Радиша мрачно улыбнулась:
– Они всего лишь призраки реальности.
Хада и Кхади были двумя ипостасями шадаритского бога смерти.
– Джа может привести вам тысячу примеров того, что Кхади – котенок по сравнению с Киной.
Джахамарадж Джа исповедовал культ Кхади.
Лебедь пожал плечами, сомневаясь, что увидел бы разницу между этими сущностями, даже если бы их для него нарисовали. Он давно оставил всякие попытки разобраться в запутанном пантеоне таглиосских богов, каждый из которых имел по десять, а то и по двадцать воплощений.
– А с этим что? – указал Лебедь на Копченого.
Так трясется от страха – вот-вот наложит в штаны.
– Копченый предсказывал: если мы обратимся за помощью к Черному Отряду, то настанет Год Черепов, то есть год хаоса и кровопролитий. Правда, он не верил, что это случится на самом деле. Просто хотел напугать моего братца, чтобы тот не сделал того, чего боялся сам Копченый. Но поскольку Год Черепов провозвещен, он может и наступить.
– Понятно. Вот что, – хмуро потребовал все еще недоумевающий Лебедь, – давайте по порядку. Итак, есть культ смерти и есть те, кто его проповедует. И по сравнению с ними монстров Кхади и Хаду с их жрецами, например Джа, можно считать невинными младенцами? И те, кто знаком с первыми, боятся их до недержания дерьма?
– Да.
– Их богиня – Кина?
– Это самое известное из ее имен.
– Почему я не удивляюсь? Да найдется ли в Таглиосе бог, у которого кличек меньше, чем у двухсотлетнего жулика?
– Кина – имя, данное ей гуннитами. Ее также называют Патва, Компара, Бхомана и так далее. И гунниты, и шадариты, и веднаиты – все включили ее в свой пантеон.
– Ага. Ну, допустим, шастает по здешним лесам стерва по имени Кина. Но как случилось, что ни я, ни Корди, ни Нож слыхом о ней не слыхивали?
Радиша чуть смутилась:
– От вас скрывали. Вы же чужаки, к тому же пришли с севера.
– Так-то оно так, – буркнул Лебедь, недоумевая, при чем тут север. – Но как ты объяснишь переполох? Какой-то пленный ляпнул про Кину – и сразу паника? У Копченого мокрые штаны, у тебя пена изо рта. А может, он врет? Трудновато воспринимать все это всерьез.
– Упрек принят. И правда нет смысла держать вас в неведении. Поэтому я поручаю вам проверить сведения, полученные от пленного.
Лебедь усмехнулся. У него был свой подход к людям.
– Прежде чем что-то поручать, прекрати морочить нам голову и расскажи все как есть. В том, что ты связалась с Черным Отрядом, нет ничего хорошего. Но если собираешься шутить с нами шутки только потому, что мы – не уроженцы Таглиоса…
– Довольно, Лебедь! – Радишу раздражал его вызывающий тон.
Копченый заскулил и затряс головой.
– Что с ним? – резко спросил Лебедь.
Еще немного этих странностей, и он придушит старого придурка.
– Копченому в каждой тени мерещатся призраки. И он считает вас лазутчиками из Черного Отряда.
– Понятно. Вот болван! Кстати, еще одна загадка. Отчего все так нервничают из-за этих ребят? Может, они и надрали тут кое-кому задницу, пока шли на север, так ведь это когда было! На заре времен, четыреста лет тому назад!
Радиша никак не отреагировала на слова Лебедя.
– Прошлое Кины нам неизвестно, ведь она чужеземная богиня. По легенде, Князь Тьмы обманным путем завладел физическим обликом самого красивого из богов Света и носил его целый год. За это время ему удалось соблазнить Махи, богиню любви, которая родила от него дочь Кину. Кина выросла красавицей, красивее матери, но у нее не было ни души, ни способности к любви или состраданию. Она страстно желала заполучить эти свойства, но ей никак не удавалось утолить свою жажду. Жертвами становились и люди, и боги Света и Тьмы. Помимо прочего, ее называли и Пожирательницей Душ, и Богиней-Вампиром. Из-за нее боги Света настолько ослабли, что боги Тьмы решили подчинить их себе, натравив на них сонм демонов. И тогда боги Света обратились к Кине с мольбой о помощи. Она и вправду помогла им, но почему – неизвестно. Сразившись с демонами, богиня поглотила и их, повергнутых в прах, и их черные дела. – Помолчав несколько секунд, Радиша добавила: – А нынче Кина даже страшнее, чем тогда, намного страшнее. К ее именам добавились новые: Хищница, Губительница и Разрушительница. Она вышла из круга богов и превратилась в самостоятельную силу. Ужас, наводимый ею, заставил силы Света и Тьмы объединиться против нее. И родной отец тайком наслал на нее волшебный сон.
– Еще один миф, – пробормотал Нож. – И смысла в нем не больше, чем в других мифах. То есть нисколько.
Тут Копченый пропищал:
– Кина – олицетворение силы, которую мудрецы называют энтропией. – И, обернувшись к Радише, добавил: – Поправь меня, если я ошибаюсь.
Радиша проигнорировала его замечание.
– В последний миг Кина сообразила, что попала в ловушку. Засыпая, она набрала полную грудь воздуха и выдохнула частицу своей сущности, совсем крохотную, нечто вроде призрака. С тех пор эта сущность бродит по миру как тень в поисках живой оболочки. Найдя ее, вселяется – и делает все, чтобы наступил Год Черепов. Если аватар освободит сколько нужно душ и причинит достаточно боли, Кина проснется.
Лебедь хмыкнул и спросил тоном брюзгливой старухи:
– Ты веришь во всю эту чепуху?
– Верю я или нет – не важно, Лебедь. Важно, что верят обманники. Стоит разлететься слуху, будто где-то видели Кину, и этому будет хоть малейшее подтверждение, тут же поднимется волна убийств и пыток… Погодите! – Она подняла руку. – Народ Таглиоса, отрицая нормальный ход жизни и смену поколений, созрел для взрыва. Обманники мечтают, чтобы это случилось и наступил Год Черепов. Нам с братом хотелось бы удержать ситуацию под контролем.
Нож проворчал что-то насчет абсурда, порождаемого буйным воображением религиозных фанатиков, и выразил недоумение, почему люди не расправляются с будущими жрецами, когда те еще лежат в колыбели.
– Мы не думаем, что у обманников есть четкая иерархическая система, – сказала Радиша. – Судя по всему, они объединяются в шайки, или команды, во главе с вожаком, которого избирают. Тот назначает жреца, толкователя знамений и прочих. Власть лидера не абсолютна. А вне своей команды он и вовсе никто, если не смог себе создать репутацию какими-нибудь выдающимися поступками.
– Ну и что в этом такого чудовищного? – спросил Нож.
Радиша бросила на него сердитый взгляд:
– Лишь тот достоин быть жрецом, кто образован и честен со своей паствой. Обманники не брезгуют ничем, они идут на любые преступления. Раз в год они делят свою добычу, и при этом жрец оценивает вклад каждого члена секты в миссию прославления Кины. Чтобы аргументировать свои решения в спорах, жрец подробно летописует деяния секты.
