Мургеновы оскорбления наконец-то зацепили кого-то за живое. Несколько всадников покинули строй и рванули вдогонку, а за ними последовала целая толпа других. Обернувшись в седле, Мурген что-то прокричал, адресуя обидные слова уже непосредственно преследователям. Конечно же, он мог не опасаться за свою жизнь – такой жеребец унес бы его от любой погони.
Я тихо выругался, сообразив, что напрасно сделал ставку на полный развал дисциплины в стане врага.
Мурген придерживал скакуна, подпуская к себе преследователей, но стоило дистанции сократиться до десятка ярдов, как он рванул во весь опор. И погоня вслед за ним влетела прямехонько в проволочную сеть, которую я приказал ночью сплести в траве.
Кони, встретив препятствие, валились наземь. Скакавшие следом налетали на них и тоже падали. Мои лучники выпустили тучу стрел, поразив большинство людей и лошадей.
Вынув из ножен дымящийся и мерцающий меч, я дал сигнал к наступлению. Барабаны забили медленный ритм. Первая шеренга, разрезав проволочные заграждения, безжалостно прикончила раненых. На флангах затрубили трубы, однако Масло и Крутой пока не атаковали.
Мои парни умеют держать строй. По такой идеально ровной земле они пройдут безупречно прямой шеренгой. С той стороны будет выглядеть очень впечатляюще – там еще не все нашли свое место в строю.
Мы миновали первый из низких курганов, разбросанных по равнине. На нем предполагалось разместить баллисты, чтобы подвергать массированному обстрелу нужные участки фронта. Я надеялся, что Клетус и его ребята догадаются потревожить Хозяина Теней.
Этот страшненький тип являл собой неизвестную, однако, без сомнения, крупную величину.
Я надеялся, что Меняющий Облик где-то поблизости. Если же его нет и тот гад сможет вплотную заняться нами, все полетит к чертям.
Двести ярдов пройдено. Вражьи лучники нет-нет да и постреливают в нас с Госпожой. Осадив коня, я снова подал знак. Легионы тоже остановились. Хорошо. Значит, нары не дремлют.
Боги мои, сколько же перед нами супостатов!
И этот Хозяин Теней плавает себе в воздухе – не иначе, ждет, когда я увязну.
Но он пока ничего не предпринимает.
Задрожала земля. Чужие ряды пришли в смятение. Противник увидел, кто на него надвигается, однако слишком поздно было что-либо предпринимать.
Слоны, тяжкой поступью, разгоняясь, устремились к врагу по проходам между легионами. Когда эти монстры поравнялись со мной, в первых рядах вражеской армии уже вопили от ужаса и высматривали, куда бежать.
Двадцать баллист выстрелили разом, метя в Хозяина Теней. Наши удачно взяли прицел: четыре бревна даже задели его. Конечно, защитные чары отклонили снаряды, однако контузило его изрядно. Какой-то он вялый, этот сверхчародей. Похоже, личное выживание – предел его возможностей.
Вторым залпом колдуна накрыло за миг до того, как слоны добрались до его солдат. Баллисты били точнее прежнего.
Я подал сигнал, и передовые четыре тысячи пехоты, а с ними и конница с ревом устремились вперед.
Остальные сформировали нормальный фронт и двинулись за ними.
Началась невероятная бойня.
Мы гнали, гнали и гнали врагов, но их было так много, что уничтожить всю армию не удалось. Большинство уезжавших укрылось в лагере. В город не вернулся никто: Штормгард не открыл ворота. Своего хваленого Хозяина Теней они уволокли с собой. Не стоило беспокоиться на его счет: толку от него было не больше, чем кабану от его сисек. Возможно, одно из пущенных вторым залпом бревен пробило защиту и это отвлекло колдуна. Но скорее всего, его бесполезность – заслуга Меняющего Облик.
На поле боя легло, наверное, тысяч пять врагов. Воитель, дремавший во мне, остался неудовлетворенным. Хотелось нанести противнику больший ущерб, однако я не собирался штурмовать лагерь.
Я отозвал легионы для восполнения потерь, выделил разъезды с приказом перехватывать любого, кто покинет город либо лагерь, и приступил к делу.
Правое крыло разместил в нескольких ярдах от дороги, ведущей к Штормгарду, чуть дальше полета стрелы с барбикана, защищающего ворота. Эту часть войска я построил в линию, под прямым углом к дороге. Теперь можно было дать людям передышку.
Мои строители дамбы принялись за работу, пустив в ход приобретенные навыки. По ту сторону дороги они повели ров. Начинался он в полете стрелы от стены и шел к подножию холмов. Ров будет широким и глубоким, он прекрасно прикроет меня с фланга.
Другие рабочие начали таскать к дороге землю и сооружать длинный, пологий пандус. Еще одна партия сколачивала мантелеты для защиты строителей пандуса по мере его приближения к стене.
Такое количество людей способно перенести уйму земли. Защитники города поняли, что через несколько дней пандус дорастет до верха стены, и их это не обрадовало. Но как остановить нас, они не знали.
Люди суетились как муравьи. Бывшие пленники желали свести счеты, и казалось, они рассчитывают не позднее заката пролить вражескую кровь.
В середине дня длина рва превысила длину половины городской стены. Тогда его, одновременно углубляя, повели к городу с нескрываемым намерением подкопаться под стену. Вместе с этим начали копать и с левого фланга.
Через три дня моя армия будет защищена двумя глубокими рвами, между которыми я смогу спокойно штурмовать стену, поднимаясь по пандусу. И уже ничто нас не остановит.
Противник должен что-то срочно предпринять.
Но я надеюсь справиться с ним раньше, чем это случится.
К вечеру небо заволокло тучами. На юге засверкали молнии, вонзаясь в холмы. Недобрый знак. На моих людях гроза скажется хуже, чем на врагах.
Однако строители, невзирая на холодный ветер и мерзкую морось с неба, прервали работу лишь для аскетичного ужина, а затем зажгли факелы и костры, чтобы продолжать работу в темное время суток. Во избежание неожиданностей я расставил посты и начал по очереди отводить части с позиций для отдыха.
Мед, а не служба! Все, что от меня требуется, – это элегантно восседать на коне, отдавая заранее подготовленные приказы.
Да еще ломать голову, что нам сулит эта, мягко говоря, непогожая ночка.
Она должна была стать лучшей из ночей, но не оправдала наших завышенных ожиданий.
Нет, я не собирался менять планы и тем более отступать. Еще чего!
Когда я одряхлею и уйду на покой и нечем мне будет заняться, кроме философии, я засяду этак на годик и постараюсь понять, отчего предвкушение всегда приятнее, чем достижение.
Я послал Жабомордого оценить настроение в рядах противника. Оно оказалось хуже некуда. Драпанувшие от наших слонов солдаты утратили всякое желание воевать.
Патрули на стенах Штормгарда были малочисленны. Подавляющая часть его мужского населения выступила утром против нас и не вернулась в город. Однако в центральной цитадели, в резиденции другого Хозяина Теней, Жабомордый не обнаружил особого упадка духа. Ему даже показалось, что там никто не сомневается в победе.
