скоро ожидается много заходов военных кораблей: увеличивается численность американского Седьмого флота. – Тан-по нахмурился. – Говорит, вдвойне. На континенте ходят слухи, что много американских солдат будут отправлять во Вьетнам: по крайней мере, у них там уже налажен авиамост, – добавил он. – Этим занимается их триада, ЦРУ.
– И-и-и, для бизнеса это хорошо! Нужно будет ремонтировать их корабли. И развлекать солдат. Хорошо! Очень хорошо для нас.
– Да. Очень хорошо. Но с их стороны это большая глупость. Досточтимый Чжоу Эньлай месяцами слал им вежливые предупреждения, что Китай против их присутствия там! Почему они не послушались? Ведь Вьетнам – наша область внешних варваров! Какая глупость выбрать эти вонючие джунгли и этих мерзких дикарей, чтобы воевать с ними. Если Китаю веками не удавалось покорить внешних варваров, неужели им это удастся?
[91] – Тан-по усмехнулся и закурил еще одну сигарету. – А куда делся Одноглазый Пок?
– Этот старый лис получил постоянную визу и на первом же самолете улетел в Сан-Франциско – он, жена и восемь детей.
Тан-по повернулся к своему бухгалтеру:
– Он нам не должен?
– О нет, досточтимый сэр. Он полностью расплатился до настоящего времени, об этом позаботился сержант Ли.
– И во сколько это встало старому блудодею? Получить визу?
– С выездом ему помогли за подарок в три тысячи гонконгских долларов капралу Сэк Пуньсо из иммиграционной службы по нашей рекомендации – и нам выплачены проценты. Мы также помогли ему найти торговца бриллиантами, чтобы он мог конвертировать свое состояние в самые лучшие камни, с голубоватым отливом. – Он справился в своем гроссбухе. – Наша комиссия – два процента – составила восемь тысяч девятьсот шестьдесят гонконгских долларов.
– Молодец старик Одноглазый! – похвалил довольный Тан-по. – Внакладе не остался. А что это за работа указана в его визе – «уникальные услуги»?
– Повар в одном из ресторанов чайна-тауна, – ответил сержант Ли. – Заведение называется «Гуд итинг плейс». О-хо, я как-то пробовал его стряпню у него дома: старина Одноглазый совсем не умеет готовить.
– Наймет кого-нибудь, чтобы работал вместо него, а сам займется недвижимостью, игорным бизнесом или купит ночной клуб, – прокомментировал кто-то. – И-и-и, какой джосс!
– А во сколько ему обошлась виза в США?
– Ах, золотое подношение в Рай! – вздохнул Хо. – Я слышал, он заплатил пять тысяч американских долларов, чтобы его фамилию поставили в верху списка.
– Айийя, больше, чем обычно! А в чем дело?
– Похоже, ему еще обещали выправить американский паспорт сразу по истечении пяти лет и решить проблему с английским: вы ведь знаете, старина Одноглазый не говорит по-английски…
– Эти мне блудодеи из Золотой Страны – комиссионные берут, а чтобы толком поставить дело, так нет. И вкуса нет, просто никакого, – презрительно фыркнул Тан-по. – Ну что такое одна-две визы время от времени, когда всем известно, что визу можно купить, если в нужное время подсуетишься с требуемой суммой? Почему не делать этого как следует, цивилизованно? Виз двадцать в неделю – или сорок, – совсем они без ума, эти заморские дьяволы!
– Цзю ни ло мо, как же вы правы! – проговорил сержант Ли. У него даже голова пошла кругом, когда он прикинул, сколько мог бы заработать на комиссионных, будь он вице-консулом США в Гонконге и работай в визовом отделе. – И-и-и!
– Имей мы человека цивилизованного на этой должности, жили бы как мандарины и контролировали Сан-Франциско! – рассудил Тан-по, и все загоготали вместе с ним. Потом он с отвращением добавил: – По крайней мере, посадили бы туда мужчину, а не такого, который только и мечтает залучить в свою «отвратительную лощинку» чей-то «взмыленный стебель», или наоборот!
Все засмеялись того пуще.
