— Ты шеф, тебе виднее. Я лично духовые не очень люблю. Саксофон — еще куда ни шло, более-менее сексуально звучит.
— Вот и я о том же. Там, где нет секса, начинается политика, — покачал головой Кирилл. — Между ними вера и надежда.
— Кстати, вот что Фэ еще прислала.
— Эф?
— Ага, Надежда — Аджедан, еще скажи. А Амор — это Рома.
— А что, хоть род у человека появился. Знал я одного Рому, очень хорошо жарил шашлык, пока я не понял, что это не самое главное, — зевнул Кирилл, давая понять, что тема эта ему скучна, что он давно уже не ест мяса.
— А что главное?
— Главное в жизни не путать веру с надеждой. Веришь, веришь кому-то всю жизнь, а потом вдруг оказывается, никакая это не вера, а элементарная надежда.
— Элементарная — это ты хорошо сказал. Частица. Надежда состоит из элементарных частиц. Материализованные надежды образуют веру.
— А говоришь, нет творческого начала. Почти стихи. Может, тебе и правда надо книги писать, а ты здесь кактусы гладишь.
— Вот тебе лирика:
С желанием
Нашим главным оружием в отношениях
Мы стали обращаться
Как с холодным
Все осторожнее
осторожны настолько
Что даже забыли как целоваться
Боимся
Лишний раз прикоснуться друг к другу
Не говоря об объятиях
В самых безлюдных местах
Мы ищем людей
Которые могут ненароком
Заметить нас
Обвинить в изнасиловании
Их одиноких чувств
Но нет никого
Кому мы могли бы быть интересными
Еще немного
Не будет и тех кто готов был
С тобой во все тяжкие
Кто готов был грешить
Торопись
Обними покрепче подругу
Подними ее на руки
Поцелуй
В самую маковку
Пусть летит
Ее крыша
А за ней и твоя.
— Твои, что ли, стихи?
— С ума сошел?
— Ну а как еще, по-твоему, можно писать стихи, чтобы проникнуться? Сошел, потом вернулся в свою прозу жизни. Это же поэзия — ее ощущать надо.
— Смеешься? — посмотрел Мефодий на Кирилла, чтобы определить степень иронии в его словах.
Иронизатор зашкаливало:
— А что, хорошие стихи. Здесь такого полно:
— Кровь горяча, дали центральное отопление, девушка влюблена, она жаждала этого плена, — промурлыкал про себя Кирилл. — Или вот еще:
— Я влюблен как клен. Пятерней схватить пытаюсь чувство. Кинулся к ее сердцу. А там лицо, то улыбка от холода, то тепло от грусти. — Писатели! Заправил картридж и пиши дальше.
— Ты им как будто завидуешь?
— Чему тут завидовать? Фото-гаджеты-интернет. Тепла как не было, так и нет.
— А ты рэп случаем не читаешь? Мог бы в баттлах принять участие.
— У меня есть что почитать и без того. Рэп — это храп народа, он должен быть неприятным. Не хочу фальшивить, как некоторые, — зачитал вслух несколько куплетов Кирилл.
Питер не прав ты
Права Москва
У нее голова на плечах
У тебя мечта
Ты романтик Питер
Потому не сбывается
Не можешь продать
Так как веришь слезам
Поучись у Москвы не верить
Успех начинается с недоверия
Следуй этим азам.
Питер, Питер, алло
Слышишь меня
Делом займись
Хватит седлать коня
У Аничкова моста.
Питер, Питер хорош
Разводить страну на мосты
Делом делом займись
Разводить на бабло
Поучись у Москвы.
Питер, Питер
Подожди не дожди
Не серь небом
Убери от виска «Аврору»
У тебя же история
На груди Кресты
Ты же хоррор
Такой пережил
900 дней без любви и без хлеба
Питер, Питер
Она же любит тебя
Как бы задницей ни крутила
Ни выпячивала бюст
Женщина
Что с нее взять
Это не от недостатка ума
А скорее от переизбытка чувств
Питер, Питер
В Белую ночь
Обними Москву чтоб застонала
Чтоб на память на сердце остался
Не бордюр, не парадная, не кусок гранита
А двуспальное одеяло.
Питер, Питер
Москва Москва
Куда подевались
У вас все в порядке?
Где вы есть?
Где были вчера?
В «Сапсане»?
Знаю, знаю — «Сапсан» — дефис между вами
Длиной в 4 часа.
— Вау! Кульно. Рулёз, — широким рэперским жестом кинул свою руку Кириллу для рукопожатия Мефодий. Внезапно оба обросли татухами, кепками и цепями. Мифа поймал руку Киры, потом рэперы подскочили, стукнулись грудью, как два петуха, и закончили на кулачках.
— Тут еще припев есть:
Белые белые ночи
Подмосковные вечера
Питер — Дудки!
Москва — труба.
Дирижер пусть играет в оркестр в яме
Мне же нужно мое сегодня
А не ваше вчера.
До свидания
* * *
4 СЕНТЯБРЯ
МОСКВА: С добрым, бодрым утром, Йорик!
1. Безупречно.
2. Бу ждать.
НЬЮ-ЙОРК: С добрым полуднем, Москва!
2. Дождались!
МОСКВА: Йорик!!!
Не знаю, слушаете ли Вы музыку на работе, и это, конечно, не Little Spot молочный с орехом, изюмом, ямайским ромом и не ямайский ром с Little Spot молочным с лесным орехом, но очень бодрит, если на часах 18.00–20.00 — Queen — We Are The Champions.
Всё будет хорошо, я узнавала!!!
НЬЮ-ЙОРК: Спасибо большое, Мося!
Конечно, слушаю музыку. Правда, она не всем моим коллегам нравится. Но благо сижу один в кабинете, так что никому не досаждаю.
5 СЕНТЯБРЯ
МОСКВА: Доброе утро!
1. Вы слушаете какую-то разновидность рок-музыки?
2. НЬЮ-ЙОРК, если О. Пекин будет упрямиться, звоните мне, не жалуйтесь на него начальству, мы и сами с ним найдём консенсус.
НЬЮ-ЙОРК: Доброе утро, Москва!
1. Как раньше у Пугачевой был розовый период, так у меня сейчас электронный период.
