Ну и в-третьих, непосредственно крамб-солдат, до полутора метров высотой и два длиной с двумя пушками калибра тридцать миллиметров.
Владислав после более тщательного обдумывания конфигурации этого живого дроида все же решил отказаться от того, чтобы простые бойцы могли сами воспроизводить в себе боеприпасы. Идея, конечно, крайне привлекательная, но не для легкого бойца, коему требуются достаточно скромные габариты, а значит, высокая подвижность. Ставка была сделана на увеличение носимого им боекомплекта.
Что касается самовоспроизводства снарядов в боевых юнитах, то совсем отказываться от такого заманчивого варианта Роев не собирался. По его мнению, лучше это реализовать в более крупном и защищенном варианте. Взять того же черепахена. Его размер можно довести до по-настоящему гигантских величин, типа немецкого танка «мышонок». Вот ему уже можно будет и ствол стальной вживить.
Но, увы, такому тяжелому и не сильно поворотливому монстру не место в бункере, а значит, его оперативный простор – это внешний мир. Так что производство юнитов с такими характеристиками это дело достаточно отдаленного будущего, хотя моделировать его уже сейчас ничего не мешало.
Но на одних только крамбах Владислав все же решил не останавливаться. Ибо оружия должно быть много и разного, на все случаи жизни. Но и с этим, наверное, пока можно было подождать и выделить ресурсы на более актуальное оснащение.
– А что ты хочешь еще сделать? – поинтересовалась Эхинацея, когда Роев заговорил с ней об этом.
– Да много чего! Но я считаю, что нам не помешает доспех.
– А чем тебя не устраивает имеющаяся броня?
– Это не броня, а просто оболочка, тяжелая и неудобная. Крайне ограничивает подвижность. Да и как защита это чистая профанация.
– И чем ты ее хочешь заменить?
– Нужно вырастить живой доспех.
И Владислав начал мысленно воплощать свою задумку, на основе все того же крамба.
Серьезной модификации подверглась вертикально стоящая часть тела с клешнями. Она значительно увеличилась в размерах. В ней появлялась полость, в которой мог поместиться человек.
– В случае чего этот живой доспех может самостоятельно унести тяжелораненого оператора с поля боя, при условии, конечно, что он сам сможет передвигаться, – добавил Владислав. – Но так у него и лап целых шесть, две да останется…
– Хм-м… Не вижу ничего сложного, – сказала Эхинацея, – так что можно попробовать. Но какой смысл лепить четвертый подвид с нуля, когда можно будет модернизировать уже видоизмененные образцы с закрепившимися новыми признаками? А то ведь сам понимаешь, чем больше разово вносимых изменений в первоначальный проект, тем меньше вероятность удачного результата.
Роев знал. Легче всего получались крамбы-носильщики. Собственно, у них там и изменений почти не было. Тяжелее всего шло с маткой – живым оружейным биозаводом.
– Время…
– У нас его нет на новую разработку. Мы и так едва справляемся с имеющимся потоком. Если отвлечемся от основной работы, то процент брака будет столь высок, что грозит вообще тем, что вся проделанная работа пойдет насмарку. Так что придется обходиться имеющейся броней.
– Да, ты права, – согласился после короткой паузы Роев. – Аппетиты нужно умерить и заняться чем-нибудь попроще, что не отвлечет много внимания от основного проекта.
– Чем?
– Да есть пара идеек. Навскидку сделать будет нетрудно, а пользы принесет много.
– Показывай.
– Смотри…
– Забавно.
Владислав засмеялся.
– Что? – покосилась на него Эхинацея.
– Да я вдруг подумал, а что будет, если вдруг по каким-то причинам все наши предполагаемые творения окажутся на свободе и будут представлены сами себе…
– Это будет сущий кошмар! – тоже засмеялась она. – Планета бесконечного сражения!
10
Амальда Сармлида, брата Дахара Сармлида, главы клана Риядлид, изрядно раздражала серьезно затянувшаяся командировка в систему, находящуюся глубоко в неисследованной части космоса. А больше угнетало то, что, когда она завершится, неизвестно, даже гадать бесполезно. А все из-за напортачивших племянника и племянницы, за которыми теперь приходится подтирать…
Да, на этой планете находится бункер Древних с кучей артефактов. Да, тут точно висят Звездные врата тех же Древних, а может, и не тех же, а каких-то других, это еще предстоит выяснить. Все это, конечно, очень важно и в потенциале несет колоссальную прибыль, что поднимет клан на новый уровень в негласной иерархии кланов-корпораций фронтира, скорее даже сделает их безусловными лидерами. Если остальные не объединятся и не задавят возомнившего о себе слишком много конкурента силой на начальном этапе возвышения. Впрочем, значительная часть перебежит на сторону сильного – в надежде урвать свой кусочек от пирога.
Ведь если удастся завладеть сетью Звездных врат и окажется, что эти Кольца находятся у большей части населенных планет, то насколько удешевятся и ускорятся перевозки! Ведь в данном случае грузовые корабли не потребуется оснащать дорогущими межзвездными гипердвигателями, что составляют до пятидесяти с лишним процентов стоимости от цены корабля, плюс до двадцати процентов стоимости занимает цена мощного искина, занимающегося прокладкой курса. Хватит внутрисистемых движков, а они дешевы, также не потребуется мощный искин, хватит «тугодумного» второго-третьего поколения для внутрисистемных полетов.
Да и про бункер не стоит забывать. Мелкие артефакты, несмотря на их запредельную стоимость на черном рынке, на самом деле не так важны. Важна до сих пор работающая система РЭБ, что давит не только электронику, но и нейросети.
Еще неизвестно, какая технология, при условии ее освоения, в итоге принесет больше прибыли. Ведь транспортную систему при всем желании в одну харю точно не сожрать, придется с кем-то делиться (с другими транспортными компаниями, с правительствами систем, где находятся эти Кольца), чтобы не вставляли палки в колеса. В то время как на РЭБ можно наложить руки и распоряжаться в одиночку, продавая уже готовые изделия.
Но для него это все вторично и отвлекает от основного.
Покинув на длительное время территорию фронтира, а точнее его информационного поля, он выпал из числа участников политических интриг за место главы клана (то, что Дахару уже недолго осталось, несмотря на все его попытки продлить срок своего существования, было ясно всем), вот что главное. А плетение интриги – это дело каждодневное и кропотливое. Нужно чуть ли не каждый час мониторить обстановку, отслеживать все ходы, победы и промахи своих конкурентов, подгадывать и создавать самому моменты, при которых конкуренты оступятся, а то и откровенно подтолкнуть и поставить подножку.
«Но где-то серьезно оступился я, что именно меня законопатили сюда», – подумал Амальд, в который раз пытаясь понять, чьих это рук дело. Не имея доступа к информации, гадать о чем-то было бесполезно, а те, кто это все устроил, за время его отсутствия конечно же тщательно подотрут за собой следы, так что по истечении времени уже никаких ниточек не останется и будут мило улыбаться в лицо. Сам такой.
