Шаттлу все же доставались подарки в виде ракет и пушечных снарядов, не все смог отразить усиленный энергетический шит, но тем не менее, несмотря на повреждения, шаттл упорно взбирался все выше в небеса, и лишь истребители и боевые дроиды, что буквально кидались под вражеские ракеты и пушечные очереди, своими телами закрывая шаттл от опасности, продолжали десятками падать на землю, время от времени взрывами разрывая тучи, и сквозь эти прорехи виднелось множество медленно движущихся точек звезд-кораблей, интенсивно обменивающихся мощными залповыми ударами энергетического, кинетического и ракетного оружия. Между ними роями носились звезды-истребители, то и дело мерцали вспышки взрывов.
42
Адмирал Оммарт Сармлид мог только желать, чтобы его тоже посетил дух войны. Ситуация с каждой минутой становилась все более опасной. За час активного боя с прорывом к планете и удержание плацдарма на орбите его эскадра понесла ужасающие потери. Треть флота превратились в груды металлолома, часть кораблей метеоритным дождем осыпалась на планету, а те, что еще могли вести бой, все обзавелись повреждениями той или иной степени тяжести. Ремонтные бригады в принципе не справлялись с нагрузками, и боевой потенциал сильно падал.
Противник, естественно, тоже нес неслабые потери, но сказывалось превосходство в поколении, а потому безвозвратные потери были меньше, примерно два к полутора. Соотношение могло быть для «валлеров» и получше – два к одному, но тут сказывались прошлые повреждения и изначально численное превосходство противника.
«Риядлидам» же все никак не удавалось произвести эвакуацию ученого, противник то и дело срывал акцию массированными атаками. Происходило смешение кораблей, и начиналось такое месиво, что руководство боем становилось в принципе невозможным. Потери нарастали как снежный ком, особенно ужасно дело обстояло с малой авиацией, где потери превысили уже шестьдесят процентов.
Пришлось пожертвовать линкором и авианосцем, чтобы малая авиация смогла без проблем добраться до атмосферы и прорваться к поверхности, дальше ждать было уже нельзя. Наземные подразделения понесли потери более чем половины личного состава, и с каждой минутой счет только увеличивался. При том что противник имел больше возможностей для переброски подкрепления. Спасало лишь то, что «риядлиды» бились больше от обороны.
Цена прорыва оказалась велика, помимо линкора и авианосца, разбрасывающих спасательные капсулы и метеорами ушедших в атмосферу планеты, в потери засчитали четыре крейсера и больше десятка фрегатов. Но жертвы оказались ненапрасными, такой дорогостоящий прорыв стал для противника неожиданным, и малая авиация смогла достаточно свободно пробиться к поверхности. Наконец вскоре состоялась эвакуация. Теперь осталось постараться, чтобы шаттл не сбили на взлете. А на перехват самого шаттла отправился один из самых скоростных и менее всего поврежденный крейсер.
Противник понял задумку, выдвинул свои скоростные корабли, но было уже поздно.
Шаттл в сопровождении своры истребителей выскочил из атмосферы, как стая каких-то рыбешек из воды.
Расчет оказался верен, и сближение крейсера и шаттла произошло в заданной точке.
– Шаттл пристыкован, господин адмирал! Объект на борту!
– Отлично! Уходите!!!
Впрочем, последний выкрик был лишним, командир крейсера, активно отстреливаясь от фрегатов и истребителей противника, спешно удалялся от планеты на пределе своих тактико-технических возможностей, буквально вырабатывая ресурс двигателей на форсаже. Чего это стоило экипажу, оставалось только гадать, если даже металл не выдерживал и лопался.
– Приказ по эскадре: отступаем! – приказал адмирал.
Увечные корабли начали отход от планеты. Впрочем, далеко не у всех это получилось сделать. Противник не желал отпускать подранков и наваливался на отстающих. Те бились до последнего, но большого урона нанести все же не могли. Много ли успеешь сделать, когда на одного наваливается сразу по пять-шесть врагов?
В конце концов, чуть больше чем половине кораблей эскадры удалось окончательно разорвать дистанцию и отойти.
Потери вышли ужасающими, повреждения кошмарны. Большей части кораблей требовалось докование, хотя, конечно, ремонтные бригады сделают все, что в их силах, чтобы привести корабли к более-менее приемлемому состоянию для боя.
Оммарт понимал, что если бы противник не пострадал так же серьезно, причем по результатам двух сражений, то его бы эскадру сейчас сожрали, как случилось с эскадрой его брата. А так установилось шаткое равновесие, и продолжение сражения для врага просто бессмысленно. Это просто приведет к взаимной аннигиляции эскадр, и только. Цель схватки уведена из-под носа и в любом случае останется недоступна.
«Кстати, насчет цели, – вспомнил адмирал. – Ученого нужно немедленно отсылать домой».
Торопиться действительно следовало. Срок ультиматума, выдвинутого клану, вот-вот выйдет и, когда корабль доберется до дома, обратный отсчет давно закончится. Остается только надеяться, что наемники задержатся, разведслужбы клана сделают для этого все возможное, и непоправимого ущерба они нанести не успеют.
43
Копирование данных затягивалось, но Роев был к этому готов, информации в голове ученого не меньше, а то и больше, чем у Эхинацеи, так что он ориентировался именно на время копирования из ее головы. Выяснилось, кстати, что эти флешки-пиявки усыпляют своих жертв, видимо, чтобы не сопротивлялись. Владиславу в этом плане даже не пришлось прикладывать своих способностей.
Взятый под опеку псионами командир абордажного подразделения показал все, на что был способен согласно выученным базам «Боевые операции», «Тактика групповых боевых действий», «Анализ и прогнозирование», «Оценка риска атаки и обороны» и так далее и тому подобное.
Натиск противника захлебнулся, ибо подопечный «предугадывал» все их действия и вставал в жесткую оборону, а то и атаковал, разрушая все планы противника еще на начальной стадии.
Образовалась пауза с вялотекущей перестрелкой, и это в свою очередь дало время Владиславу на размышление, а подумать было над чем. Перед тем как ученый отрубился, усыпленный пиявкой-флешкой, он успел немного покопаться у того в мозгах, благо труда это не составило, так как тот из-за «снотворного» полностью расслабился и раскрылся, и узнал, что ученый занимался Звездными вратами и достиг определенных успехов в изучении.
Это было весьма ценно, и Роев теперь окончательно убедился, что их встреча не случайна, в смысле это работа интуиции, именно она привела его в это место.
Теперь осталось понять, что с данной информацией делать, а точнее оставлять ее в голове ученого или же… что?
«По-хорошему следовало бы и инфу о Звездных вратах придержать, – размышлял Владислав. – Но не вышибать же ему мозги? До такого уровня я еще не оскотинился… Это уже вообще ни в какие ворота не лезет… Можно заставить забыть, хотя процедура будет весьма грубой, и помимо информации о Звездных вратах он забудет еще много чего, а то и вовсе в идиота превращу. Вот только есть ли в этом по большому счету смысл?»
