– Опять вы, господин доктор? Опять нам
работку задаете? И что это все к мертвым да к мертвым вызываете?
– С живыми мы и сами управимся, –
усмехнулся Белинский. – А вы, наверное, вроде меня – горите на работе?
Небось тоже отпускников заменяете?
– Их, чертей! – устало отмахнулся
Капитонов. – Сегодня что-то день безумный, вызов на вызове, даже некогда
следственно-разыскные мероприятия проводить. Что тут у вас? – Он сделал
попытку пройти в комнату, но Белинский вскинул руку, как школьник на уроке:
– Одну минуточку! Узнали фамилию того
убитого? Ну, которого ударили ножом?
Лицо Капитонова мгновенно приобрело то
неприязненно-замкнутое выражение, которое бывает у служителей закона,
подозревающих, что кто-то намерен выведать их профессиональные тайны:
– А вы почему интересуетесь?
– Как почему? Я же вас вызвал на место
преступления! – обиженно напомнил Белинский. – Теперь как бы свою
ответственность чувствую. Интересно, как там и что?
Капитонов подумал-подумал – и, видимо, счел
интерес законным и обоснованным.
– Личность убитого пока не
установили, – обронил он сдержанно. – Хозяйку квартиры тоже найти не
можем: она уехала неведомо куда. Что касается поисков убийцы... в этом
направлении мы работаем. И все, хватит разговоров, мне делом надо заниматься!
Капитонов ушел в другую комнату. Вениамин
задумчиво проводил его взглядом. Он совершенно точно мог бы сказать, в каком
именно направлении работает милиция, разыскивая убийцу. В том, в котором
проживает некто Холмский Д. К. Более того, парнишка, наверное, уже задержан и
дает показания. И, быть может, это правильно. А может, и нет. Так или иначе,
Веня должен немедленно перестать думать об этой ерунде. Займись своим прямым и
непосредственным делом, доктор!
Он вынул из папки бланки, критически осмотрел
стол, потом чуть сдвинул нагромождение холстов, прислонился к стене и, подняв
коленку и уложив на нее папку, быстро написал заключение о смерти Фединой А. И.
С этой минуты поле деятельности вполне принадлежало милиции, «Скорая» и МЧС
могли уезжать. Что они и сделали.
Уже во дворе Вениамин сунул руку светлоглазому
парню, потом его начитанному коллеге и спросил как бы между прочим:
– А что, этот Сорогин – он очень
популярный писатель?
– К несчастью, да, – кивнул
начитанный с тем же выражением брезгливости. – А что, тебе мало в жизни
поганства, надо еще в книжке о нем прочитать?
– Хочу все знать! – весело ответил
Веня, и эмчээсник откровенно передернулся:
– Ну-ну. Желаю удачи! Только прими совет:
станешь Сорогина читать – делай это либо в сортире, либо тазик рядом поставь,
да побольше.
– Это еще зачем? – озадачился Веня.
– Рвать тянет, – объяснил
парень. – И очень обильно.
Веня проводил его взглядом, потом попросил у
шофера микрофон и связался со станцией. Объяснил, что произошло в квартире
пятьдесят один, доложил, что экипаж свободен, а потом спросил:
– Вызовов пока нет?
– Тихо, можете пообедать, – ответила
дежурная.
Валентина оживилась:
– Ребята, поехали в пельменную на Черный
пруд! Там такая вкуснотень, а порции огроменные. А какие там пирожки с печенкой
и яблоками!.. Пельмени двойные со сметаной, потом два пирожка...
Валентина сладко облизнулась, шофер Серега,
худущий, как креветка, последовал ее примеру.
На взгляд Белинского, Валентине с ее
габаритами надо было обедать в японском суши-баре, причем и там брать всего
лишь по полпорции, однако он даже предлагать это не стал, а только кивнул
сговорчиво:
– Договорились. Вы поезжайте в
пельменную, а меня забросьте к Инне на работу. Поедите – и заберете меня на
обратном пути, ладно?
– А ты что, обедать не будешь? –
забеспокоилась Валентина.
– Возьмите мне пирожок с яблоками. Ладно,
два пирожка. С яблоками два и с печенкой два. Все пельмени – ваши. А теперь
поехали!
Когда «Скорая» высадила Белинского около
книготорговой фирмы «Белый парус» и умчалась по направлению к пельменной с
такой прытью, с какой никогда не ездила по вызовам, он достал мобильник и
позвонил сначала в справочную. Потом набрал номер, который ему дали, и долго
слушал гудки. При каждом гудке брови Белинского поднимались все выше: выборы
через неделю, а в штабе кандидата Ломова полная тишина. Удивительное дело. Вот
показатель сложившегося в городе бардака! Если уж действующий мэр не может
наладить работу штаба по собственным выборам...
Может, справочная ошиблась с номером?
Белинский уже собирался нажать на сброс, как вдруг его словно бы ударили в ухо.
Это в трубке рявкнули:
– Алло! Слушают вас! Кто говорит?
– Это штаб Ломова? – вопросом на
вопрос ответил Белинский. – Позовите агитатора Холмского, пожалуйста.
– А кто его спрашивает? – тоже
вопросом на вопрос ответил человек на том конце провода.
– Так у вас есть агитатор Холмский или
нет? – гнул свою линию Белинский.
– А вы по какому поводу? – не
уступал голос в трубке.
– А с кем я говорю? –
поинтересовался Белинский.
– А кто вам нужен?
– Так у вас есть агитатор Холмский или
нет? – Вениамин твердо вознамерился переупрямить собеседника – и это ему
удалось: в трубке послышался тяжеленный вздох, а потом голос уныло сообщил:
– Нету его. Никого тут больше нету.
Милиция искала, искала...
– Холмского искали? – тревожно
спросил Вениамин.
– И его тоже. Все разбежались.
– А вы кто?
– Да я охранник, – с досадой
отозвался человек. – Только кого охранять, если весь штаб разбежался? Им
денег не заплатили, ну они и смылись. Захватили все документы, кассеты с
информацией – и разбежались по домам. Сидят небось, вымогают. А через неделю
выборы. С ума сойти!
