– Целительница до мозга костей.
– Мне будет не отбиться от вопросов. Особенно девчонок. Хазифа уже сама не своя от радости.
– Когда Несарина вернется, я все ей объясню. Хотя она это знала раньше, чем я.
Ириана кивнула, стараясь побороть дрожь, охватившую ее при упоминании о Несарине.
– А в остальном выбор за тобой, Ириана. Как и когда – решай сама. Если ты действительно хочешь что-то менять в своей жизни.
Ириана напряглась.
– Но если ты выберешь жизнь со мной, на моем корабле для тебя найдется место.
– Какое место? – осторожно спросила она, водя пальцем вокруг его соска.
Шаол потянулся, словно довольный кот, заложил руки за голову:
– Обычное место, уготованное женщине: стряпня, стирка и прочие домашние дела.
Ириана пихнула его под ребра. Шаол снова засмеялся. Она наслаждалась звуками его смеха. Потом карие глаза Шаола потеплели.
– А какое место ты бы хотела занять? – спросил он, обхватив ее лицо ладонями.
От самого вопроса и интонаций его голоса у Ирианы заколотилось сердце. Но она усмехнулась и сказала:
– Меня устроит любое, где я могу орать на тебя, когда ты чересчур перенапрягаешься.
Она выразительно провела по его спине и ногам. Напоминание о необходимости проявлять разумную осторожность, пока не окрепнет.
Шаол притянул ее к себе:
– Пожалуй, я даже знаю, как это место называется.
57
Их возвращение превратило Эридунское гнездо в сумасшедший дом. Фалкан был чуть живой. Его появление так разъярило птиц, находившихся в Альтунском зале, что Хулуне пришлось загородить собой покалеченного паука, иначе рукки порвали бы его на куски.
Сартак едва держался на ногах. Но у него хватило сил обнять Кадару и распорядиться, чтобы ею немедленно занялись целители. Потом он обнял Борту. Та была с ног до головы забрызгана черной кровью, что не мешало ей улыбаться во весь рот. Сартак крепко пожал руку Ерану, которого Борта подчеркнуто игнорировала. Несарина посчитала это добрым знаком по сравнению с прежней открытой враждебностью.
– Как? – коротко спросил у Борты Сартак.
Несарина встала рядом с Хулуной возле бездыханного Фалкана, не доверяя благоразумию рукков.
Отряд берладских руккинов вернулся в свое гнездо. Еран тоже не собирался здесь задерживаться.
– Ко мне вдруг прилетела Борта. Сказала, что собирается в опасное до глупости путешествие и что я могу либо позволить ей умереть в одиночку, либо лететь с ней.
Сартак хрипло рассмеялся.
– Тебе же запретили туда соваться, – сказал он Борте, поглядывая в сторону Хулуны.
Мать-по-очагу стерегла Фалкана и, казалось, решала, радоваться ей благополучному завершению опасного путешествия или гневаться на внучку.
Борта хмыкнула:
– Поскольку в настоящее время я помолвлена с капитаном Берладского гнезда, – (от слов «в настоящее время» Еран заметно сник), – я отчасти подчиняюсь еще и тамошней матери-по-очагу. Она не имеет ничего против того, чтобы я виделась со своим суженым. Вот я и пригласила его на свидание… с пользой для дела.
– Мы с нею переговорили, – рассерженно бросила Хулуна.
Поднявшись, она приказала нескольким руккинам отнести Фалкана подальше от птиц. Воины повиновались и, кряхтя, подняли его. В облике паука Фалкан был намного тяжелее.
Борта пожала плечами, приготовившись пойти вслед за Хулуной:
– Его мать-по-очагу согласилась, что свидания с пользой для дела лучше пустой болтовни.
Уходя, Борта тайком улыбнулась Ерану. Несарина видела это собственными глазами. Еран проводил Борту взглядом, потом криво усмехнулся.
– Борта обещала назвать дату свадьбы. Потому моя мать-по-очагу и согласилась. Жаль, я не успел ей сказать, что эта дата меня совсем не устраивает, – сказал он, подмигнув Сартаку.
Еран догнал Борту, и та обрушила на него поток резкостей. А исчерпав их, позволила ему идти рядом.
Повернувшись к Сартаку, Несарина увидела, что принца шатает. Она бросилась к нему, подхватила за талию и поморщилась от резкой боли во всем теле. Кто-то крикнул, подзывая целителя. Но принц устоял на ногах.
Несарине очень не хотелось убирать руки с его талии. Сартак смотрел на нее и снова улыбался той нежной улыбкой:
– Ты спасла меня.
– Мне не хотелось, чтобы истории о Крылатом Принце вдруг кончились столь нелепым образом. А сейчас тебе лучше сесть, – сказала она, косясь на его раненую ногу.
Несарину отвлекла вспышка света и крики… Черный паук исчез. Вместо него на полу лежал израненный, окровавленный человек. Когда она снова повернулась к Сартаку, принц внимательно смотрел на нее.
У нее сдавило горло. Губы сомкнулись и задрожали. Несарина только сейчас осознала: они здесь, в Альтунском зале. Живые – раны не в счет. Никогда еще она не испытывала такого ужаса и отчаяния, как в те минуты, когда паучихи разлучили ее с Сартаком.
– Не плачь, – прошептал принц, слизывая ее слезы. – Что люди скажут про Стрелу Нейты? Разревелась, когда надо радоваться.
И она засмеялась. Пусть и сквозь слезы, но засмеялась. А потом крепко обняла Сартака и положила голову ему на грудь. Он молча гладил ее по волосам.
Через пару дней, на рассвете, собрался Совет кланов. В Альтунский зал со всех гнезд прилетели матери-по-очагу и их капитаны. Давно уже здесь не видели столь многолюдного и внушительного собрания.
Весь предыдущий день Несарина проспала, но не в своей комнатке, а в одной постели с принцем. Они и сейчас стояли вместе перед собравшимися.
Они смыли с себя всю кровь паучих. Целители подлатали их раны. И хотя Сартак всего лишь поцеловал ее, Несарина не возражала, когда он взял ее за руку и, прихрамывая, повел в свою спальню.
Их разбудили. Им заново перевязали раны. Выйдя в зал, Несарина и Сартак обнаружили, что там полным-полно руккинов. Возле дальней стены сидел Фалкан. Рука у него была на перевязи, но глаза смотрели ясно. Несарина лишь улыбнулась оборотню. Сейчас было не время для разговоров. О своей догадке она расскажет потом.
Хулуна приветствовала гостей, называя каждого по имени. Это заняло какое-то время. Когда приветствия окончились, в зале установилась тишина. Несарина стояла плечом к плечу с Сартаком. Его волосы были непривычно короткими. В спальне, поймав ее хмурый взгляд, он усмехнулся и сказал: «Раз голова цела – волосы отрастут».
Взгляды собравшихся были устремлены на них. Кто смотрел тепло и дружески, кто с беспокойством. Попадались и холодные, жесткие взгляды.
– Харанкаи снова зашевелились, – начал Сартак.
Вокруг зашептались.
– И хотя мужество и решительные действия Берладского клана задали паучихам жару в самом прямом смысле, это лишь временная передышка. Скорее всего, паучихи вернутся. Они слышали призыв темных сил, разнесшийся по миру, и намерены откликнуться.
