Мое внимание привлекает блестящее пятно светлых волос. В десяти шагах впереди меня Фелисити. Рядом с ней собрались три такие же блондинки. Часть меня хочет подбежать и спрятаться среди них. Но другая часть знает, что Фелисити откусит мне голову, а потом встанет на мою окровавленную шею. Поэтому незаметно плетусь за ними.
Не знаю, почему она меня ненавидит, но это очевидно. Уверена, это имеет какое-то отношение к Истону, а может, к нам с Истоном. Они встречались, когда я переспала с ним? Меня многое беспокоит из-за потери памяти, но секс – больше всего. Я не могу вспомнить, кто видел меня голой. Кто касался меня. Кого я касалась в ответ. Ничего не могу вспомнить. Но они – парни, которые проходят сейчас мимо меня по коридорам, – видели меня, мою грудь, живот, интимное местечко между ног.
От мысли об этом меня тошнит, я чувствую себя поруганной, даже если связь была по обоюдному согласию. Так что да, больше всего в своей амнезии я ненавижу все, что связано с сексом. Из-за этого я просыпаюсь по ночам, из-за этого скручивает живот и болит голова. Я рассматриваю проходящих мимо парней в надежде на хотя бы смутное узнавание, но все тщетно.
Мой взгляд снова останавливается на Фелисити. Вчера, когда они с Кайлом по очереди перечисляли мне грехи Истона, она даже не трудилась скрыть собственное ликование. Истон – наркоман и пьяница, который всегда готов сунуть свой член в любую доступную дырку. Они оба клялись, что он популярен лишь потому, что его отец владеет этим городом. Я же готова поспорить, это потому, что он чертовски привлекателен, а его улыбка может заставить статую спуститься со своего пьедестала.
Что до меня, то я лгунья и обманщица. Я списывала на контрольной по математике. Фелисити даже намекнула, что я обманом попала в «Астор». Хотя мне совершенно непонятно, как так могло произойти.
Но я не уверена в том, что все, что они рассказывали мне, – правда. У них обоих есть скрытые мотивы, которые я пока не разгадала. Судя по нескрываемой ожесточенности в голосе Кайла, он затаил злобу на Истона из-за своей бывшей девушки – той самой, с которой Истон занимался сексом в бассейне. Ненависть Фелисити тоже как-то связана с Истоном, но то, как она радуется моим обстоятельствам, заставляет думать, что она почему-то ненавидит и меня тоже.
Единственное, что кажется мне правдой, – то, что я переспала с Истоном, хотя, с другой стороны, это самое невероятное из всего, что вывалила на меня Фелисити. Бог сотворил миллиард мужчин, создал идеальное лицо и дал его Истону Ройалу. Когда его темные волосы спадают на правый глаз, руки так и чешутся, чтобы дотянуться и убрать их с лица. А какие синие у него глаза – это просто противозаконно иметь такой потрясающей красоты глаза. У темноволосых парней должен быть дружелюбный и мягкий взгляд, а не пронзительный и синий, который заставляет мечтать об океанах, морях и небесах в самый солнечный прекрасный день. У него широкая грудь и мускулистые руки, но не перекаченные. О нем грезят все девушки «Астор-Парка» в своих снах по ночам.
В голове не укладывается, что Истон, этот образец мужской красоты, мог бы заинтересоваться мной. Я, конечно, не крокодил, но не принадлежу к той лиге, в которой играют Ройалы. Они встречаются с девушками из колледжа, с капитанами школьной команды чирлидеров или президентами сестринств. Ройалы предпочитают девушек при деньгах, девушек, которые числятся в «Дочерях американской революции»
[4], девушек, которые становятся королевами красоты, телезнаменитостями или звездами «Инстаграма». Но они не встречаются с круглолицыми коротышками, которые живут с не стесняющимися сквернословить сестрами, отцами – окружными прокурорами и честолюбивыми матерями.
Я могла бы встречаться с Истоном Ройалом с такой же вероятностью, как с одним из членов BTS
[5], то есть никогда.
Но вчера вечером он приехал во «Френч-Твист». Дал свою куртку, когда я задрожала – не от холода, а от волнения. В его взгляде было слишком много нежности и душевности для просто знакомого. Холод, который поселился внутри меня, начал оттаивать под пылким взглядом его голубых глаз. Мне хотелось свернуться калачиком у него на руках и попросить его обнимать меня до тех пор, пока этот кошмар не кончится.
Но когда мы заговорили о вечеринках и всех тех вещах, в которых его обвиняли, он изворачивался как мог. Думаю, он врал и недоговаривал. Но в то же время о чем-то Истон говорил правду. Господи, как же все это сбивает меня с толку! Слова Фелисити и Кайла кружились в голове не переставая, отчего у меня началась мигрень и захотелось поскорее вернуться домой и спрятаться. Но раз я ничего не помню, мне совершенно нечего противопоставить им.
Истон так и не появился. Неужели я действительно надеялась, что он сдержит слово? Храбрюсь как могу.
«Полагайся только на себя. Ты все сможешь. Это всего лишь школа. Она не будет длиться вечно. Ты сможешь».
Может, на меня смотрят не все, но ощущение обратное: как будто я выступаю с речью без одежды, а зрители показывают на меня пальцем и смеются.
Это она потеряла память? Это из-за нее Себастиан Ройал в коме? Это она? Она самая? Она?
«Да!» – хочется закричать мне. Да, я та самая, из-за которой вы споткнулись на ровном месте, та, что списывала у вас лекции по географии, та, что увела вашего бойфренда. Это я! Мне хочется закричать, но лишь потому, что я ни черта не помню.
Морально опустошенная, опустив голову на грудь, я поднимаюсь по лестнице огромного трехэтажного здания, в котором размещается почти вся академия «Астор-Парк». По обеим сторонам главного корпуса расположены два длинных крыла. Пешеходная дорожка, ведущая к главному входу, такая широкая, что по ней могут проехать две фуры. Здания окружают бесчисленные акры идеально подстриженных лужаек, все еще зеленых несмотря на то, что уже ноябрь. Наверное, спасает, что это Юг.
Мне бы хотелось, чтобы дорожки тут были у же, проходы – не такими широкими, и чтобы в многолюдных коридорах я была всего лишь одной из сотен учеников, спешащих на урок. Но ощущение такое, будто тут шкафчиков больше, чем самих учеников. Пользуясь картой школы из тетради, я нахожу свой и в безысходности смотрю на замок – я не помню код. Пытаюсь ввести дату рождения, но ничего не происходит.
Ввожу почтовый индекс и год. Замок остается закрытым. Зажмурившись, я пытаюсь вспомнить еще какие-нибудь цифры. В памяти всплывает день рождения Дилан. Но и эта попытка оказывается неудачной, и я пробую день рождения Паркер. Потом какой-то номер телефона. По-прежнему ничего. С досады кусаю нижнюю губу. Почему я заранее об этом не подумала? Я забыла, что училась в «Асторе», дурацкая униформа сидит на мне так, как будто была пошита для кого-то другого, так с чего бы мне вспомнить код от шкафчика?
– Проблемы, Харт-лэй?
