Следующей для дачи свидетельских показаний была вызвана Маргарет Арнольд. Принесши присягу, она сказала, что примерно 30 ноября Элизабет и Дебора Пейси приехали к ней в дом вместе с ее братом, который рассказал ей о происшедшем и сообщил, что считает своих детей жертвами ведовства. Она, сиречь допрашиваемая, отнеслась к услышанному без особого доверия, ибо полагала, что дети обманули отца, собственноручно положив булавки себе в рот. Посему она вынула все булавки из своей одежды и прошила ее нитками. Однако, несмотря на это, девочки в ее присутствии порою исторгали по меньшей мере тридцать булавок и мучились в жутких корчах, во время коих сетовали на Эми Дьюни и Роуз Каллендер, говоря, что, как и прежде, видят их и слышат, как те им угрожают; что они видят, как по дому бегают мышеподобные твари, и что одна из сестер поймала таковую, бросила ее в камин и услышала звук, обычно издаваемый в подобных случаях крысами. В другой раз, когда младшая дочь находилась вне дома, существо, похожее на пчелу, попыталось залезть к ней в рот, после чего истошно вопящая Дебора вбежала в дом и, прежде чем допрашиваемая подошла к ней, забилась в конвульсиях и выблевала двухпенсовый гвоздь с широкой шляпкой. После этого допрашиваемая спросила девочку, откуда взялся гвоздь, и та ответила: “Пчела принесла гвоздь и запихнула его мне в рот”. В иные моменты старшая дочь рассказывала допрашиваемой о мухах, принесших английские булавки. Далее у нее начинались судороги, и она извергала такие булавки. Однажды означенный ребенок сообщил, что видит мышь, и заполз под стол, дабы ее найти, после чего, казалось, опустил что-то в карман передника со словами “Она ее поймала”. Засим девочка подбежала к камину и бросила это в огонь, и допрашиваемая узрела нечто вроде вспышки выстрела, хотя признает, что не видела в руках ребенка ровным счетом ничего. Как-то раз сей ребенок, утратив дар членораздельной речи, но целиком сохранив все прочие способности, бегал туда-сюда по дому и, будто шикая на расшумевшуюся домашнюю птицу, громко шипел “Т-с-с-с! Т-с-с-с!”; однако допрашиваемая ничего, что могло бы вызвать подобную реакцию, не увидела. Наконец ребенок во что-то вцепился и швырнул сие в огонь. Позднее, когда девочка заговорила, допрашиваемая спросила ее, что она видела в тот раз. Девочка ответила, что видела утку. В другой раз младшая дочь после припадка сказала, что ей являлась Эми Дьюни, грозившаяся либо ее утопить, либо перерезать ей горло, либо погубить ее как-то иначе. В другой раз обе они попрекали Эми Дьюни и Роуз Каллендер словами: “Отчего вы не приходите сами? Почему вы присылаете своих бесов мучить нас?”»
Одним из свидетелей на этом процессе был знаменитый сэр Томас Браун, автор «Распространенных заблуждений». Излагая свою точку зрения относительно состояния потерпевших, он выразил полную уверенность в том, что те заколдованы. Он сказал, что недавно в Дании были разоблачены ведьмы, которые истязали своих жертв точно так же – внедряя в их тела английские булавки, иглы и гвозди. Он сообщил, что обычно в подобных случаях дьявол воздействует на человеческие тела естественным образом, то есть провоцируя выделение излишков телесных жидкостей; что в данном конкретном случае нечистый поразил людей необычно тяжелыми формами недугов, которым те обычно подвержены; что припадки, о которых идет речь, имеют, вероятно, естественный характер и лишь усиливаются искусностью дьявола и злобой означенных ведьм.
