Вообще-то, Митя собирался. Именно для этого и спустился в кубрик. Но теперь бриться перехотелось. Не только из-за постороннего запаха.
— Нет, — сказал Митя.
Он открыл свою тумбочку, чтобы проверить, не забыл ли чего, и увидел ополовиненную бутылку бренди.
— Будешь? — спросил Митя, показывая находку.
Он задал этот вопрос совершенно неожиданно для себя. Ведь не собирался ни сам пить, ни Резо угощать.
Но было поздно.
— Кто же от выпивки отказывается? — подмигнул Резо и обильно опрыскал кожу туалетной водой.
Митиной.
Митя плеснул бренди в не слишком чистый бокал, а сам хлебнул из горлышка. Напиток приятно опалил гортань и разлился огненным облаком по внутренностям.
— Одеколон тоже бери, — сказал он, развалившись на койке. — Новый куплю.
— Спасибо, — заулыбался Резо. — Ты настоящий друг. «Да какой я тебе друг!» — вспылил Митя в сердцах. Его мысли были наверху, крутясь вокруг оставшихся на палубе Руслана и Ларисы. Закончили уже разговор или нет? Или по-прежнему стоят рядышком, заглядывая друг другу в глаза?
Митя поднес бутылку ко рту и влил в себя весь бренди.
— Больше ничего не осталось? — спросил Резо разочарованно.
— У меня — нет. А у тебя?
— Откуда же у меня, ха-ха?
Он даже не понял, что его поддевают. Мите стало стыдно. Он всегда считал себя слишком черствым, холодным и циничным человеком. Боролся с собой, как мог, но борьба эта была такой долгой, что разглядеть результаты не удавалось.
— На берегу купим, — сказал Митя. — Угощение за мой счет.
— Я теперь тоже могу себе позволить. — Резо покрутил головой. — Черт, даже не верится — как в сказке.
— Но это жизнь. И, кстати, на твоем месте я бы не светился с деньгами.
— Что же, мне опять по помойкам лазить?
— Просто будь осторожен, — сказал Митя. — Продай сотню баксов в одном месте, потом сотню — в другом. Не привлекай к себе внимания. Постригись, оденься как следует, потом уже квартиру снимай.
— Хочу в отеле пожить, — заявил Резо.
— С мешком со своим? Думаешь, горничные туда не заглянут?
— Я в сейф положу.
— Дело твое, — пожал плечами Митя. — Я бы все-таки отсиделся в каком-нибудь тихом уголке.
Внезапно Резо вспомнил про бандитов с автостанции. Под ложечкой тревожно засосало.
— Ты прав, — сказал он. — Столько лет ждал, неужели еще пару недель не потерплю… Слушай, Митя, а можно мне с вами?
Неожиданный вопрос застал Митю врасплох. Прежде чем ответить, он сел прямо и откашлялся:
— Мы сами еще не знаем, куда подадимся, Резо.
— А я думал, это дело решенное.
Что-то в тоне грузина Мите не понравилось.
— Нет, — отрезал он хмуро.
— Разве ты не с Ларисой собираешься жить?
— С чего ты взял?
— Но вы же не просто друзья, верно? — Резо подмигнул.
— Закроем эту тему. — Митя нахмурился еще сильнее.
— Ладно. — Грузин повернулся к зеркалу, поправляя воротник выданной ему рубахи. — А вообще, планы какие?
— Нет планов, — сказал Митя, вставая. — Только цели.
— Поделишься?
— Нет.
Митя покинул кубрик.
XLII
Он не зря так переживал, оставляя Ларису и Руслана одних. До сих пор они старались скрывать свои чувства, не уверенные во взаимности. Кроме того, был Митя, которого это тоже касалось. Лариса видела, как он на нее смотрел. Руслан тоже. И оба не знали, что с этим делать. Особенно Руслан.
Он имел весьма небогатый опыт общения с женщинами. В молодости был женат, но брак закончился очень скоро и несчастливо. На третьем году совместной жизни выяснилось, что Наталья родила не от него, а от другого мужчины, но скрывала это. Помучавшись, Руслан решил простить жене ложь и жить дальше, относясь к дочурке как к родной. Но грянула небольшая война местного значения, и опытный механик Руслан Линовин понадобился в танковых войсках. Вернувшись, он застал Наталью с другим.
Никогда и ни с кем он не обсуждал эту историю. Даже родителям не было позволено задавать вопросы и давать советы. Первые три или четыре года холостяцкой жизни не было такой ночи, чтобы Руслан не видел во сне свою бывшую семью, и не было дня, чтобы он не вспоминал о ней — с горечью и неутихающей болью. Потом дело помаленьку пошло на поправку. Ожог на душе остался, но боль притупилась.
Руслан стал пробовать встречаться с другими женщинами, даже жил некоторое время с преподавательницей английского языка, а потом присматривался к одной симпатичной бухгалтерше. Но всякий раз останавливался в решающий момент и давал задний ход. Он все ждал, что Наташа поймет, что натворила, и позовет обратно. Он бы простил. Понял. Забыл.
Но звонка все не было и не было. А потом все же раздался. Звонила десятилетняя дочь. Она сказала Руслану, что он негодяй, что он бросил ее с мамой и что она его ненавидит. Этого оказалось достаточно, чтобы он сорвался в штопор. Беспробудно пьянствовал месяц или два, очнулся в незнакомом городе, опухший, заросший, опустившийся. И тогда Руслан навсегда заключил свое чересчур чуткое сердце в некий непрошибаемый саркофаг.
Оправившись, он начал новую жизнь, в которой не было места сантиментам и глупым переживаниям. Крепкая мужская дружба и любимая работа — этого было вполне достаточно.
Пока не появилась Лариса.
Принесла же ее нелегкая на ту загородную дорогу!
Или это был дар небес — самое лучшее и самое светлое, что только могло случиться в жизни одинокого холостяка?
— Скоро причалим к берегу, — сказал он, чтобы что-то сказать.
— Мне жаль, — сказала Лариса. — Там ничего этого не будет.
— Чего? — спросил Руслан.
— Моря. Простора. Свободы. И… — Она помолчала, подбирая слова. — И этого чувства… чувства, что все правильно, как и должно быть. — Лариса повернулась к Руслану. — Знаешь, я впервые счастлива, счастлива по-настоящему. С того самого дня, когда ты переехал мой велосипед.
— Да, — пробормотал он, — глупо получилось.
— Очень удачно получилось, Руслан! — Лариса по-свойски толкнула его плечом. — Не напрягайся так.
— Я не напрягаюсь так.
— Правда? А почему тогда в штурвал вцепился — аж пальцы белые?
— Пальцы? — Он посмотрел и ослабил хватку.
Одну половину его лица обдувал прохладный ветерок. Вторая была горячей. Та, что обращена к Ларисе.
— Ты когда-нибудь влюблялся? — неожиданно спросила она.
