За короткое время группа Мая создает проекты застройки Магнитогорска, Нижнего Тагила, Щегловска, Кузнецка (Сталинска), Ленинска, Автостроя (Нижний Новгород), Прокопьевска, Сталинграда и многих других городов.
Вся страна представляет собой одну большую стройку. Коллективизация ломает привычный крестьянский уклад, оставляя без земли и средств производства миллионы сельчан. Голод в Поволжье и на Украине. Огромные жертвы. А выжившим путь один — в трудовые армии. Бойцам этих армий надо где-то жить. Пора проектировать и строить дома для трудовых коммун.
Первыми в СССР приглашают иностранных специалистов, умеющих строить массовое жилье для рабочих.
Немного статистики. Если во второй половине 1920-х годов на одного городского жителя в СССР приходилось около 5,5 кв. м, то в начале 1930-х норма расселения снизилась до 3–3,5 кв. м. В некоторых новых промышленных городах — до 2 и даже до 1,7 кв. м на человека. Эти метры располагались в основном в очень плохих деревянных бараках, чаще всего общих, не разделенных на комнаты, без водопровода, с общими кухнями и «удобствами во дворе».
Сталин понимает: одними домами из сборных элементов (платтенбау — это германский стиль середины 1920-х) не обойтись. Это очень дешевый вид массового жилья. И он одновременно решает строить монументальные дома. И комплексные парковые зоны. Одна из самых ярких архитектурных идей — выставка достижений народного хозяйства. Ее создатель Вячеслав Олтаржевский с 1924 по 1935 год находится в командировке в США, где не только знакомится с современными строительными технологиями, но и оканчивает экстерном Нью-Йоркский университет и даже успевает поработать на высотном строительстве Нью-Йорка.
Тогдашний советский павильон на выставке в Париже был воплощением проекта безупречного социалистического города — и эстетически, и структурно.
В этом «безупречном городе» страны Советов есть место и для элитного жилья. «Дом на набережной» архитектора Бориса Иофана становится символом будущего благосостояния советского народа. Иофан — сторонник итальянской классической школы. В этом эксклюзивном строении он решает расселить новую номенклатуру — партийно-советских деятелей, обласканных властью художников, артистов, писателей.
Советская бюрократия к этому моменту окончательно стала разбираться, как ей следует жить, «Дом на набережной» сопоставим по своим параметрам, по инженерной оснащенности с самыми передовыми сооружениями того времени, той эпохи.
В «Доме на набережной» — многокомнатные квартиры с широкими холлами, высокими потолками, помещениями для прислуги. В этом доме есть все: магазин, парикмахерская, прачечная, кинотеатр, детский сад, школа. Говорили, что из «Дома на набережной» в сторону Кремля будет даже пущена отдельная ветка метро…
Идея такого обособленного (без демонстрации окружающим) существования была близка советской элите, быстро познавшей вкус жизни.
Сразу после заселения дома по Москве поползли слухи: в «Доме на набережной» полые стены, в которых перемещаются сексоты, чтобы следить за его обитателями. Достоверно неизвестно, правда это или вымысел, но в конце 1930-х годов жители этого дома попадали в НКВД гораздо чаще других.
Власть и стройка
…За окном 1931 год. Выходит постановление ЦК ВКП(б)«О перестройке литературно-художественных организаций», которое пресечет архитектурную вольницу. Авангарду и конструктивизму будет сказано твердое — «нет»…
Аналогичные процессы происходят и в гитлеровской Германии. Национал-социалисты запрещают авангард и конструктивизм. Они видят Германию империей войны и воли. Им нужны широкие проспекты для парадов и демонстраций. Величественные здания и памятники. В стране уже произошел пивной путч. Люди в коричневой униформе ведут себя как хозяева. Уже увозят в концлагеря евреев и других инородцев, по стране жгут книги неугодных авторов. В 1933 году учреждается Имперская палата культуры. Только члены Палаты имеют право работать. Тысячи художников по расовым признакам, из-за политической неблагонадежности или за пристрастие к авангардизму выбрасываются на улицы. «Мы ведем яростнейшую борьбу с уцелевшими остатками искажений немецкого искусства, — говорит Геббельс, — лишая их материальной жизненной основы».
В стране уже произошел пивной путч. Люди в коричневой униформе ведут себя как хозяева. Уже увозят в концлагеря евреев и других инородцев, по стране жгут книги неугодных авторов.
В результате к 1936 году членами Имперской палаты искусств состоят: 15 000 архитекторов, столько же живописцев, три тысячи скульпторов, 4200 графиков-прикладников, 2600 издателей литературы по искусству и продавцов художественных магазинов. Более 30 тысяч «солдат фронта народного искусства» трудятся на благо империи, воспевая арийские ценности.
А тем временем в Москве завершается проектирование еще одного монументального сооружения — гостиницы «Москва». Это самый большой отель в СССР. Проект должен утверждать сам Сталин. На всякий случай академик Щусев на одном листе ватмана рисует два варианта оформления фасада. Один помпезный, украшенный лепниной, другой — строгий и аскетичный. Сталину проект так понравился, что он расписался прямо посередине ватмана. Не осмелившись задать вопрос, какой фасад Сталин все-таки имел в виду, Щусев строит два фасада. Один с выходом на Ильинку, другой — на Охотный ряд.
Со строительством гостиницы «Москва» уходит в прошлое облик Манежной площади. Совсем недавно здесь располагался жилой квартал, застроенный двухэтажными домами, церквями, в середине которого возвышался гранд-отель. Именно на его месте и было построено грандиозное здание по проекту Щусева.
Спорить о художественных достоинствах щусевской гостиницы «Москва» трудно. Здание недавно снесено, на его месте сегодня стоит нечто похожее, «топ-класс» комфортности. Но вот об архитектурном пращуре современного отеля работы Щусева так писал в 1930-е годы известный советский писатель Илья Ильф — «Муза водила на этот раз рукой круглого идиота». Ильф ошибался. Муза водила рукой талантливого конъюнктурщика, обласканного властью.
Кстати, Щусев — автор построенного всего за несколько лет до этих событий Мавзолея Ленина. Он талантливо вписывает усыпальницу вождя в кремлевский ансамбль. Щусев придает особую сакральность мавзолею, намеренно подчеркивая его связь с египетскими пирамидами.
Архитектурная революция Гитлера-художника
…А что же в это время происходит в Германии? К 1933 году Гитлер получает абсолютную власть. Его победившая национал-социалистическая партия устанавливает каноны, по которым отныне будет строиться жизнь в новой Германии.
В 1934 году на VI съезде партии в Нюрнберге объявлена «Культурная программа НСДАП».
Основу этой программы составили высказывания Гитлера о задачах и сущности изобразительного искусства, повторявшиеся фюрером многократно. Ну, к примеру, «…Искусство есть возвышенная и к фанатизму обязывающая миссия».
Тогда же была заложена и идеологическая основа архитектуры Третьего рейха.
