Как человек и как автор Алина Белкина осуждала кратковременные отношения без взаимных обязательств. В ее книгах героини, которых устраивали подобные отношения, и те герои, для которых любовь не представлялась главной ценностью жизни, были если не отрицательными, то, по крайней мере, неудачливыми. Зато любимым персонажам она обязательно дарила счастье взаимной любви – счастье, о котором мало что знала, но в существование которого хотела верить всей душой. И каждый раз после того, как Алина ставила точку в очередной рукописи, поженив главных героев, ей становилось грустно от того, что она не может написать сценарий своей собственной любви.
«Вот уже Новый год, – подумала Алина, когда за мамой, наконец, закрылась дверь, – а мне так и не встретился действительно свой человек. Может быть, я когда-то загадала неправильное желание?»
Глава вторая
Моя подруга задушевная
Теперь, пожалуй, настало время рассказать о другой героине этой истории, Кире Григорьевой, которая уже много раз встречалась на этих самых страницах с читателем, но все еще остается для него таинственной незнакомкой. Пока читателю известно о Кире только то, что она подруга Алины, – но такая девушка, как Кира, явно заслуживает большего. Ибо «подружка» – это, как известно, второстепенная, а то и третьестепенная роль в любой истории. Говорят, в голливудских киносценариях есть даже такое амплуа – подружка главной героини. Девушка, которая на протяжении всего фильма либо помогает центральному персонажу, либо завидует ему, а иногда даже и строит козни, но при этом всегда остается в его тени. К сожалению, на свете немало девушек, которые всю жизнь так и остаются в роли «подружки главной героини».
Однако ж Кира Григорьева была совсем не из тех личностей, которые согласны находиться в чьей-то тени. Пусть даже в тени такой талантливой, успешной и популярной писательницы, как Алина Белкина. Тем более что в жизни чаще бывало наоборот, по крайней мере, так выглядело со стороны при первом знакомстве с подругами. Яркая, подвижная, эмоциональная Кира всегда находилась в центре внимания, говорила много и обычно довольно громко, модно и броско одевалась и любила подчеркнуть достоинства своей внешности с помощью заметного макияжа и необычных аксессуаров. Русоволосая Алина, напротив, одеваться предпочитала скромно, косметикой не злоупотребляла, держалась спокойно и сдержанно, говорила мало и тихо. Тот же контраст ощущался и в характере подружек. Кира бурно переживала все происходящее вокруг нее, часто была оживленной, постоянно чем-то страстно увлекалась, чтобы потом столь же быстро остыть к тому, что еще вчера занимало все ее мысли. Алина же являлась человеком скрытным, сдержанным, никогда не бросалась в омут с головой, старалась все тщательно взвесить и обдумать. Но в глубине души по-доброму завидовала Кириной смелости, независимости от чьих-либо оценок, авантюрному складу личности. Впрочем, клокочущей энергии Киры хватало на двоих. И Алина, обычно спокойная, погруженная в себя, рядом с подругой преображалась и становилась живой, веселой, уверенной в себе – такой же, как придуманные ею литературные героини.
И, если называть вещи своими именами, Кира с Алиной были не подружками, а друзьями. А это большая разница – для тех, кто что-то понимает. С подружкой можно обсудить парней, наряды и светские сплетни. А друг – это помощник во всех делах, исповедник, психотерапевт и ангел-хранитель в одном лице.
С Кирой Алина познакомилась и сразу подружилась в седьмом классе, когда та перевелась в их спецшколу из обычной. Такое случалось не часто: все-таки они уже с первого класса изучали два иностранных языка, и к средней школе уровень знания английского и французского у ребят был довольно высоким. Тому, кто учился в обычной школе, пришлось бы тяжело, нагнать остальных за короткий срок – задача не из легких. Однако ж вскоре выяснилось, что в знании языков Кира Григорьева не только не отстает от одноклассников, но даже опережает многих. Английским она уже давно занималась с преподавателем, могла легко говорить на любые темы и читала без словаря, французский и вовсе начала изучать еще с четырех лет и довела почти до совершенства во время многочисленных поездок в Париж. А когда Алина узнала, что Кира еще и может объясняться по-итальянски, то ее восхищению не было предела.
Алина прекрасно помнила тот момент, когда Кира в первый раз вошла в их класс. Стройная, длинноногая, с небрежно заколотой копной рыжевато-каштановых волос и уже вполне оформившейся фигуркой, державшаяся уверенно и даже как-то немного дерзко, Кира в двенадцать лет смотрелась почти взрослой девушкой на фоне сверстниц и особенно сверстников, выглядевших в те годы, как это обычно всегда и бывает, еще совсем детьми, мальчишками. Помнится, Алина сразу обратила внимание на то, как Кира одета. Школа их являлась элитной, учились там сплошь дети непростых родителей, и дорогими шмотками там никого не удивить. Но на Кире были не какие-нибудь джинсы или платье из новой коллекции молодежной моды, а строгий, но в то же время очень изящный деловой костюм, явно пошитый специально по ее фигуре высокопрофессиональным портным.
Войдя, Кира сверкнула карими глазами, бегло оглядела класс и решительно подошла к пустому месту рядом с Алиной.
– Я сяду с тобой, не возражаешь?
Алина растерялась. Она сидела не одна, а с Сашкой Фирсовым – по старой советской традиции, учеников в средних классах рассаживали по принципу: «хороший ученик + плохой ученик», чтобы сильные помогали отстающим. Сашка был жуткая егоза, первый лентяй и раздолбай в классе, и отличница Алина не так уж радовалась подобному соседу, но как-то так резко «выселить» его показалось неудобным. А спросить его мнение не было возможности – в тот день Сашка не явился, может, заболел или прогуливал. Поэтому Алина не знала, что ответить новенькой. Однако все решилось само собой. Не дожидаясь ответа, Кира опустилась на стул, открыла свой портфель – у нее был именно портфель из хорошей кожи, как у бизнес-леди, а не рюкзак, как у всех в классе, – вынула из него тетрадь и ручку, приготовилась к уроку и потом снова повернулась к Алине.
– Ну, будем знакомы. Я Кира, а ты?
Улыбка ее выглядела такой приветливой и дружелюбной, что Алина сразу почувствовала симпатию к новенькой. Они разговорились и так быстро нашли общий язык, что когда Сашка, наконец, отболев или устав прогуливать, все же удостоил школу своим посещением, ему пришлось искать себе новое место.
Росла Кира в семье, которые принято называть «неполными», – только с матерью. Но вот ведь парадокс – именно в таких семьях дети чаще, чем в «нормальных», чувствуют себя любимыми и счастливыми, лучше находят общий язык с матерью, видят в ней прежде всего близкого человека и друга, а не воспитателя, наставницу или представителя другого поколения. Во всяком случае, у Григорьевых было именно так. Елена Игоревна, мама Киры, владела сетью бутиков, которые пользовались популярностью у состоятельных людей, имеющих способности и возможности по достоинству оценить новейшие веяния моды. Привлечь таких клиентов было непросто, они сами могли поехать куда угодно, в любой город мира, и купить себе все, что заблагорассудится, причем, как правило, значительно дешевле. Однако Елена Игоревна сделала ставку на талантливых байеров и продвинутых консультантов и не прогадала: они не просто разбирались в тенденциях современной моды, а видели ее развитие на шаг вперед и при этом учитывали вкусы своих постоянных клиентов, пусть пока еще не столь многочисленных. Елена Игоревна и ее сотрудники относились к своему делу с душой, посвящали работе значительную часть времени и сил, но и получали за свои труды и таланты соответствующее вознаграждение.