Заслушав показания свидетелей, сэр Мэтью Хейл обратился к присяжным. Он сказал, что во избежание неточностей не хотел бы подытоживать услышанное в полном объеме и что есть две вещи, в отношении которых присяжные должны вынести свой вердикт: заколдованы дети или нет и является ли колдовство, если таковое имело место, результатом действий подсудимых. Он также сказал, что нисколько не сомневается в том, что те являются ведьмами; во-первых, потому, что на это указывает Священное Писание, а во-вторых, потому, что мудрость всех народов, особенно английского, дала людям законы против ведовства, подразумевающие их веру в реальность такого преступления. Судья призвал присяжных внимательно изучить совокупность улик и помолил Всевышнего о склонении их к верному выбору в том нелегком деле, что выпало на их долю, дабы они не совершили таких равно богопротивных деяний, как осуждение невинных и оправдание виновных.
После этого присяжные удалились на совещание и примерно через полчаса вынесли вердикт о признании подсудимых виновными по всем пунктам, которых было тринадцать. На следующее утро девочки, от недомогания которых не осталось и следа, пришли с отцом на постоялый двор, где сэр Мэтью Хейл снимал комнату. Отвечая на вопрос о времени начала выздоровления дочерей, м-р Пейси сказал, что они были совершенно здоровы через полчаса после вынесения приговора.
Многочисленные попытки убедить несчастных женщин признать себя виновными ни к чему не привели, и обе они были повешены.
В период с 1694 по 1701 год на одиннадцати ведьмовских процессах председательствовал главный судья Холт. Свидетельские показания и улики были обычными для такого рода дел, но Холт каждый раз столь успешно апеллировал к здравому смыслу присяжных, что все подсудимые были оправданы. Страна, казалось, начинала понимать, что абсурдному кровопролитию нужно положить конец. Время от времени в каком-нибудь отдаленном приходе возбуждалось новое судебное дело о ведовстве, но такие случаи больше не считались чем-то само собой разумеющимся. Напротив, они, насколько можно судить, привлекали к себе большое внимание, и одно это обстоятельство позволяет со всей уверенностью утверждать, что они становились редкими.
В 1711 году лорд-главный судья Пауэлл вел процесс по делу о ведовстве, на котором присяжные, невзирая на все вышесказанное и обычные нелепость и противоречивость свидетельских показаний, настаивали на вынесении обвинительного приговора, вследствие чего просвещенный судья сделал все от него зависящее, чтобы заставить их принять правильное решение. Обвиняемой была некая Джейн Уэнем, больше известная как Уокернская ведьма, а лицами, предположительно пострадавшими от ее козней, являлись две молодые женщины – Торн и Стрит. Один из свидетелей, м-р Артур Чонси, показал, что наблюдал некоторые из припадков у Энн Торн, которые всегда прекращались по произнесении молитвы или в тех случаях, когда к ней приходила Джейн Уэнем. Он рассказал, что неоднократно колол подсудимую в руки, но ни разу не добился кровотечения; что видел, как ее вырвало булавками, хотя ни одной из оных в ее одежде или где-либо поблизости от нее не было, и что он сохранил несколько штук и готов их продемонстрировать. Судья, однако, сказал ему, что в этом нет необходимости, ибо это, должно быть, английские булавки.
Другой свидетель, м-р Френсис Брэгг, показал, что после того, как Энн Торн нашла в своей подушке странные «лепешки» из заколдованных перьев, он загорелся желанием их увидеть. Он вошел в комнату, где они лежали, взял две штуки и сравнил их друг с другом. Обе они были круглой формы, немного больше монеты пять шиллингов; и он заметил, что перышки расположены в изящном и любопытном порядке, на одинаковом расстоянии друг от друга, образуя множество радиусов круга, в центре которого их кончики сходятся. Он сосчитал перья и обнаружил, что в каждой лепешке их ровно тридцать два. Потом он попытался вытянуть два или три пера и увидел, что все они скреплены вместе каким-то клейким веществом, которое, прежде чем лопнуть, семь-восемь раз вытягивалось в нить. Вытащив несколько перьев, он удалил пальцами клейкое вещество и обнаружил под ним в центре лепешки несколько спутанных коротких волосков черного и серого цвета, в которых с абсолютной уверенностью распознал кошачью шерсть. Он также сообщил, что Джейн Уэнем призналась ему, что заколдовала подушку и занимается колдовством вот уже шестнадцать лет.
