– Мадемуазель, подождите вашу подругу здесь.
Смежное помещение, в которое хозяйка привела Алину, напоминало фабричный цех, только вместо станков там рядами выстроились стойки со свадебными нарядами. Каждый был аккуратно спрятан в матово-прозрачную упаковку, сквозь которую угадывались только цвета – в большинстве своем белый всех оттенков и разные светлые тона, но попадались и другие, в том числе и яркие: жемчужно-серый, сиреневый, фиолетовый, васильковый, даже алый.
– Какой цвет предпочитаете? – поинтересовалась мадам Ренар.
В который уж раз за эти дни Алина тихонько вздохнула. Еще с тех времен, когда она тайком рисовала на уроках свой будущий свадебный наряд, она мечтала о чуть желтоватых оттенках: слоновой кости, чайной розы или нежно-кремовом. Но когда она заикнулась об этом Георгу, тот и слушать не захотел. «Нет, дорогая. Подвенечное платье должно быть белым и только белым. Так всегда было принято и у твоего народа, и у моего. Не будем нарушать традиции».
– Пусть будет белый, – проговорила Алина.
– Что ж, классика всегда в моде, – кивнула мадам Ренар и крикнула куда-то в конец зала:
– Селина! Розали! У нас клиентка!
Из-за рядов с платьями показались две тоненькие изящные девушки.
– Да, мадам, мы готовы.
Хозяйка махнула им рукой и уверенно зашагала вперед. Она указывала то на одно платье, то на другое, и девушки снимали их со стоек, бежали к Алине и вешали их за ее спиной, рядом с зеркалом. Выбрав шесть платьев, мадам Ренар вернулась назад и скомандовала Алине:
– Раздевайтесь, мадемуазель.
Алина перемерила несколько платьев, и они определили силуэт, который шел невесте и который нравился ей больше всего. Дальше все повторилось с самого начала, но сейчас мадам Ренар четко знала, что ей надо, и не металась по всему залу, поскольку круг поисков сузился до двух длинных стоек. Снова пришлось померить все предложенные платья. Алина уже устала, но была довольна: похоже, она нашла то, что надо. Точнее, она остановилась на двух платьях: оба до пола, по фигуре, со струящимся силуэтом, одно атласное со шлейфом, другое шелковое с кружевным верхом.
– Сейчас мы покажем вас подругам и примем окончательное решение, – распорядилась француженка.
Алина кивнула и пошла к двери, шлейф ее платья несла Селина, брюнетка с короткой стрижкой. За ними следовала сама мадам Ренар и Розали. Когда вся процессия вошла в торговый зал, то Алина умилилась: обе ее спутницы, склонив головы друг к другу, крепко спали, а на полу лежали модные журналы, выскользнувшие из их рук. Похоже, что, оказавшись в Париже, обе девушки не тратили ночное время на сон.
– Мадемуазель, подъем! – хлопнула в ладоши хозяйка салона, да так громко, что Алина сама вздрогнула от неожиданности.
– Что? Что такое? – Кира недоуменно посмотрела на мадам Ренар, а потом перевела взгляд на подругу. – О, Алька, ты такая красавица!
– Смотрим, оцениваем, обсуждаем, – оборвала ее восхищенный вздох француженка. – Что нравится, что нет. У нас имеется еще одно платье.
– Всего два? – удивилась Маша. – А мы тут ждем-ждем, когда начнется показ. А вы и без нас справились.
– Вы пришли к профессионалам, – вроде как-то даже несколько обиделась мадам Ренар.
– Конечно-конечно! – поспешно заверила ее Маша. – Мы вам полностью доверяем.
Кира, хорошенько приглядевшись за это время к платью, выдала свой вердикт:
– Мне нравится укороченный лиф, нравятся диагональные складки. Сомневаюсь только насчет американской проймы. Но если ты заберешь волосы назад, будет просто чудесно.
Маша согласно кивнула:
– Да, высокая прическа и открытые плечи подчеркнут хрупкость Алины. Строгое и в то же время оригинальное платье.
Появление Алины во втором платье вызвало довольно долгую паузу.
– Хм, – наконец заговорила Кира. – Оно, конечно, очень изысканное, но подол задуман чересчур длинным. И если ты будешь больше стоять, чем передвигаться, то да, можно выбрать именно его. Но ведь это не так, ты у нас непоседа… И еще меня смущают прозрачные кружевные вставки на лифе. Их слишком много.
– Зато у этого платья есть рукава, – заметила Маша. – Не забывай, что Алина выходит замуж в октябре, уже будет прохладно.
– Рукава… – Кира сморщила нос. – Никогда не любила фонарики.
– Это романтично, – тут же возразила ей Маша. – Но соглашусь с тобой: целомудренная сверхдлинная юбка, сентиментальные рукава-фонарики и крупные кружевные вставки не очень хорошо сочетаются друг с другом…
Слушая этот спор профессионалов, Алина только радовалась, что ее спутницы говорят по-русски – если бы мадам поняла хоть часть диалога, то наверняка бы обиделась на такую жесткую критику ее творений. Она и так уже хмурилась, поэтому Алина поспешила остановить диалог подруг.
– Ну, что скажете, девочки? – спросила она. – Как вам?
– А тебе самой? – ответила Кира вопросом на вопрос.
– Мне нравятся оба, но, пожалуй, первое все-таки больше.
– Я тоже за первое, – твердо сказала Маша.
– И я, – согласилась Кира.
– Что ж, выбор сделан, – грациозно взмахнула рукой мадам Ренар. – Остается чуть подогнать платье по вашей фигуре, мадемуазель, и оно отправится с курьером по указанному вами адресу.
– Только мы живем в Москве. Это Россия, – на всякий случай пояснила ей счастливая невеста.
– Пф! Я училась в школе и знаю, где находится Москва! – отрезала француженка. – Мы отправляем наши платья даже в Австралию, так что проблем точно не будет.
Оформив покупку и заплатив за нее по карточке Георга (цена приятно удивила, она оказалась значительно меньше той, на которую рассчитывала Алина), девушки вышли на улицу.
– Ну что, каковы наши дальнейшие планы? – спросила Алина.
– Предлагаю обмыть покупку, – заявила Маша, и эта идея показалась всем троим очень уместной. Все дела на сегодня у Киры с Машей уже были закончены, да и Алине, признаться, сейчас куда сильнее хотелось посидеть с подругами, чем возвращаться в отель.
– Только давайте дадим друг другу слово держать себя в руках, – попросила Алина. – Вам-то хорошо, вы еще остаетесь, а мне завтра утром улетать.
– Ничего, проспишься, – заверила ее Кира. – А если нет, то мы тебя забросим в самолет, как героя фильма «Ирония судьбы»… Мимо Москвы не пролетишь, – оптимистично заключила она.
– Вот умеешь же ты уговаривать, Кирка, – засмеялась Алина.
Сначала она и правда хотела выпить совсем немного, всего пару бокалов, может быть, три, но не больше. Но молодое вино такое коварное!.. Вкусное, и пьется легко, как компот, долгое время кажется, что ты трезв как стеклышко… А потом вдруг стены уютного подвальчика, декорированного под старину, начинают куда-то уплывать, и на душе становится так грустно, и отчего-то очень жалко себя. Но, к счастью, рядом сидят подруги, такие родные, близкие и понимающие, что просто необходимо излить им душу и рассказать все-все, что уже давно накопилось где-то там, на дне…
