Практически все корабли исчерпали свой предел прочности и начали выходить из строя, сначала фрегаты, что уцелели, а уцелело их немного, меньше половины, они буквально разваливались на куски и взрывались от одного мощного залпа, потом исторгая факелы пламени, теряя возможность маневрирования, замолкали крейсера с эсминцами и, наконец, линкоры, как и положено этим гигантам, продержавшиеся дольше всех.
– Добить всех, никто не должен остаться в живых, – приказал адмирал Дромар Калим, получив сводку по собственным потерям.
А потери вышли немалыми, почти треть флота потеряна безнадежно. Половина разлетелась на куски, а вторая половина годна лишь на разбор на запчасти для других побитых бортов.
Все-таки противник дрался до предела отчаянно и понимая, что уйти им не дадут, зачастую бросался в самоубийственную атаку вплоть до тарана, и парочке это даже удалось.
Получив приказ, корабли клана Валлер сосредоточенным огнем сразу нескольких кораблей по одной цели начали перемалывать в труху все, что осталось от противника после боя. Несколько часов методичного расстрела – и вот в космосе плавает просто куча мелкого мусора. Впрочем, и в куче мусора можно найти что-то полезное, так что трофейные команды принялись перебирать обломки в поиске чего-то годного к дальнейшему использованию: листы брони, орудийные модули, реакторы и т. д. и т. п.
23
Владислав с Эхинацеей против устроенного огненного вала так и не смогли придумать хоть какое-нибудь эффективное средство противодействия и продолжали отступать в глубины бункера, на всякий случай спасая образцы флоры и фауны, которые в случае удачи можно будет вновь размножить и использовать для своих нужд.
Впрочем, они не только занимались спасением местной живности и растительности, но и проводили разведку затопленной части бункера в поиске укрытия, где можно было бы отсидеться и вырваться, воспользовавшись какой-нибудь ошибкой противника. В конце концов, не может такого быть, чтобы ошибок совсем не было. Ведь бункер придется осушать, а это просто огромный объем работы, так что рано или поздно, но оплошность будет допущена.
Хотя занимались они разведкой лишь последние три дня. До сего момента псионы проводили опыты по созданию акваланга замкнутого цикла. Точнее работали с геномом водорослей, заставляя их в бешеном темпе вырабатывать кислород. Эксперименты оказались более чем удачными, благо водоросли растут быстро, и оказалось не проблемой получить необходимую их массу для использования.
Впрочем, скорость их роста являлась и отрицательным моментом, особенно после вмешательства в ДНК, что увеличило их скорость роста в разы. В принципе этот момент можно было убрать, но времени на дополнительные эксперименты уже не оставалось, требовалось срочно вести разведку и делать ухоронки.
Опять же даже с этим минусом, одной заправки акваланга модифицированными водорослями хватало почти на сутки работы. Потом водоросли заполняли весь объем баллона, что туда уже невозможно было выдохнуть, а следовательно, и вдохнуть живительного кислорода.
Что до разведки затопленной части бункера, то с помещениями для пряток проблем не возникло. Нижний уровень бункера оказался весьма обширен, Владислав даже предположить не мог, для чего использовались все эти помещения, ибо они, как и «лаборатории», были пусты. Осталось только подготовить их хоть немного для существования. С этим имелись некоторые проблемы, требовалось как минимум заполнить комнаты кислородом, создав воздушный пузырь под потолком, но в принципе они тоже решались за счет все тех же водорослей. Сложнее с платформой, на которой предстояло разместить клетки с экземплярами флоры и фауны.
Роев вынырнул из воды после очередного погружения, и его встречала Эхинацея, что было необычно, потому как пока один из них нырял и вел разведку, другой фиксировал происходящее наверху, ну и давал знать противнику, что они рядом, дабы не расслаблялись и совсем страх не потеряли.
– Что-то случилось? – с помощью мыслеречи спросил Владислав, подплывая.
Эмоции Эхинацеи были сумбурные, но в них все же превалировали некоторая растерянность, беспокойство и подозрительность.
– В том-то и дело, что ничего…
– В смысле?
Роев окончательно выбрался из воды и присел на ступеньку, снимая шлем. Эхинацея помогла ему снять тяжелый акваланг.
– В прямом. Они не появились.
– Странно… Им осталось всего-то ничего, чтобы окончательно загнать нас под воду.
– Вот и я о том же. Не иначе задумали что-то. Хотя чего что-то придумывать, когда для них и так все удачно развивается?
Владислав согласно кивнул. Противнику действительно оставалось сделать еще пару выжиганий уровней, чтобы добраться до затопленной части бункера, и вот они остановились. Это действительно было подозрительно и вызывало опаску, что по ним решили жахнуть чем-то особенно мощным, дабы разделаться одним ударом.
– Все страньше и страньше…
Гадать о том, чего не сильно понимали, они не стали, ибо это бесполезная трата времени, которое можно использовать для более полезных дел.
– Кстати, а ты чего так рано вылез? – спросила Эхинацея. – Я ждала тебя только через пару часов.
– Я, кажется, нашел установку, что, собственно, генерирует блокирующее работу электроники и нейросетей излучение.
– И где она?
– Прямо под лифтовыми шахтами на глубине примерно полусотни метров. Здоровенная бандура, надо сказать, и что интересно, абсолютно чистая. Сама посмотри…
Эхинацея стала получать ментальную трансляцию, передаваемую Владиславом словно видеозапись, четко и последовательно, как и ощущения получала те же, что испытывал Роев.
Вот он-она погружается в отвесную шахту, что оказалась на удивление чистой на растительность и живность, стены покрывает лишь водный аналог мха, склизкий даже на вид. Эту растительность поедают мелкие рачки, а чего-то более крупного, того, кто питается этими рачками, здесь нет, что странно. Далее он-она оказывается в небольшой комнате, в потолке прямо над головой круглое отверстие.
Вон он-она чуть всплывает и заглядывает туда, подсвечивая биофонариком, для чего его пришлось хорошенько встряхнуть, чтобы мелкие светящиеся микроорганизмы возбудились и стали ярче светить. В отверстие стало видно большое сферическое помещение, диаметром метров тридцать, а в центре висит сфера метров десять черного цвета, ни швов, ни каких-то индикаторов видно не было, просто черный матовый шар.
– Похоже на какое-то энергополе или гравитационный генератор, обеспечивающий невесомость, – сказала она. – Если сфера, конечно, не подвешена на тросе… Но как-то сомнительно.
Роев согласно кивнул. Если шар действительно висел на тросе, то увидеть он его не мог, так как смотрел исключительно снизу вверх. Проникнуть внутрь помещения было невозможно. Сам он, от греха подальше, не экспериментировал, а ну как без руки останешься, и это в лучшем случае, но попробовал пробиться с помощью марионетки, которую использовал вместо собственных глаз, закрепив на шлеме.
